Шестой прыжок с кульбитом (СИ) - Сербский

— Не всегда! — отрезала она. — И не воображай, что нам есть дело до тебя.

— Э, перестань, да, — скривил губы гасконец. — Всё можно разрулить. Скажи, что хочешь?

Стряхнув пепел после затяжки, она ответила чистосердечным признанием:

— Хочу, чтоб вы все провалились.

Однажды в подобной ситуации поэт выразился более куртуазно: «Была без радости любовь, разлука будет без печали». Хильда повела себя не толерантно, а несколько иначе, этим огорчив собеседника.

— Э, почему так сказала? — вспыхнул юрист. — Давай дело гаварить!

— Пошел ты, — буркнула она по-немецки, считая разговор законченным.

«Фик дих» переводится иначе, однако юрист намек понял. Терпение его, видимо, кончалось, усы растопырились как у кота.

— Зачем ругаешься? — окончательно отбросив маску, возмутился он.

Красавчик излучал богатый коктейль ароматов. Прямо-таки сложный букет, где над запахом одеколона доминировал характерный дух жареного мяса и лука. И еще от него полыхало негативом — ответным презрением, ненавистью и жаждой сексуального насилия. Да уж, токсичный персонаж, жертва мизогинии. Нет, с таким настроением он слоника не купит…

Тем временем гасконец перешел к цели своего визита:

— По-хорошему прошу тебя, женщина: деньги возьми, заявление из полиции забери!

Наверно, с этого и следовало начать, результат бы не изменился. Яростно затоптав окурок, Хильда потемнела взором. Так смотрят на вредное насекомое, которое еще не ведало гнева тапка.

— Я уже сказала: в жопу твои деньги.

— Ай, хватит ломаться, — поморщился он и сделал шаг вперед, — скажи свою цену!

Меня юрист по-прежнему не замечал. И я проявился сам, воспрещающим жестом выставляя руку:

— Стой где стоишь, парень.

Из редкой группы елочек выскользнул Седьмой шрам, изображающий прохожего. Кто-то гуляет с собачкой, а кто-то бродит сам по себе, так бывает. Замерев за моей спиной, он тихо произнес:

— Ишь ты, зануда… Глупый ишак не хочет идти в заданном направлении? Могу устранить это недоразумение, Михалыч.

— Ты это, погодь вперед телеги бежать, — пробормотал я. — Глядишь, и сам справлюсь.

Кстати говоря, собачка нагулялась и незаметно вернулась. Вздыбив загривок, Дик молча замер у левой ноги хозяйки. Дрессированная овчарка сама не бросится, для атаки нужна команда. Но умному псу достаточно одного намека. Внутри меня тоже бурлило желание решить проблему силой, то есть дать в табло этому педриле ушастому. Сдерживало одно: за моей спиной незримо висел Антон, и лишние травмы нам ни к чему. А уж о реакции Веры даже говорить не стоит, мелкая фурия лучше тузика порвет меня на кусочки.

И вообще, драка не единственный способ решения проблемы.

— Не хочешь идти по-плохому? — подумал я. — По-хорошему будет хуже.

Если в самом начале этот конь в кожаном пальто мне просто не задался, то теперь неприязнь зашкаливала. Явно нехороший человек, запашок с гнильцой. И шаурма, съеденная им недавно, была из тухлого мяса.

Глядя гасконцу в глаза, я явственно представил себе дохлого кабана, которого кромсает повар в грязном переднике. Разделочный стол завален, большие куски вонючего мяса повар насаживает на вертикальный вертел. Мясо шипит, а повар этим же тесаком срезает поджаренный слой. Складывает в блюдо, и делает очередной срез, из которого течет красный сок…

Прошла всего пара секунд, а гасконец проникся. Он икнул, потом позеленел и, сдерживая рвотные позывы, рванул к ближайшему дереву. Вот там его и прорвало. Описывать страдающего человека неприлично, да из-за дерева я ничего особенно и не видел. Даже желто-коричневая аура, до этого яркая, заметно потускнела. Зато слышно всё было прекрасно — гасконец пытался встряхнуть себя, но не взбалтывать. Получалось плохо.

Алексей Толстой, знаменитый автор гиперболоида инженера Гарина и отец Буратино, в похожей ситуации заметил: «Лежал под деревом, плюгав и одинок, какой-то там коллежский регистратор».

— Что это с ним? — сочувствия в голосе валькирии не ощущалось, одно лишь любопытство.

Признаваться не хотелось, поэтому я пожал плечами:

— Судьба повернулась афедроном, и он покинул чат.

— Чего он покинул?

— Расстался с обедом. Видимо, съел что-то, — ответил я чистую правду. — И этого «что-то» оказалось очень много. И оно оказалось очень плохим…

Грех так делать, конечно. Давить своим авторитетом нельзя, тем более заведомо слабого противника. От этого карма портится, но очень уж достал, гад. Я задержал взгляд на дереве. Из-за него раздался очередной акустический удар, громче Ниагарского водопада. Рев оказался таким звучным, что два мушкетера, покуривающие в автомобиле, сделали восточную музыку потише. А затем «двое из ларца, одинаковы с лица» бодро потрусили к начальнику.

Одетые поскромней, в темные кожаные куртки и черные штаны, выглядели они «людьми икс». Вернее, «три икс». Это те люди, кто злоупотребляет низкопробными возможностями интернета. А во времена Дюма их бы назвали оруженосцами. Ни шпаг, ни ятаганов при них не наблюдалось, однако впечатление это не смазывало.

Особым зрением я углядел у них плотно набитые желудки. Видимо, питались вместе с боссом.

— Эх, жаль, — подумал я, напрягаясь снова. — Не повезло ребятам, порченое мясо покушали. Совсем никуда не годное, плохое мясо…

Озабоченные происшествием, оруженосцы наклонились к боссу. И начали уже было горевать, очищая заляпанный партикулярный плащ, как их накрыло моим вниманием. Причитания вдруг завяли, а затем к солисту, продолжающему свою партию, присоединилась подпевка. Вышло так громко, что получился настоящий хор.

— Что они делают? — снова поразилась Хильда.

— Видимо, по капле выдавливают из себя раба, — предположил я. — Их переполнили эмоции. Чувства, которые невозможно сдержать.

— Передозировка эмоций? А это не заразно?

Интересный вопрос. Опростались ребята знатно — к обычной мелодии добавились звуки работающего кишечника. Хм, а ведь этого я не заказывал… Видимо, побочный эффект. Как ни жаль, но жизнь мушкетера — свеча на ветру.

Дик принюхался и, кажется, сморщился. К привычному запаху прелой листвы добавились неведомые ароматы. Вывалив язык, пес поднял удивленный взгляд на хозяйку.

— Ситцен, — распорядилась она, и Дик послушно уселся.

Опасности он не ощущал. А Седьмой шрам за моей спиной неожиданно впал в философские размышления, обращаясь к невидимому гасконцу:

— Скоро на тебя наденут деревянный макинтош, и в твоем доме будет играть прекрасная музыка. Но ты ее не услышишь. Только мы не будем ждать, когда умолкнут все песни, которых я не знаю.

— Ну ты даешь, прорицатель, — усмехнулся я. — Что сказать-то хотел?

— Силен, Михалыч, — восхищенно прошептал Седьмой шрам. А затем перешел на простой понятный язык. — Может, добить? Они сейчас как рыбы на льду.

— А смысл? — возразил я. И повысил голос: — Хильда, собачка нагулялась? Тогда пошли отсюда. Или ты хочешь помочь ребятам в трудную минуту?

— Niggers problems don`t fuck sheriff, — сообщила она, беря меня под руку. — Что в переводе означает: «Проблемы индейцев рассматриваются шерифом не в первую очередь». Пусть их рассудит судьба.

Что ж, бывает и так — судьба повернулась к ним боком. Человек не властен над судьбой, и в Книге Судеб прописано всё — и прошлое, и будущее. Так говорят. И еще бытует мнение, что удача не любит убогих, она одаривает смелых и решительных. А судьба не фортуна, легко не прогонишь. Судьба любит, когда ее зовут. Впрочем, если не зовешь, от судьбы все равно не уйдешь, ибо по дороге нас всех подстерегает случай.

Конец шестой книги.

Ноябрь 2020 года.

Россия, Ростов-на-Дону.

Возможны правки после вычитки — изменение глав, фраз и борьба с запятыми. Но это уже детали.

Спасибо за внимание, отзывы пишите на почту,

[email protected]

Ругать автора не обязательно, похвалить можно.

Анонс