Давид Павельев - Степ

– Вешать их на фонарных столбах!

Получив поддержку аудитории, я покинул трибуну, предоставив слово основному оратору, который тут же ринулся в бой.

– Товарищи, настало время решающего поединка с сатрапами и эксплуататорами! Наша классовая ненависть – наша великая сила!

К тому моменту я уже под шумок покинул клуб. Пока я не захлопнул дверцу аэромобиля, до меня продолжали доноситься крики: «Смерть роботам!», «Власть анархистам!», «Слава нации!» и так далее. Я был чрезвычайно доволен собой – ну кто сделал бы Райзу лучшую рекламу, чем я?

На экране двери моей комнаты я увидел распоряжение Райза: в какое бы время я ни вернулся, он ждёт меня в кают-компании с докладом. Я поднялся на лифте и застал его сидящим в кресле с лазерным паяльником в руке, возившимся с какой-то микросхемой. Он всегда делал это, когда нужно было отвлечься: так многие люди решают кроссворды или вяжут носки.

Я поведал ему о своих приключениях, он выслушал, кивнул и резюмировал:

– Всё правильно, Кей. Всё, как я и рассчитывал.

Будто бы это он всё это проделал. И никакой благодарности.

– Спасибо за доверие, Шеф.

– Не в этом дело, Кей. Вы не могли не сделать этого. В людях я не ошибаюсь.

– А, понятно. Но даже если и так, можно всё равно вас кое о чём попросить?

– Если это не будет противоречить нашей цели.

– Можно взглянуть хоть одним глазком на этого вашего биоробота? А то я, получается, его рекламировал, а это как-то не честно рекламировать то, чего ты даже не видел.

– Вы думаете, что все, кто что-то рекламирует, говорят правду?

– Нет. Но они её хотя бы знают.

– Вот что, Кей. Всему своё время. Биороботу будет чему поучиться у вас, так что рано или поздно я вас познакомлю. Но не сейчас. Пока что вы можете сбить его с программы.

– Ну ладно…

– Теперь идите.

Я вышел и пошёл спать. Слова Шефа казались очень странными, и я хотел было даже подумать над ними, но потом решил, что лучше не рисковать. Как там это… можно с программы сбиться. Тогда я принял душ, а точнее, душ принял меня, лёг в постель и заснул.

Из состояния экономии энергии меня вывели какие-то необычные звуки, доносящиеся с улицы. Они напоминали гудение моторов сотен аэромобилей. Это было странно, потому что за всё время моего пребывания в лаборатории, я не мог припомнить чего-то, что выходило за рамки строго установленных Шефом правил. Гул с улицы в них явно не вписывался.

Я подошёл к иллюминатору, и пред моим взором предстала фантастическая картина. Перед зданием лаборатории собралась огромная толпа, заполонившая всё свободное пространство, и уходящая за горизонт. На передовой бок-о-бок стояли Айс Вист и Мао Брод. Оба что-то скандировали, и физиономии у обоих сверкали от пота и возбуждения.

«Быстро же, однако, – подумал я.

Кое-где над толпой качались флаги с анархической символикой, пятиконечными звёздами и свастиками. Можно было подумать, что это и есть то самое волнение революционных масс, которое видел в радужных снах Мао, если бы не вспышки фотокамер, вспыхивающие то там, то здесь, и поднятые высоко над головами гаджеты. Если зайти сейчас в любую социальную сеть, то там наверняка будет тысяча записей вроде «я в горах. А вот моё фото на фоне непонятного железного здания. Я не знаю, что я здесь делаю, но все мы потащились за двумя клоунами в разноцветных пиджаках.» Собственно, большая часть собравшихся для этого сюда и пришла – будет потом, чем похвастаться перед коллегами на обеденном перерыве. Да и вообще это же отличная возможность раскрасить серые будни. Журналисты этого не понимали и кричали:

– Биоробота! Покажите нам биоробота!

Разобравшись, что к чему, я направился к Шефу. Тот как ни в чём не бывало сидел и спаивал свои провода.

– Вы ещё здесь, Кей? – осведомился он, не поднимая на меня глаз.

– А где же мне быть, Шеф? Жду ваших инструкций.

– Ах, ну конечно же, Кей. Я всё время забываю, что вы без них не можете. Идите к ним и успокойте их. Потом я сам к ним выйду.

– Понял.

У нас в лаборатории есть маленький балкон, уж не знаю, зачем его сделали. На него я и вышел. Сделал вид, что недоволен столь злостным нарушением общественного порядка и вторжением на частную территорию, оглядел это сборище недружелюбным взглядом и крикнул:

– Чего вы все тут забыли?

При этом я не забыл подмигнуть Айсу, чтобы он не испортил весь спектакль.

– Нам нужен биоробот! – заверещал Айс.

– Трудящиеся хотят знать правду! – подключился Брод.

– Общество должно знать, что вы скрываете в своих застенках! – неистовствовал Айс. – Мы имеем право доступа к достижениям прогресса!

– Даёшь прогресс в массы! – вопил Брод.

Толпа уже смекнула, в чём дело, и тоже стала скандировать: «Би-о-ро-бот! Би-о-ро-бот!»

– Нет здесь никаких биороботов, – ответил я, пытаясь перекричать сразу тысячу глоток. – Разве только кроме меня.

– Слушайте вы, нам не интересны ваши остроты! Ведите сюда Райза и пусть он показывает нам робота. Или мы пойдём отсюда, найдём что-нибудь более сенсационное. А вам будет стыдно, что упустили такой шанс прославиться.

– Я не намерен разговаривать с вами в таком тоне, – воскликнул я, изображая праведный гнев. – Какое нахальство!

На балкон выскочила Клементина, обвела глазами толпу и констатировала:

– Как их много…

– Привыкайте, – сказал я.

– Я-то привыкну. А вот он…

– Да, для Шефа это будет непривычно. Кажется, он двадцать пять лет сидел дома и не ходил на подобные вечеринки. А они вот взяли и сами пришли.

– Я не о докторе.

Она исчезла в здании, оставив меня одного перед этой ревущей оравой.

– Где робот? Где киборг? Где он? Давайте его сюда!

– Мы имеем право!

– Мы требуем киборга!

Мой запас возможных ответов исчерпался, а Райз так и не появлялся. Потому я пошёл внутрь здания, чтобы его поторопить. Оказалось, он спорил с Клементиной. Точнее, Клементина пыталась в чём-то его убедить.

– Доктор, он ещё никого не видел кроме меня и вас. Это может его шокировать.

Шеф на неё даже не смотрел, и отвечал, как автомат:

– Этого требует моя миссия, и я не собираюсь щадить чувства робота.

Спорить с ним было бесполезно, да Клементина и не особо-то и старалась. Она развернулась и стремительно вышла из комнаты, а Райз заковылял к балкону.

Когда толпа узрела эту фигуру, то моментально затихла. Даже журналисты, повидавшие в жизни многое, в первый момент растерялись. Шеф выдержал время, позволив им осмотреть себя с ног до головы и ощутить священный трепет, после чего судорожным движением вскинул руку ладонью к толпе и закричал голосом, похожим на скрежет железа о стекло:

– Так значит, вам нужен биоробот?

Толпа стала съёживаться. Каждый индивид из первых рядов попытался спрятаться за спину впереди стоящего, а те, кто стоял в первом ряду, в свою очередь пятились назад, или же старались оказаться в тени Айса с Бродом. Этим двоим прятаться было не за кого, так что им пришлось наскрести остатки смелости со всех уголков своих душонок и кивнуть.

– Так вы его получите! – с неожиданной торжественностью воскликнул Шеф. – Я – Дедал Райз, создал первого в мире биоробота, наделённого искусственным интеллектом и искусственным сознанием! Двадцать пять лет я шёл к этому, приближая день, который изменит человечество. И вот он настал!

Шеф сделал театральный жест, но никто не появился. Я заметил, как лицо Райза, до этого напоминавшее маску, стало дёргаться, особенно ноздри и веки. Он стиснул зубы, но сохранял эффектную позу.

– Ну и где этот ваш хвалёный девайс? – осведомился Айс. – Давайте быстрее, а то у нас обеденный перерыв скоро.

– Ничего. Вы пропустите свой перерыв, – заверил его Райз. – Это не просто очередной гаджет, не очередная безделушка, которая помогает вам убивать своё время. Биоробот, созданный мной, поднимет человечество на принципиально новую ступень. Он ознаменует наступление новой эпохи. Я дам людям того, чего они ждут с самого момента зарождения цивилизации!

– Это интересно, – промычал Айс.

– Норт, выводите же! – в нетерпении каркнул шеф, и в следующий момент в дверном проёме показалась Клементина.

Двигалась она медленно, не глядя на толпу, и, казалось, как обычно, погружённая в себя. Но тут я заметил, что она не одна. Вслед за ней показался парень-подросток, которого она осторожно вела за руку. Я никогда его не видел, хотя, судя по всему, достаточно долго жил с ним под одной крышей. Внешне он был удивительно похож на Клементину: такой же бледный, с такими же прямыми волосами тёмно-русого оттенка, только они были короче и немного темнее. Глаза у него были большие и широко раскрытые. Он зачарованно взирал ими на сборище под балконом. Из одежды на нём была туника того же серебристого цвета, что и глаза. В глаза бросалась его стройность – не то, что все его сверстники, чьи спины скрючились от сидения за компьютером.