Охота на волков (СИ) - Кас Маркус

Девушка изящно пригибается, прыгая мне в ноги и я ухожу в сторону. Выпад, уворот, отступление. Она бросается разъяренной валькирией, а я бегаю от нее, уворачиваясь. Вообще без понятия, как иначе избежать близкого контакта.

— Хватит от меня бегать! — не выдерживает она и кричит, кидаясь ко мне в очередной раз.

Чуть наклоняюсь и прыгаю навстречу, обходя сбоку. Обхватываю ее руками сзади и крепко прижимаю к себе, вдыхая аромат, исходящий от ее тела. Что-то древесное, тяжелое и притягивающее.

Пока я ее обнюхиваю, она не теряется и расплачиваюсь очень болезненным ударом в голень. Кость трещит и выдерживает, в отличие от меня. Отпускаю агрессивную ведьму, толкая от себя со всей силы.

Девушка запинается и, пока она не успевает собраться, бью потоком чистой силы, накрывая ее сверху волной. Ее тело прибивает к разоворошенному песку и я усиливаю давление.

Вижу, как она дрожит от усилий, упирается руками, приподнимает корпус на несколько сантиметров. Да что это за монстр? Сила, навалившаяся на нее, мягко говоря огромна. Я, собственно, влил все, вычерпав источник почти до дна.

Но она поднимается, медленно, очень медленно. Но преодолевает невероятную мощь, от сияния которой у меня круги перед глазами плавают.

Глаза заливает горячим огнем, во мне поднимается гнев, а за ним темная сила и она бросается к дрожащему в мареве изящному женскому телу. Хтонь, нет, стой, ты ее убьешь!

Перед глазами мельтешат черные точки, сила плывет и дрожит. От этого светопредставления и усилий начинает мутить. И только страх прибить девчонку держит в сознании.

Я шарю рукой по поясу в поисках кинжала. Зараза, он же должен помогать! Мне уже плевать на то, что я сразу же спалюсь с использованием силы проклятия. Главное не превратить тут все в выжженный пустырь.

Меня и самого придавливает буйством сил и я на ощупь нахожу ножны, тяну рукоять вверх и режусь об острый край лезвия. И тут же получаю словно удар электрошоком, мышцы сводит, дурнота усиливается, но темная сила гаснет одним махом.

Я облегченно вздыхаю, хотя это больше похоже на всхлип. И смотрю на выгнутую спину девушки. Ее аппетитная задница выпячивается, навевая неуместные в такой ситуации мысли. Вдруг просыпаются символы ифритов и тянутся к ней. Эээ, стоп, я не в этом смысле полакомиться хочу!

В который раз за последние дни взываю к богу-волку. И он отвечает. Я захлебываюсь от притока новой силы и падаю на колени, пригибаясь от физического ощущения упавшего на меня неба.

— Кххх, — возмущаюсь я и слышу такой же звук от моей соперницы.

Теперь нас обоих придавило, а сила, уйдя в землю, подняла пыльные облака. Кашляю, теряю концентрацию и сразу легчает. Девушка быстро переворачивается на спину и смотрит на меня с удивлением.

— Ты что такое вообще? — тихо шипит она.

— Аналогичный вопрос. И я Игорь, приятно познакомиться, — я протягиваю руку, поднимаясь. — И кто только тебе дал такое прозвище, Исфет?

Исфет, по сути, это противоположность истине и порядку Маат. Не богиня, а явление. Одно без другого существовать не может. Но называть себя разрушительной силой, практически хаосом в смысле беспорядка, странно.

Я не расслабляюсь, ожидая продолжения. Но вежливость никто не отменял, да и мне кажется, что устроенного представления будет достаточно. Девушка бросает быстрый взгляд за мою спину, где находятся наблюдатели.

Видимо я прав, потому что она принимает мою руку, чуть промедлив. Мои пальцы в крови, разрезанные кинжалом. Голубые глаза горят любопытством и, едва не повалив меня, двушка поднимается, встав вплотную.

— Я сама его себе дала, чтобы другие даже не пытались, — ее взгляд бегает по лицу, волосам и рукам, изучая и задерживаясь на шрамах. — И тебе советую, пока не придумали доброжелатели. А их тут немало.

— Благодарю за совет, — я улыбаюсь ей, представляя, как меня могут назвать. — Позволишь все таки узнать твое настоящее имя?

Эту странность с отсутствием анималистического воплощения бога-покровителя рода стоит изучить. Пока я такое встречал только у одного бастарда. Неужели и она тоже незаконнорожденная?

— Тебе это не нужно, — фыркает она и убирает свою руку.

Гордо вскинув подбородок и махнув хвостом, чуть не хлестнув им мне по лицу, она уходит. Завороженно наблюдаю за тем, как она виляет бедрами. Загадочная обладательница огромной и неизвестной мне силы, покидает полигон.

Я поворачиваюсь к наблюдателям, стряхивая остатки земли и травы с одежды. С такого расстояния видно только, что они переговариваются. Похоже спорят. Но, в тот момент когда я решаю усилить слух, они заканчивают и черноволосый мужик идет ко мне.

Выходит это еще не все. Ладно, с этим меня не будет терзать совесть.

Он останавливается в шаге от меня, делает легкий кивок. Даже вблизи точный возраст не определить. Гладкое лицо без морщин, но крупные скулы и густые брови придают ему отнюдь не юношеский вид. Едва заметные морщины у уголков губ, немного кривой нос.

— Нармер, жрец Маат, — очень коротко представляется он.

Жрец? Разве бывают мужчины-жрецы? В знаниях, усиленно впихиваемых в меня за прошедшую неделю, не было ничего о таком. Я узнал о так называемых кругах, по сути уровнях допуска и приобретаемых возможностях. И том, что бывают послушницы, жрицы, старшие жрицы и одна верховная над всеми.

Несложная иерархия, но непростая карьерная лестница. Помимо выслуги в годах, большое значение имеет сила и происхождение. И оттого у меня было много вопросов относительно того, как Кира, будучи такой молодой, стала старшей жрицей третьего, то есть последнего круга. Выше только верховная.

Но он не назвал круг. И не обозначил храм, относя себя напрямую к богине. Что это вообще значит? Видимо на моем лице отражаются все эти вопросы, потому что мужчина понимающе кивает.

— Вам, молодой человек, еще многое предстоит узнать, — его голос мягок, в противовес довольно приличной мускулатуре и весу. — Впрочем, как и остальным, так что не корите себя за пробел в образовании. Для всех мое появление станет неожиданностью.

— Вы будете нашим преподавателем, жрец?

— Нармер, молодой человек. Это мое имя, по нему ко мне и обращайтесь. Да, с этого учебного года я вхожу в преподавательский состав императорской академии, — с явным сожалением говорит он. — Такие времена наступили.

В моей голове сразу возникает уйма вопросов. Какими знаниями и умениями обладает жрец? Чему он будет учить? И какие времена? Но жрец умолкает, резко прекратив объяснения.

Он призывает силу. Я прав, испытание не закончено. Характерная сила богини истины, воздушная и прохладная, в его случае выглядит иначе, хоть и ощущения от нее те же, что и у верховной бабули.

И когда я понимаю, что не так, я застываю на миг, не веря глазам. Среди еле уловимых глазу потоков появляются серые мутные линии. Хаос! Мать вашу, жрец использует эту дрянь!

Нет времени предупредить остальных, мужчина мгновенно переходит в атаку, обвивая меня мутной сетью. Я машинально отпускаю символы ифритов и бросаю в него силу Нергала. Огненные знаки разгрызают сеть, освобождая меня.

Красные нити прилипают к нему, но хаоса в жреце столько, что коронный прием удушением не срабатывает. Я без раздумий выхватываю оружие и прыгаю к нему, вскидывая руку для удара.

В темных глазах вспыхивает страх и тут же гаснет. Лезвие упирается под челюсть, он бледнеет так сильно, что становится похожим на труп. По крупному телу пробегает судорога боли, но он не отступает.

Разорви вас демоны, мне придется прирезать преподавателя еще на испытании? Я на долю секунды задумываюсь и он отзывает силу, сияние тухнет, кожа принимает более здоровый оттенок.

Мужчина осторожно ребром ладони отодвигает кинжал в сторону. А я перестаю понимать эту долбанную реальность. Как он к нему прикасается? Это однозначно была сила хаоса, уж ее я ни с чем не спутаю.

— Что же, — спокойно говорит он. — Все, что о вас говорят, правда. И про особенное, хм, зрение, и про ваше оружие. Я должен был проверить, — словно извиняется жрец.