Алексей Переяславцев - Негатор. Возвращение неправильного попаданца

– Вы забываете одну вещь. Сарат не вечно будет моим мужем. Лет через восемьдесят мы с ним расстанемся, уж поверьте. Люди не в силах столько жить вместе.

– А вы и не будете все время вместе. Он долгое время будет жить на два дома: здесь и в Маэре.

– Ну хорошо, пусть сто двадцать…

Нет, я никогда не научусь думать так, как она.

– …но не в этом дело. Вы не назвали вторую причину.

– Она в том, что ваше влияние в Академии возрастет. И не только потому, что вам удалось выжить там, где погибли Старейший и Первый, уж не говорю о прочих. Все Высшие поймут, что вы знаете много больше о Заокеании, чем любой из них. Вам невыгодно полностью перейти на их сторону, но и оторваться от Маэры вы не можете и, главное, не хотите. Идеальный и потому ценный посредник – вот кого они получат.

Собеседница ненадолго задумалась. Потом качнула челкой:

– Ненадолго.

– Ошибаетесь. Очень надолго. Даже не будучи замужем за Саратом, вы останетесь громадным авторитетом на обоих материках. Как полагаю, вам еще предстоит стать ректором Заокеанского университета.

Моана с трудом подавила недостойное кандидата в академики хихиканье.

– Да еще ваши дети…

– Дети? А, ну да. Вы рассматриваете их как потенциальных агентов влияния.

Пауза. Мне показалось, что серые глаза собеседницы потемнели. Малейшие следы смешливости из них исчезли.

– Ты мне столько комплиментов наговорил – на полсотни лет хватит…

Вот теперь разговор пошел максимально серьезный. Моана крайне редко переходила на «ты».

– …но чтобы оправдать ожидания, я должна знать твои планы.

– Ха! У нас говорят: «Хочешь рассмешить Пресветлых – расскажи им о своих планах». Впрочем… я уже неоднократно замечал: ребята во многих случаях справляются и без меня. То есть вроде как свою задачу перед тем, кто меня сюда наладил, я выполнил. Но не до конца.

– Что еще?

– Еще одно государство нужно. Независимое. Существует южный материк… имею в виду, южнее того, где мы сейчас. А о нем вовсе ничего не известно. Не исключаю даже, что там уже есть поселения. За сезон штормов надо будет подготовить экспедицию. Не на самолете, понятно, а на «Альбатросе». В идеале на юге должна возникнуть своя колония. Вот если там люди обоснуются твердо, то появится устойчивая структура из трех государств. И ни одно не посмеет напасть на другое, опасаясь, что тогда против напавшего ополчится третье…

Я вздохнул.

– Вдобавок были планы школьные учебники составить. И дидактические книги.

– Какие-какие?

– Учитель должен знать, ЧЕМУ учить. Но также и то, КАК учить. Дидактика как раз об этом.

– На этом твой список не заканчивается, полагаю.

Как я ни старался, в мою ухмылку юмор не влез.

– А дальше пойдет то, что в сундук не положишь. Повторяю, намертво приклеилось ощущение: то, что я сделал и предполагаю сделать – лишь часть задачи. Надо что-то такое организовать или сотворить, а что – не знаю.

– Сам же говорил: «Делай, что должно; случится, что суждено». Не знаю, как насчет Маэры, а для меня ты очень много сделал и еще сделаешь.

– Объясни.

– Для начала – Сарат. И ты посодействовал. Он если и не лучший, то верно один из лучших моих мужчин. Было с кем сравнивать. Правда, тебе это понять непросто. Ну, вот пример: у тебя сколько жен было?

Я забыл закрыть рот.

– Хорошо, уточню. Ты со сколькими женами расстался? Подозреваю, что ни с одной – та, которая в твоем мире, не в счет. Так что не трудись, все равно не сможешь представить себя на моем месте. Сказать, что ты подарил мне новый смысл жизни – преувеличение. Но добавил значимо. А еще много раз меня спасал. Скажи: что я для тебя могу сделать?

Вопросец…

– Для меня… пожалуй, что ничего. Но для команды – другое дело. Если коротко: всеми силами устанавливать и крепить связи между Маэрой и Заокеанией. Учебные. Родственные. Торговые. А там сама посмотришь.

– Уж посмотрю. Давай-ка еще по стаканчику. День был тяжелый. Да не смотри ты так! Я пока что не беременна. Но в ближайшее время намерена завести следующих.

Я подавился водкой.

– Ну да. Будь здоров, командир!

Пауза.

– Я ведь одно время подумывала о том, чтобы тебя заграбастать в мужья. Но отказалась от этой мысли. Как муж ты мне не годишься.

Я постарался не обидеться. Удалось.

– Ага. Как подумала: в моем доме живет негатор… можешь такое вообразить? Вот и я не смогла. Да и любовник из тебя… не сокровище.

Положительно, сегодня водка просто не хотела литься в то горло. Она упорно шла не в то. Язвительная Моана откровенно расхохоталась:

– Ну и рожа у тебя, командир! Получай «провально» за догадливость. Иринка как раз полагает тебя верхом совершенства… по этой части. Ты МНЕ не подходишь. Представь себе картинку: появляюсь я с любовником (с тобой, понятно) на собрании гильдии магов… представил? То-то. Мое воображение тоже хорошо работает.

У меня появилась чрезвычайно умная мысль, которую я немедленно высказал:

– В таком случае давай отдыхать, подруга. Трудные дни еще не кончились.

Следующие три недели отдыхом не показались. Пришлось брать самых лучших лошадей и под охраной (местных хищников никто не отменял) ездить затирать остатки «Черного пятна». Потом настали рисовательные времена: для будущей экспедиции я творил изображения подсолнуха, картофеля и гевеи. Заодно пришлось написать краткую инструкцию: чем эти растения полезны и как их можно растить.

Хагар получил задание подготовить список того, что понадобится в экспедиции, с указанием, где это можно достать и за какую цену. Немедленно стало очевидно, что без закупок в Маэре не обойтись. Значит, придется сбывать наши кристаллы.

Моана с Саратом уплыли на «Альбатросе». Им предстояла дипломатическая работа.

Сцена, которую я видеть никак не мог

Тофар-ун по долгу службы не отличался избытком доверчивости. Но будь он в любой другой должности – все равно бы не поверил новостям, привезенным из-за океана. Говорили о полном уничтожении экспедиции – и в это как раз не верилось. На то академик имел свои причины.

Подробный расспрос сперва капитана, а потом и старшего мага немедленно показал, что корабль, принесший новости, ни по каким бухгалтерским документам не проходил. Именно этот факт Тофар довел до сведения собрания Академии и попросил дать время на расследование.

Почтеннейший отдал соответствующий приказ своим людям. Те принялись раскапывать с рвением, которого не постыдился бы дотошнейший из дознавателей. Факты выявились интересные, а выводы из них – и того более.

Корабль был нанят и снаряжен превосходными движущими кристаллами (точно такими же, как у «дракона»), а также прочими необходимыми вещами, продуктами и водой за счет Первого академика. Сумма нарисовалась не запредельная, но и не маленькая. Разумеется, возник вопрос: для чего?

Для боя? Но на борту не было ни серьезных боевых кристаллов, ни магов, которые могли бы с ними управиться. Магистр в качестве старшего боевого мага? Простите, не смешно.

Разведка? Да, «водорез» для этой цели подходит идеально, но с какой стати Первому платить за это из своего кошелька?

Спасательный корабль? Тот же резон, к тому же о существовании корабля указанного назначения знали бы все Высшие маги.

Капитана допросили еще раз. Тому нечего было скрывать: он, мол, получил приказ дожидаться сигнала от Первого, потом подойти и забрать на борт. Кого? Да Первого же! Был ли разговор о других магах? Нет, такого не было.

Шеф аналитиков собрал совещание группы и не поленился выслушать решительно всех. Единогласно пришли к выводу: Первый или знал, или предполагал, что попытка нападения на Заокеанию встретит сильнейший отпор, и приготовил план спасения самого себя. Касательно дальнейших выводов мнения разошлись. Большинство полагало, что Первый при этом бросил всех Высших магов на произвол противника. Меньшинство (начальник в том числе) считало, что Первый принял меры, чтобы не выжил никто, кроме него самого. Абсолютное меньшинство (Тофар) пришло к заключению, что этим способом Первый предполагал уничтожить опасный раскол в Академии, который угрожал его власти.

Пока шло разбирательство, появилось известие о том, что прибыл еще один корабль из-за Великого океана и привез двух выживших Высших магов. Ни сам этот факт, ни имена спасенных не вызвали у почтеннейшего ни малейшего удивления.

Само собой, Тофар отнюдь не ринулся составлять доклад для Академии. Вместо этого он поспешил написать письмо для Моаны. В самых уважительных фразах он просил (без малейшего нажима!) о встрече в любое время, удобное для высокопочтенной.

В ответном письме, также переданном через гонца, госпожа кандидат в академики столь же учтиво доводила до сведения почтеннейшего, что у нее найдется время принять приглашение, и если почтеннейший не возражает, то она согласна прийти к нему в кабинет завтра в полдень.