Поймать кураж - Александр Юрьевич Санфиров

у меня еще сильнее, и в животе стало совсем нехорошо. Я извинился и вышел из-за стола. Когда закрыл за собой дверь столовой, пулей полетел в туалет. Там меня вырвало. Губка на полу послушно втянула все в себя, я поставил кисти рук и лицо в ниши, сделанные для этой цели и по ним прошел освежающий ветерок. Я привалился к холодной стене и стоял, раздумывая над тем, куда попал. Бешено колотившееся сердце понемногу успокаивалось.

— Нет, мне срочно надо узнать, что тут происходит. Как Алник может, так поступать. Отдавать людей для того, чтобы злая вампирша высасывала из него кровь. А если он рассердится на меня? Тоже отдаст на съедение? — такие мысли сейчас кружились в голове.

Если бы не обещание старого мага вернуть меня домой, наверно, я бы в этот момент убежал, куда глаза глядят. Но, подумав, я решил, что пока меня никто не собирается съедать, можно пойти обратно в столовую и поесть чего-нибудь самому.

Когда я туда зашел, меня встретил обеспокоенный взгляд Сиэль.

— Саша, тебе плохо, может у тебя что-то болит? — спросила она.

— Да, нет, — ответил я.

Обе девчонки засмеялись.

— Ты как-то смешно сейчас сказал, так да, или нет, ответь?

Когда до меня дошло, про что они говорят, я засмеялся сам. И пояснил:

— У нас есть такой оборот речи, в данном случае он означает, что у меня ничего не болит.

Сиэль с уважением посмотрела на меня.

Ты так по-умному сказал, наверно, хорошо учишься. Я бы так не смогла объяснить. Конечно, ты ходишь в школу, а меня дедушка сам учит. Вот когда были живы наши родители…

Тут она замолчала и кинула косой взгляд на сестру. Но та была увлечена каким-то зеленым фруктом, похожим на пупырчатую грушу, и не слышала последних слов старшей сестры.

— Ну, что обсудили меня? — низким рокочущим голосом спросила повариха, убирая остатки ужина.

— Наверно я побледнел от страха, потому, что Сиэль с сочувствием посмотрела на мое вытянувшееся лицо.

Собравшись с духом, я вежливо спросил:

— Скажите, пожалуйста, как к вам можно обращаться?

Вампирша засмеялась, и только сейчас до меня дошло, что она совсем не толстая, а это у нее такие огромные мышцы, а зубы сейчас у нее выглядели, как обычно.

— Обращайся ко мне лэри Орха, малыш, — сказала она.

— Лэри Орха, мы вас не обсуждали, — продолжил я, — просто я никогда не видел вампиров, поэтому и спросил у Сиэль, почему вы так выглядите.

Но тут нас бесцеремонно прервала Василина.

— Ой, Олха, помнишь, ты мне обещала дать поплобовать клови от овечки! Может, сходим в овчалню после ужина?

Сиэль осуждающе посмотрела на сестру.

— Фи, Василина, что ты говоришь, совсем отбилась от рук. Погоди, дед узнает, будет тебе худо, — сказала она сестренке.

Я посмотрел на Орху, та стояла с таким сконфуженным видом, что у меня почти прошли все страхи.

— Лэри, — сказала она, обращаясь к мелкой девчонке, — когда это я тебе обещала?

— Ну, как же ты не помнишь, совсем недавно, когда ты пошла в овчалню, а мне сказала, как только с неба камень упадет, так ты мне дашь поплобовать овечью кловь.

— Орха с интересом спросила:

— Ну, и что, разве камень упал?

— Нет, камень не упал, а упал Саша, так, что должна выполнить свое обещание, — объяснила Василина.

Не знаю, как у них решился этот вопрос, потому, что Сиэль встала и позвала меня за собой.

Мы вышли на улицу.

Солнце, неотличимое от нашего, уже зашло, и в небе поднимались три больших диска Сестер. В их свете все было видно почти, как днем.

— Сиэль, а у вас бывают темные ночи? — поинтересовался я.

Конечно, — сказала та, — бывают дни, когда Сестры становятся узенькими месяцами, а это происходит через каждые сорок дней, шесть ночей стоит страшная темень, а потом Сестры начинают расти, и все повторяется. И так случается в году пятьдесят два раза.

Тут я вспомнил по странный вопрос одного из магов и уточнил у девочки.

— Скажи, пожалуйста, сколько тебе лет?

Она заулыбалась.

— Саша, ты разве не знаешь, что такой вопрос женщинам не задают?

Я хмыкнул.

— Так вроде ты еще девочка?

— Мне четыре с половиной года, — ответила Сиэль, — а через двадцать семь полных Сестер будет пять.

Я быстро посчитал в уме. Если мы с ней примерно одного возраста, значит, год здесь составляет почти три земных, вот это да!

Пока я раздумывал над этим обстоятельством мы прошли к двери, очень похожей на дверь в погреб. Сиэль что-то произнесла и та бесшумно открылась. Вопреки моим ожиданиям из черного проема не пахло сыростью, а наоборот, воздух был сухой и теплый, пахло ароматным запахом сена.

Мы зашли во внутрь, и дверь сразу закрылась, как будто невидимый охранник следил за нами. На миг мы оказались в полной темноте, но тут вспыхнул неяркий светильник и я увидел, что мы стоим в небольшом помещении метра два на два. Кроме входной двери в нем ничего не было, только на сплошной каменной стене, на которую я смотрел, была выдавлена человеческая ладонь.

— И что дальше? — спросил я свою спутницу. Вместо ответа она прошла вперед и приложила правую ладонь к вдавленной ладони на стене. Свет моргнул, и мы оказались в начале большого сводчатого коридора на потолке, которого через равные промежутки, уходя вдаль, горели желтые фонари.

— Ух, ты, вот это у вас бомбоубежище! — я не мог сдержать восторг при виде такого роскошного подземелья, — в нашем доме пожалуй оно намного меньше.

Но Сиэль не слушая, быстро двинулась вперед. Я поторопился следовать за ней. Мы прошли по коридору