октава, плюс... - esteem

На юго-востоке горной гряды из целой цепи выработавших своё ущелий был построен, санаторно-курортный комплекс. Здесь были и красивые, крутые спуски на лыжах и санях (бобслей). Огромные ледяные плато-катки. А так же комплексы для детей и подростков. Ну и хоккей конечно. Были здесь торговые центры и бутики. И конечно изумительно — прекрасные виды на горный ландшафт. Но самым знаменитым местом, на всю планету и не только: был ресторан- Боня-"Варвар", владельцем и шеф-поваром которого, был знаменитый Бонифаций Конста. Бывший личный повар, Королевы Оэрллов и Горян, Константы Четвёртой Ортега. Выйдя на пенсию, Боня, как он сам себя называл и просил называть других, несмотря на возраст (3432 года), открыл небольшое кафе в здешних местах и не прогадал. Со временем, на это место обратила внимание одна из корпораций, занимающаяся туристическим бизнесом. Выстроила отличный оздоровительный комплекс и с помощью бешенной рекламы сумела завлечь, сначала не большой поток, а потом и полноводную реку отдыхающих. Сегодня, цены здесь кусались, но не смотря на это, высочайшее обслуживание и сервис, привлекали сюда, даже Аристо.

Именно, сейчас в ресторане Бони, гуляла (надо сказать, очень культурно и вежливо) компания молодых Аристо, Айа. Главная фишка ресторана, была в том, что на стол подавалась, целая туша животного (кабана, тура, лося и т. д.) и караваи хлеба, а так же кувшины с пивом и вином. На посетителей одевали спецзащиту и в руки давали лишь нож, больше похожий на кинжал. И всё. Ели руками.

Вот и сейчас, на тяжёлый, дубовый стол, дюжие подавальщики поставили блюдо с огромным, целиком зажаренным в семи водах, диким вепрем. Добытым местными охотниками в ближайшем лесном массиве, на заказ. Лорд Оккело Старший Лист третий наследник, по праву старшинства, вонзил кинжал в голову животного. Означая этим, начало пиршества… вернее хотел вонзить. Кабан исчез. Совсем. Вместо весёлого шума и гама, наступила мёртвая тишина.

— Оккело… промахнулся, — еле слышно пробормотал, кто-то.

Я сидел и смотрел на кабана. Напротив сидел отец и смотрел на меня. Мы молчали.

— Что за шум а драки нет? — на перилах террасы, сидела мама, беззаботно болтала ногами и счастливо улыбалась.

— Проснулась? — спросила она меня, — иди ко мне, родная, мама тебя поцелует.

Я вышел на террасу. Мама соскочила с перил и порывисто меня обняла одной рукой, а второй наклонила мою голову и звонко чмокнула в макушку. Ого! Она на полголовы выше меня. Я обнял её за талию и уткнулся носом в декольте. Ничё так. Потом она разомкнула объятия и оглядела меня с головы до ног.

— Ох какая ты у меня, красавица, доченька! А почему ты до сих пор в банном халате? Полдень на носу. Пора переодеваться.

— Так, это… не во что, — ответил, я.

— Как это, не во что? Да-аль! Далий!

— Да здесь, я, — отозвался папа из столовой залы.

— Не я ли тебя предупреждала, что когда вернусь от леди, то ребёнок, когда он проснётся. Должен быть накормлен и одет? И что я вижу? Дочь голая, босая и голодная. А на обеденном столе, валяется какая-та, здоровенная свинья!

— Кабан, — поправил, папа. — Из ресторана Боня- "Варвар". С планеты Оэрлло-Горная. С лыжного курорта.

— Да хоть, осёл! Из ресторана Моня-"Троглодит". С Малой Арнаутской! — воскликнула мама. — У меня ребёнок РАЗУТ-РАЗДЕТ И КУШАТЬ ХОЧЕТ!

— Мам, — смущённо отозвался я. — Я кушать не хочу. Я поела баночки и попила из бутылочек, что папа… наколдовал или наволшебствовал. Не знаю как правильно сказать. Начудил вобщем. Просто с начала мне показалось, что этого не достаточно и я попросила, добавки. Мяса. — и опустил очи долу.

— Да-а. Папа у тебя известный колдовец. Уж начудил, так начудил.

— Ладно, — она шлёпнула, ладонью по столу, — Даль, свинью убрать, ребёнка на руки, чтоб ножки не мёрзли- с чего бы? — и в спальню. Её спальню.

Кабан исчез. Правда потом стало известно, что обратно на стол Айа, он не вернулся. Умерла, как говорится, так умерла. Но его периодически видели, катающимся на санках в ледяных желобах, бобслея. И говорят несколько хронических алкоголиков в миг вылечились от болезни, увидев за спиной, жареную тушу кабана, в пасти держащего, печёное яблочко.

Прыгай, — сказал отец, разведя в стороны, сильные руки. И я прыгнул. А ж халат задрался до бёдер. А через секунду, меня вносили в мою спальню. Что сказать. Разнообразием обстановка не отличалась от родительской спальни. Только, чуть больше мебели и зеркал. А так, тот же воздух, тот же свет и тот же огромный и мягкий, "плац-парад".(о, что-то вспоминаю). Мама, зашла вслед за отцом и открыла дверь, гардеробной комнаты.

— Это же полная пи…

— Арька!

— Молчу, — перед лицом, медленно проворачивался вокруг своей оси, кусок мыла.

— Что это, сейчас было? — спросила мама.

— Урок этикета, — ответил, папа.

— Доча. Переодевайся. А мы с папой пока поговорим. — и они вышли из комнаты. Выбор одежды был огромен. От носочков, до целого ряда, разноцветных и разнокалиберных, пушистых шуб и манто. Так-с. Будем разбираться.

Даль, — сразу погрустнела, Элли. — У меня две новости. Одна хорошая, а другая не очень. Очень-очень, не очень.

— Начинай с плохой, дорогая, — ответил, парень.

— Ректорша(она впервые назвала так, леди.)на меня обиделась.

— За, что?

— За, что, за, что. — передразнила Элли. — За то, что обозвала тебя сукиным сыном. А ты вместо того, что бы промолчать, начал строить из себя, лорда Космоса. Я сын Вселенной. Я сын Вселенной, — передразнила снова.

— Короче она приняла оскорбление на себя. Буквально.

— И?

— Что и? Что, и?! Она хочет, мою девочку. Мою девочку-у, — в голос завыла, богиня, отправить вниз в Миры. Не подготовленную, не обученную! — и Элли громко разрыдалась, горько и безнадёжно.

— Ну не плачь, звезда моя, — уговаривал её, Даль. Мы что-нибудь придумаем. Обязательно, что-нибудь придумаем, гладил он её, обнимая. Элли потихоньку успокаивалась.

— Она Судьба, Даль. И мы не можем ей противостоять.

— Она и есть, Вселенная. Её воплощение.

— Я знаю, — ответил, он. Она наша, мать и любит нас, но иногда мы делаем глупости и она нас одёргивает. Иногда, жестоко. Но мы будущие, Создатели и её наказания, оправданы, стремлением уберечь нас от нас же самих.

— Это, правда, — усмехнулась, Элли. Наши шалости могут дорого обойтись живым мирам. — Но, что же делать?

— А ничего, — ответил, бог. — Наше благословение у неё есть. Физически на неё воздействовать,

— никому не удастся. А свои шишки, она себе так и так набьёт. Оставим всё как есть. Но следить будем.

— Хорошо. Но если кто-нибудь мою девочку обидит. Я эту Империю в порошок сотру!