Сергей Чекмаев - Милитаристы

Первой убили Кристину, никто даже не заметил когда и как. Девушка вдруг тихо сползла с сидения. Потом рядом с автобусом разорвалась граната, брызнули стекла, громко застонала раненная Мэри.

Инна бросилась к ней, крикнула Вирджинии:

– Ее надо положить на сидение! – и наткнулась на остекленевший взгляд. На груди китаянки расползалось темное пятно.

Игорь отстреливался из заднего окна, приговаривая:

– Ну, иди сюда, иди! – Пару раз он громко выкрикнул: – Попал! – а потом выронил автомат и уткнулся лицом в кожаное сидение.

Марат гнал автобус вперед, а вокруг свистели пули, и было ясно, что не одна, так другая вот-вот ткнет его в затылок, и она бы наверняка ткнула, но вдруг мотострелки начали исчезать один за другим, налетая на невидимую преграду. Уровень Е16 остался позади.

– Останови, – крикнула Инна. – Надо перевязать Мэри.

Марат затормозил, выдохнул и выпустил руль. В правом стекле зияли как минимум дюжина пробоин. Левого вообще не было.

– Сейчас помогу, – сказал он и обернулся

Инна тихо плакала. Неподвижная Мэри широко открытыми глазами смотрела в потолок. Она не дышала.

И тут у Инны в кармане заработал коммуникатор – хлынул поток накопившихся сообщений. Голоса были знакомые, но как будто из другого мира. Мама, девчонки с факультета, профессор Михеев, Максим… Все волновались, спрашивали, почему не звонишь, шутили, хохмили… Не дослушав, Инна отключилась.

– Нам надо вернуться! – сказала она.

– Что? Куда?

– Назад, к станции.

– Спятила?

– Послушай, Марат! Мы можем вернуться, организовать партизанскую борьбу. Отбить свое знамя, захватить знамя фиолетовых – и победить. Тогда игра окончится. Мы перезагрузим ее, и наши друзья окажутся живы. Если зарождение новой вселенной не состоится, если все окажется просто обычной игрой, то игроки, как и положено по правилам, вывалятся в реал. А иначе Клещ, и Кристина с Игорем, и Мэри, и Вирджиния навсегда останутся неподвижными куклами в виртуальных костюмах.

– Погоди, – Марат попытался освоить информацию. – Но ведь это очень сложно. Ты же сама говорила: мы не умеем играть в такие игры – они давно запрещены. Мы или погибнем там, или окажемся запертыми в новой вселенной.

Инна вытерла слезы.

– Но у нас есть шанс. Это неправильно, что запретили военные игры – мы разучились побеждать. Закисли в залепленном цензурными лентами мире. Но мы научимся, Марат! Обязательно научимся. Не может быть игры, в которую нельзя выиграть. Таких игр просто не существует!

– Ты уверена, что сможешь научиться? Ведь война – это не только победы, фанфары и сражения. Плен, пытки, расстрел заложников, предательство – для тебя, да и для меня тоже… для всех нас – лишь кадры из учебных фильмов и строчки из архивов. А для них, – Марат ткнул пальцем за спину, – нормальная, повседневная жизнь. Они ведь так запрограммированы.

– Ты прав, – спокойно, почти без эмоций ответила девушка. – Но бросить своих мы тоже не можем. Иначе станем, как они там, на уровне Е16. Оставить друзей умирать – это ведь тоже предательство… Прошу тебя, Марат!

Марат пристально смотрел на нее и ничего не говорил, но Инна уже знала, что он ответит.