Дмитрий Кузьмин - Любимец Богов

- И мне налей. Ну и устроили вы нам, парни, веселую жизнь.

- Я нашел Энжел. Это паладины Картеля! – сказал я, опуская подробности.

- В курсе, ночью связывался с Грегором, - кивнул Ришелье и сделал большой глоток из поданного Рутом стакана. Поморщился, улыбнулся. Бледное лицо, похожее на вампирское, приобрело нормальный, розоватый оттенок. – И даже успел отследить этих ублюдков. Барон будет все отрицать. Да и смысла в официальном обвинении я не вижу, ведь самого страшного не случилось, так что ничего не докажем.

- Но не оставлять же это просто так? Надо зарубить ублюдков! – завопил Шекли. Ришелье поморщился и помассировал виски. Шекли сбавил тон. – Босс, ну это же прямое оскорбление. Надо гасить козлов, иначе никак. Что о нас подумают в городе?

- Как ни странно, но наш боец сейчас прав, - сказал Рут, допив коктейль. Вор выглядел не лучше Ришелье – на всех сказалась бессонная ночь. – Если оставить все так, то Барон решит, что ему вообще все можно.

- Вопросов нет, так и поступим. Как квест дать не могу, сами понимаете, если что, Синдикат не отмоется, - устало ответил Ришелье. – Но из казны награду отсыпем, так, не официально, без опыта.

- Да какие квесты! Сами все сделаем, без вопросов! Это личное! – рявкнул Шекли и ударил кулаком по стойке. Стаканы подпрыгнули, один скатился вниз и со звоном разбился.

- Дуйте в штаб-квартиру паладинов, это рядом, через три квартала вверх, - объяснил Ришелье. – Если эти уроды где и могут быть, то только там. И запомните! Мы учим не этих мразей, они так, грязь. Мы учим Картель. Поэтому отправляйте троицу в минус, без разговоров, и сваливайте. Дон возвращается через пару часов, поэтому потом все сюда.

- Война? – спросил Рут, внимательно посмотрев на Ришелье.

- Надеюсь, что нет, - меланхолично ответил тот, вертя в руках стакан. – Надеюсь, что нет.

Когда мы вышли из разгромленного бара, солнечный день уже вступил в свои права. На улицы высыпали все те, кто просыпается с восходом – торговцы выкладывали товар или просто тянули повозки на рынок, уборщики собирали мусор, скопившийся за ночь, вперемешку с упавшей высушенной листвой. Спешили на работу те, кто в этом мире заменял госслужащих – толпа ручейком текла по дороге вверх, в зону замка Гвардии. Мы вклинились в людскую волну и быстрым шагом преодолели три перекрестка.

Шекли, не церемонясь, отвешивал оплеухи и тычки всем, кто слишком медленно, на его взгляд шел. Или просто сворачивал не в том месте, ненароком заставляя воина сбавлять шаг. Некоторые оборачивались, кто-то даже успел достать кинжал, но встретившись с озлобленной махиной, шли на попятную.

- Ты бы не нарывался? – сказал Рут и хлопнул воина по плечу. – Сейчас доберемся до паладинов, там оторвешься.

- А ты не лезь, - рявкнул Шекли. Пот заливал воину лицо, грудь тяжело вздымалась. Дорога шла под крутым углом вверх, воина мучала одышка, тяжелый доспех тянул вниз. – Я сам разберусь, где нарываться и кого бить. Скоты! Им смерти мало.

- Что он так взбесился? – спросил я. Шекли прибавил хода и отшвырнул в сторону еще одного прохожего – гнома. Полурослик с широкими плечами и густой бородой отлетел в заборчик перед домом, проломил пару штакетин. Заворчал, глядя на воина, но преследовать не стал. Мы с Рутом прибавили хода, догоняя воина.

- Старые раны, - буркнул Рут, кивая на товарища. – Была у него одна подруга, давно, еще когда только начинали работать с альянсом. Мы то с ним знакомы еще раньше, с нубятника. В общем, надругались над ней парни Картеля, а он не успел.

- Сильно он ее любил? Что стало с девчонкой?

- Да не любил он ее, о чем ты. Так, просто спали они вместе. Она когда подлечилась, пришла к нему – выгнал. Типа не хочет трогать после того, как к ней прикасались уроды Барона, - хмыкнул Рут.

- Почему тогда взбесился? Что-то я уже совсем не понимаю логики, - спросил я.

- А что тут понимать? Ему плевать было, что над ней надругались. Он это как оскорбление личное воспринял, - объяснил Рут. Шекли врезался в спускавшегося вниз варвара. Оттолкнуть махину не смог, лишь с силой толкнул в плечо. Варвар зарычал, коснулся рукоятки ятагана, торчащего за поясом. Рут встретился с прохожим взглядом, кивнул на арбалет, который будто сам появился в руках. Конфликта не вышло, варвар лишь покачал головой и уступил дорогу.

- Трусливая курица! – хохотнул Шекли и двинулся дальше.

- Понимаешь, наш друг воин из тех, кто девушек воспринимает как имущество, - продолжил Рут. – Если его, значит, никто трогать не может. Мне кажется, от него еще ни одна сама не уходила, только он всех бросал. Женщины почему-то таких любят.

- Почему? – я с удивлением уставился на вора, который с легкостью демонстрировал знание личностной психологии.

- Точно никто не знает. Может, инстинкты работают, может, еще что. Но факт остается фактом – девушки любят, когда перед ними не стелешься. Они сами любят унижаться, - засмеялся Рут. Я пожал плечами – мне такая философия был не по душе.

За разговорами мы дошли до большого корпуса, что в народе называли школой паладинов. Здание, построенное буквой П, занимало целый квартал. Шекли, не сбавляя хода, толкнул ворота и вошел во внутренний двор. Мы с Рутом прошмыгнули за ним.

- Кто?! – заревел Шекли, повернувшись ко мне. Я огляделся.

Во дворе было не больше десятка паладинов. Двое стояли в дальнем углу, у точильного камня, и занимались мечами. От лезвия отлетали искры, игроки хохотали, громко комментируя заточку. В центре двора рубились еще четверо. Точнее, даже не спаринговались, а лишь отрабатывали удары, по очереди замахиваясь длинными классическими одноручными мечами. Нужную нам троицу я узнал сразу – они расположились поодаль, на лавке, прислоненной к стене и, что-то обсуждали. Судя по всему - прошедшую ночь. Их главный стоял перед друзьями и как раз демонстрировал обратно поступательные движения бедрами, размахивая и хлопая кого-то невидимого, кто должен был стоять перед ним. Мужчина был без рубашки, штаны держались на поясе с широкоугольной пряжкой. Друзья активно комментировали действия главаря.

Увидев меня, паладин замер, занеся руку вбок.

- Они, - буркнул я.

- Подошли сюда! Есть разговор! – рявкнул Шекли и выхватил меч. Главарь троицы выхватил кинжал и метнулся в ближайшую открытую дверь. Паладины с мечами повернулись к нам, один пошел вперед, но тут же рухнул, держась за колено, в которое вонзился арбалетный болт. Меч с лязгом упал на утоптанную землю.

- За ним, быстро! Здесь мы сами разберемся! – крикнул мне Рут, перезаряжая арбалет. Шекли бросился вперед, пнул ногой в живот одного паладина, взмахнул мечом – лезвие перерезало горло второго. Последний из тренирующихся оказался смышлёнее – отступил на шаг, встал в боевую стойку. Шекли и паладин скрестили мечи. Я рванул за убегающим паладином, на ходу отправив два заклинание хаоса в его друзей. Один шар ударил неудачливого свидетеля насилия в голову, второй подпалил живот. Раненый склонился над поверженным. Уже забегая в здание, я обернулся – Рут пригвоздил к точильному камню еще одного паладина, Шекли выбил меч у противника и заносил меч над стоящим на коленях паладином. Двор огласили предсмертные крики.

Я попал в казармы паладинов – широкий ангар, вдоль стен расположились двухярусные кровати. У каждой – ящик для вещей, постель заправлена с педантичной точностью. Похоже, Барон ввел для своих паладинов армейские порядки. Повезло – в ангаре никого не было. В конце комнаты мелькнула спина беглеца. Я метнул заклинание – промах. Огненный шар ударился в стену, лопнул, Пламя лизнуло дерево, оставляя коричневые следы, и упало на кровать. Постель занялась огнем.

Неужели умудрился поджечь еще одно здание Картеля? Мелькнула мысль – теперь Барон меня будет называть не иначе, как пироманьяком. Я помчался за паладином, споткнулся о ножку кровати. Замахал руками, надеясь сохранить равновесие. Не теряя скорости, ворвался в соседнее помещение, точную копию первой спальни. Тупик! Выход из ангара был один, и его преграждал я.

Ощерившись, паладин сжал кулаки, прижал руки к груди, как боксер, и двинулся на меня. Я вспомнил дрожащую Энжел, прижимающуюся к моей груди, ее влажную солоноватую кожу у глаз. Мелькнувшую девичью непорочную грудь, голые коленки, что она прижимала к себя, стремясь скрыть наготу.

Ярость поднялась из низа живота, захватило сердце, что учащенно забилось. В ладони сформировалось заклинание природы.

-Опять магия? А сталью ты не можешь? – завопил паладин, держась от меня шагах в пяти. Я взглянул ему в глаза, почувствовал страх, что исходил от мужчины.

- Честный бой? – спросил я и метнул в голую грудь паладина, на которой все еще не выросли опаленные ночью волосы, подряд три заклинания природы. Сгустки магии природы оглушили насильника, он упал назад, на задницу, закашлялся. Кинжал отлетел в сторону, залетел под кровать. Паладин харкнул кровью. Я выпустил шар хаоса. Огонь ударил поверженному паладину в лоб, сжег кожу и шевелюру на половине черепа. Из глазниц желтой жижей вытекло лопнувшее от жары око. Паладин завизжал, пронзительно, так, что по коже у меня выступили мурашки. Я активировал еще одно заклинание, придержал шар в руке.