Глен Кук - Дитя тьмы

Рассвет, казалось, никогда не наступит. Он наползал с востока как раненая черепаха. Но постепенно становилось все светлее и светлее.

Рагнарсон, королева, Турран, Мгла, Вартлоккур, полковники Фиамболос и Кирьякос вместе с посыльными и сигнальщиками толпились на вершине единственной башни Карак Штрабгера. Когда взору Браги открылся лагерь О Шинга, сердце его упало, и он подозвал к себе Мглу.

Войско Шинсана уже успело занять боевой порядок. Мгла, вглядевшись в легкий утренний туман и коротко вздохнув, произнесла хрипловато:

– Он привел четыре легиона. Восьмой – по нашу правую руку – слева от него. Третий. Шестой. И… – Последний легион оставался в резерве по центру противостояния армий. – И… Первый. Имперский штандарт. Лучший из лучших.

Она с такой силой вцепилась в парапет башни, что ее пальцы побелели от напряжения.

– Лучшие, – повторила она. – И все четыре – в полном составе. Он меня одурачил.

Однако Браги не удивился. Ничего хорошего он и не ждал, однако в глубине души надеялся, что О Шинг закатит не столь грандиозный спектакль.

– А где он сам?

Мгла кивнула и, указав направление, добавила:

– Там. В тылу Первого. Видите ту башню? Он пожелал наблюдать за нашей гибелью с высоты.

– Полковник Фиамболос, сообщите об этом Альтенкирку, – бросил Браги и, обратившись к Вартлоккуру, спросил:

– Ну что, ты видел достаточно?

– Начинаем, – утвердительно кивнув, произнес чародей. – Хотя сильно сомневаюсь, что нам удастся многого добиться. С этими словами Вартлоккур удалился.

– Полковник Кирьякос!

Полковник щелкнул каблуками, отвесил полупоклон и отбыл принять командование гарнизоном замка и обороной Сахарной Головы, не забыв сказать:

– Да пребудет с вами милость богов, сэр.

– Турран! Что ты думаешь?

– Ты сделал все, что мог. Теперь все в руках Судьбы.

– Все готово, ваше величество, – обратился к королеве Рагнарсон.

Она величественно и холодно кивнула. Между ними возникло некоторое напряжение, так как он после ее прибытия из Форгреберга провел всю ночь, готовясь к битве.

– Теперь надо ждать, – сказал Браги, поглядывая на башню О Шинга и желая, чтобы все началось как можно скорее.

Он сомневался (впрочем, умело скрывая свои сомнения), что у него есть какие-либо шансы выиграть сражение. Четыре легиона… Почти двадцать пять тысяч солдат… С такими силами О Шингу не надо будет пускать в дело вспомогательные части…

Но О Шинг начал именно с этого. Повинуясь невидимому сигналу, сэр Андвбур обрушился всей своей силой на полки наемников. Люди Андвбура сражались пешими.

– Этого типа следует повесить, – пробормотал Турран. – Он очень быстро учится.

Наемники, хотя и были более опытными бойцами, отбивались с трудом до тех пор, пока отряд врага не оказался в зоне действия метательных машин Фиамболоса.

Примерно через час Рагнарсон спросил Туррана:

– Что он делает? Ведь совершенно очевидно, что ему не прорваться.

– Наверное, хочет ослабить нас перед тем, как в действие вступят легионы. Или пробует заставить наемников выступить вперед и сломать линию обороны.

Рагнарсон посмотрел в сторону гор. Темное облако над Майсаком постепенно таяло.

– Они ждут, чтобы солнце начало бить нам в глаза, – сказал Браги. Его надежда, что враг пройдет мимо такой возможности не оправдалась.

– Думаю, что они просто хотят выиграть время, чтобы ввести в действие колдовство, – вмешалась Мгла.

– Вижу фургон с напитком, – бросил Турран. В свое время Вартлоккур признался, что ужасная вонь из лагеря чародеев проистекает из-за того, что они готовят пойло для всех сражающихся воинов. Магии в напитке было немного, а может быть, даже и вовсе не имелось, но он сочетал в себе качества как пробуждающего отвагу алкоголя, так и средства, увеличивающего физическую силу и выносливость. Такая магия может принести гораздо больше пользы, чем сотрясание гор, подумал Рагнарсон.

– Маршал, – произнесла королева, – за болотом видны сигнальные дымы.

Рагнарсон обернулся. Сигнал подавал Хаакен. Позволив себе слегка улыбнуться, он сказал:

– Отлично. Посыльный! Передай сэру Фарачи распоряжение перейти через понтонный мост.

Ключевой момент плана, выработанного за ночь, после того как общее расположение сил противника стало известно, сработал великолепно. Черный Клык и Драконоборец поставили ловушку и заманили в нее Каптала.

– Колдовство начинается, – произнесла Мгла и, вытянув руку, указала на пятнышко розового света у подножия башни О Шинга.

– Опять Госик из Убочона. – В ее голосе можно было уловить благоговейный ужас. – На сей раз во плоти. О Шинг – безумец! Этот демон контролю не поддается…

– Кимберлин отходит, – сказал Турран. Рагнарсон это уже заметил и произнес, глядя вниз на еще не подвергнувшихся испытанию алтейцев:

– Наступает критический момент. Сумеют ли они выстоять, когда поймут, что происходит?

– Все назад! – выкрикнула Мгла. – Мне нужно пространство!

Розовый огонек превратился в алое пламя, из которого поднимался густой красный дым. Через несколько секунд в красных клубах родилась огромная рогатая голова с черными глазами-провалами Существо это было не тем царапающим луну монстром, который маячил над хребтом Капенрунг некоторое время тому назад. Сейчас, по оценке Браги, его рост не превышал нескольких сотен ярдов. Казалось, что демон рос прямо из земли.

Мгла стояла, воздев руки и откинув назад голову. Ее речь лилась так быстро, что Рагнарсону казалось, будто волшебница вообще не пользуется словами. Подул ледяной ветер, вздымая ее волосы и раздувая наряд.

Рагнарсон посмотрел в сторону своих скромных чародеев. По мере того как Госик становился все мощнее, все двенадцать обратились к своему привычному оружию. Они стреляли в него молниями. Швыряли огненные дротики и огненные же меняющие цвет в полете шары. Ужасный смрад окутал башню замка, и сотканное из тумана существо размером с дюжину слонов проплыло над неподвижными легионами, и, оставив за собой десятки трупов врагов, опустилось на землю и протянуло свои длинные, извивающиеся щупальца к ногам Госика, одновременно прильнув к ним множеством клювастых пастей…

Мгла резко свела руки. Там, в каньоне, отражаясь от стен, раскатились бесконечные громовые удары. Над головой Госика появилась диадема из сверкающих огней, излучающая радужные брызги молний. Диадема начала опускаться.

Рагнарсон не был уверен, но ему показалось, что из сверкающей сферы выглянуло лицо, не менее ужасное, чем у Госика. Лицо бросило взгляд вниз и начало раздаваться вширь. Оно распухало до тех пор, пока в его центре не появилось клыкастое отверстие, способное поглотить любого монстра.

Какая-то тень коснулась парапета башни. В нескольких сотнях футов над ураганом, вызванным Мглой, парил одинокий орел, которого, по-видимому, совершенно не трогали людские беды там, внизу. Какую-то долю секунды Рагнарсон завидовал свободной птице. Но затем…

От неожиданности он с шумом втянул в себя воздух, широко открыв рот. Орел перестал быть орлом, а превратился в человека на крылатом коне, парящем гораздо выше, чем казалось первоначально. Он повернулся к Туррану, чтобы услышать его мнение.

Турран, однако, ничего не заметил. Впрочем, как и остальные. Всеобщее внимание было обращено на Госика.

В это мгновение проявление всех магических сил в долине исчезло.

Госик рассыпался, как рассыпается при землетрясении кирпичное здание. Обломки и туча пыли закрыли башню О Шинга. Госик, рассыпаясь, взвыл так громко, что заглушил раскаты грома, вызванные Мглой.

Турран застонал и, задрожав, схватился за грудь так, словно что-то произошло с его сердцем.

Мгла, издав вопль горя и отчаяния, упала на колени и начала биться лбом о камни парапета.

– Она исчезла, – стонал Турран. – Сила. Ушла.

Королева пыталась остановить Мглу.

– Помогите! – кричала она посыльным.

Рагнарсон, перегнувшись через парапет, посмотрел вниз. Его чародеи, похоже, обезумели. Некоторые шлепнулись в обморок, а большая часть вела себя так, будто на них напал приступ тошноты. Нейтрализующее магию Явление распространялось по долине расширяющимся кольцом, оставляя за собой дымный след. Казалось, оно не затронуло лишь Вартлоккура, который, неподвижный как каменное изваяние, все еще смотрел в сторону развалившегося Госика из Убочона.

Рагнарсон снова бросил взгляд в небо. Орел парил в направлении Майсака, ни дать ни взять воздушный хищник, направляющийся по своим делам.

Опять этот карлик, мрачно подумал Браги. Кто он? Или что? Он не бог, но явно владеет такой Силой, какой не владеет никто из живущих на земле. Во всяком случае, из тех, кого Браги знал.

Соратники Рагнарсона не заметили ничего, кроме внезапного исчезновения всех магических проявлений. Для Туррана и Мглы это была чудовищная, ничем не возместимая потеря. Им казалось, что у них украли души.