Мерси Шелли - 2048. Деталь А

Однако, когда он подошел к столу чужестранки, ее приветливое лицо сильно поколебало его пессимизм. Нет, это не просто приветливость, она ведь бывает и от глупости. А у незнакомки было лицо человека, который бешено интересуется всем вокруг. И многое понимает, но хочет понять еще больше.

— Извините за этих… — Омар кивнул в сторону двери. — Не знаю, что на них сегодня нашло. Раньше они так никогда не реагировали на шутки.

— А-а, шутка была просто стартером, — махнула рукой девушка. — На самом деле я их еще пощекотала.

— Как это?

— Полиции запрещено применять звуковые сигналы вызова в нейрофонах. Поэтому у них применяется менее заметный псевдотактильный интерфейс, короткий тик за ухом. Если вызов зациклить, получается настоящая щекотка.

Девушка говорила очень быстро, но все слова звучали на удивление чисто и понятно. Омару доводилось слышать такую речь только от посетителей, которые годились ему в деды. Что же касается его сверстников-чужеземцев, заходивших в чайхану, то треть из них были просто глухонемые. Да и остальные так активно пользовались персональными искинами для выяснения любых вопросов, что пользоваться собственным языком им практически не приходилось.

«И почему она не заходила к нам раньше?», — подумал Омар. А вслух сказал лишь:

— Надеюсь, они пореже будут сюда заходить. И зачем только подобных уродов в полицию берут….

Но у зеленоволосой имелись ответы даже на риторические вопросы:

— Как это зачем? Уродов потому и определяют в полицию, что так их легче контролировать. Иногда мне кажется, что и меня саму только потому взяли в… Ой, что-то я заболталась.

Тут Омар и вовсе не нашелся, что добавить. Поэтому переключился на более привычное:

— Вы уже выбрали что-нибудь?

— Пока не знаю… Мне говорили, у вас вкусные яблоки.

— Морковные?

— Нет конечно, морковные везде можно найти! Мне надо обычное, да покислее. Точнее, не мне, а моей наставнице. Она только такие и ест. Но их так редко встретишь, вечно приходится…

— У нас есть! — обрадовано перебил Омар. — Самые кислые в городе. А для себя что возьмете?

— А что бы вы порекомендовали?

— Кальмар под майонезом, — неожиданно для себя выпалил Омар. Вот ведь уроды катбейские, вечно так обзываются, что потом само срывается с языка!

— Ну, этим я не наемся.

— Гребешки, запеченные с сыром. Миноги, маринованные в вине…

«Аллах Всемогущий, что я несу?!» — остановился Омар. Подсознание вновь сыграло с ним злую шутку. Теперь оно как будто решило исполнить отцовский совет: всегда рекомендовать блюда из самой дорогой части меню, где стоит значок «приготовлено людьми».

— Давайте и это, — согласилась незнакомка.

Она даже не посмотрела на цены, ужаснулся Омар. Может, у них на континенте это стоит сущие микрофурье? А если ей нечем будет расплатиться? Надо срочно исправлять ситуацию!

— Может, лучше… э-э… просто халвы с чаем? У нас лучший выбор чая во всем городе. Могу рекомендовать гранатовый.

— Но десерт ведь едят после? — удивилась девушка. — Хотя, если у вас тут свои племенные обычаи, я могу сначала халву, а потом остальное.

— Нет-нет, у нас тоже кальмара едят вначале. Вернее, вначале опередивы… и еще эти… хорсы-довры… — Он совсем смутился. — Извините, мы только недавно включились в эту пищевую сеть, я еще путаюсь в международном меню.

— Да чего там, несите в любом порядке. Главное, побыстрее. Такой пасмурный день, мои волосы совсем завяли. А у меня еще экзамен сегодня!

Омар кинулся к стойке.

— Хороший заказ, — прошелестел в ухе Шайтан. — Особенно чай. Дешевый-то гранатовый кончился, остался только тот, который радиоактивные изотопы из организма выводит. Двадцать тысяч киловатт за грамм.

Омар схватился за голову. Даже если она и расплатится, то уж точно ни разу больше сюда не зайдет! А ведь с ней было бы так здорово еще поболтать. Как ловко она с полицейскими обошлась! Не дура, это уж точно. Да и симпатичная к тому же…

— Мы будем ее нанизывать? — поинтересовался Шайтан.

— Само собой.

Омар опустил на глаза очки-микроскоп, и в окулярах появились изюмины нанозитов. Однако мысли продолжали виться вокруг астрономической суммы заказа. И ведь сам предложил!

Утешало одно: если она всегда так разбрасывается, то может быть, и ему пуговицу какую-нибудь оставит. Омар оторвал взгляд от пробирки, навел очки на красный плащ незнакомки и попробовал просканировать искин-одежник лазерным спектрометром. Перед глазами замельтишило что-то ослепительно яркое… В следующий миг прибор просто сдох.

«Вот ведь хлам». Омар снял очки. Он давно побаивался, что спектрометр накроется. Сколько лет старый Отто пользовался этой штукой? Небось еще с института.

Пришлось наблюдать за посетительницей невооруженным глазом. Ела она с большим аппетитом, но что больше всего порадовало Омара — ела руками. До сих пор среди посетителей чайханы попадались варвары из Старой Европы, чьи искины давно имели приличные системы дезинфекции, однако их хозяева по привычке требовали вилок и ложек. А тут сразу видно — цивилизованная.

Подходя с гребешками и миногами, он заметил, как зеленоволосая сгребает остатки кальмара в правый рукав своего плаща. То же самое случилось и с другими объедками после того, как незнакомка прикончила еще два блюда. Опустошив затем приличную вазочку халвы и две пиалы чая, она налила третью, ссыпала туда все крошки халвы, размешала и выплеснула в левый рукав.

«Ничего себе топливные элементы! — восхитился Омар. — На любых отходах! Хотя у нее еще заварка осталась. Интересно, куда она…»

Зеленоволосая взяла чайник и вывалила заварку на блюдце. Но прогноз Омара не сбылся: девушка ничего больше не бросала ни в рукава, ни за шиворот. Вместо этого она как-то хитро крутанула блюдце, а потом стала внимательно разглядывать получившийся узор из чаинок на белом фарфоре.

Может, это намек на то, что надо быстрее нести счет? Некоторые посетители любят такие дурацкие способы привлечения внимания: то солонку опрокинут, то салфетку подожгут…

Омар сделал шаг — и остановился.

Все, что он говорил себе до сих пор о девушке в красном, было вполне типично для его работы… и совсем не вязалось с тем, что он чувствовал на самом деле. Однако чувство, которое он так упорно прятал за будничными размышлениями подавальщика, все-таки прорвалось наружу и заставило обратить на себя внимание.

В глазах незнакомки он видел свет, которого давно ждал. Омар совершенно не понимал, что это такое — но точно знал, что не ошибся. Свет пробил его насквозь и принес с собой ошеломительную уверенность в том, что вся его жизнь была правильной, поскольку привела его к этой встрече. Все, что он до сих пор делал, даже все ошибки и все сомнения — все было частью единой цепи событий. И потеря любого звена означала бы, что он не увидел бы эту девушку.

Но что дальше, что делать дальше?! Он топтался на месте, не решаясь приблизиться к незнакомке. А вдруг она вовсе не собирается тратить свой свет на него?

Но ведь если не задавать вопрос, то никогда не получишь ответ. Конечно, будь она обычной клиенткой, можно было бы просто подойти и узнать, готова ли она расплатиться… Ну да, так и надо сделать! А заодно можно и поболтать. Спросить для начала, чем еще может питаться ее искин…

Увы, разговора не вышло. Только лишь Омар сделал еще один шаг в направлении незнакомки, как подкравшийся сзади отец влепил ему оплеуху, схватил за шиворот и потащил в сталактитовый зал, шепча какие-то странные похвалы Аллаху. Омар понял лишь, что отец требует обслужить важного клиента, но при этом не хочет показываться ему лично.

Этого человека Муса узнал бы и через сто лет. Седые волосы, морщинистое лицо. И рядом на диване — все тот же синий камзол с красными цветами на обшлагах. Муса не заметил, как посетитель вошел в сталактитовый зал. Но увидев это лицо в самом дальнем гроте пещеры, он уже почти не сомневался, что человек — тот самый.

«Благодарю тебя, Всевышний, за то, что исполнил мое пожелание и снова привел сюда этого ворюгу! — прошептал Муса, обращаясь к большому зеленому сталактиту, похожему на ухо. — Я так ждал этой встречи! Уж теперь-то он от меня не уйдет!»

Для начала он быстро прошел в главный зал. Сын-оболтус пялился там на девицу в красном. Ну понятно, мимо этого полоротого может и слон в камзоле пройти, ничего не заметит. Только девки заморские на уме. Хорошенько встряхнув Омара, Муса велел ему обслужить седого.

А сам побежал на кухню. Было там такое местечко, куда вентиляционный тоннель доносил — как? одному Аллаху известно! — все слова, что произносились в зале для особо почетных гостей. Там Муса окончательно убедился, что седой — тот самый неверный, что не заплатил за роскошный завтрак двадцать лет назад.