Виктор Зацев - Drang nach Osten по-Русски. Книга вторая

Уже сидя в тесной комнатке под самой крышей, пока радист настраивал аппаратуру, Кожин очередной раз вспомнил все свои действия, выискивая ошибку. Нет, всё делал старый сыщик правильно и быстро, после первых сообщений об исчезновении Влада Быстрова, бывший майор полиции сам выехал в Стокгольм, на самом быстроходном корабле Новороссии. С собой он взял лучших сыщиков, криминалистов, взвод спецназа. Опытным профессионалам за считанные дни удалось выяснить, что ветеринара похитили люди, связанные с инквизицией. Но, полтора месяца ушли, чтобы выяснить, где может быть спрятан пленник инквизиторов. Кожин и Ветров задействовали всю свою агентуру, все посольства и любые возможные источники получения информации в Европе.

Постепенно выявились четыре подозрительных дома, где инквизиция содержит своих врагов. Нет, подобных домов и замков было гораздо больше, но, только в эти четыре за последний месяц доставили новых жертв. Два дома находились в Испании, один на юге Франции и последний, самый перспективный, в Неаполе. Туда Кожин отправился лично, а в три остальных дома направил группы захвата. Сработали все одновременно, дабы избежать утечки информации, и, угадали. Пока три остальные группы работали по захваченным там людям и документам, Кожин быстро наладил контакт с плененным следователем инквизиции. И рискнул, доверил ему отправить письмо в Рим, в котором указать, что необходимо присутствие самого генерала, так как получены важные сведения. Возможно, и генерального прокуратора, поскольку сведения касаются его. Следователь отправил письмо без условных знаков, и, через неделю генерал попал в ловушку.

— Вопрос решён положительно, за неделю справимся. Все гости прибыли вовремя, праздник продолжается. — Короткими условленными фразами сообщил Николай офицеру связи в Петербурге результаты операции. Пусть никто подслушать не может, но, бережёного бог бережёт, а не бережёного конвой стережёт.

С этого дня старый оперативник со своими лучшими контрразведчиками и сыщиками неделю не знал отдыха и покоя. Пока специальные группы по всей Европе занимались извлечением денег и ценностей Ордена, о которых сообщил словоохотливый генеральный прокуратор, оперативники работали. Они допрашивали генерала и его людей, искали подходы и вербовали высших лиц Ордена инквизиторов. Кого-то пришлось убрать, сымитировав несчастные случаи, чтобы продвинуть наверх, в руководство Ордена завербованных инквизиторов. Некоторые из высокопоставленных инквизиторов были завербованы вообще от имени самого генерала или адмонитора, главного контролёра в Ордене. Они искренне поставляли информацию руководству Ордена, выполняли указания кураторов, не зная, что фактически работают на разведку русов. Пока его специалисты работали с инквизиторами, Кожин все усилия направил исключительно на генерала, стараясь убедить его в необходимости сотрудничества.

Нет, о том, чтобы сказать правду о будущем, речи не было. Магаданцы решили придерживаться прежней версии о своём далёком царстве Магадан. Допросные листы, с показаниями несчастного ветеринара, все эти дни внимательно переписывались, меняя текст в нужных местах. Эти изменённые допросные листы генерал и привезёт с собой в Рим, объявив о предательстве генерального прокуратора. Вот его, казначея Ордена, как и весь персонал тайной базы в Неаполе, придётся увезти с собой. Не на вечное заключение, найдётся им работа в ведомстве Кожина. Тем более, что освободившееся место генерального прокуратора займёт в скором времени высокопоставленный информатор Петербурга, «продавший душу» за возможность распоряжения огромными ценностями Ордена. Так, что магаданцы остались и для всех инквизиторов подданными далёкого царя с Востока, информация несчастного Влада не распространилась.

С генералом Ордена Николай пытался добиться определённых соглашений, в части обмена захваченными агентами, например. Или договориться об отказе от террора, возможных консультациях в сложных ситуациях. На дружественные отношения с инквизицией мог рассчитывать только простофиля, вроде пресловутого Горбачёва М. С., поверившего Западу в своё время, или предавший Союз, как оказалось впоследствии. Ни Кожин, ни Головлёв, не говоря уже об их воспитанниках, не собирались дружить с иезуитами или верить их обещаниям. Но, озвучить генералу, что любые враждебные акты против магаданцев или русов, будут пресекаться и вызывать ответную реакцию вплоть до военных действий против Рима и римских пап в первую очередь, Николай не постеснялся. Также он не преминул напомнить Клавдию Аквавиве, что на континентальных землях Новороссии в относительно целом виде сохранились сотни католических монастырей и епископатов, не говоря уже о церквях.

— В случае недружественного поведения Ордена все эти католики рискуют оказаться без крыши над головой, без земли, без церквей, и, отбыть на строительство светлого будущего в Мурманске или устье Конго. Причём, исключительно в соответствии с законом, за выступление против государственной власти. Благо, доказательств их связи с инквизицией предостаточно. А газеты, листовки и православные священники быстро и легко доведут до простого народа, кто настоящий виновник краха католичества в Новороссии. — Кожин внимательно всмотрелся в лицо генерала, сильно сдавшего за неделю общения с магаданцем. Оставив, однако, всякое сожаление к злейшему врагу русов, Николай продолжил. — О том, что всяческая деятельность Ордена на территории Новороссии, Западного Магадана и Руси, как и в их колониях, будет пресекаться строжайшим образом, я упоминать не стану. Забудьте о тех странах и землях, где работаем мы, просто забудьте, Клавдий. Мир достаточно велик, чтобы его хватило нашим правнукам, дай вам бог справиться с испанской Америкой.

— Хвастайся, умелец, — наместник Новороссии подошёл к ангару в сопровождении своего ближнего круга министров. Принимавший высоких гостей Сергей Корнеев уже давал отмашку открывать ангар. Огромные ворота медленно открылись, из темноты помещения на светлое поле с негромким тарахтением своим ходом выехал обыкновенный самолёт. Такой, весь из себя, блестящий новым алюминиевым корпусом, с пропеллером, с застеклённой кабиной пилота. Как детская игрушка, если не забывать, что в кабине сидит настоящий человек-пилот, а на дворе тысяча пятьсот девяносто четвёртый год от рождества Христова.

Следом, также своим ходом из ангара появился более серьёзный агрегат, такой же блестящий, но, в три раза крупнее, грузопассажирский самолёт, с винтами на крыльях. Некоторые министры, включая незабвенного лорда Мальборо, оцепенели, не решаясь задать вопрос. Слишком спокойная реакция Петра и Валентина их удивила, на фоне делового осмотра самолётов с использованием непонятных терминов, когда Головлёв и Седов совершенно спокойно уточняли скорость, потолок (?), грузоподъёмность, дальность полёта, и ряд других характеристик невиданных машин, министры боялись проявить своё невежество. Тем удивительнее стал факт первого полёта грузопассажирской машины с самим наместником на борту. Правда, полёт длился недолго, в пределах пары вёрст вокруг лётного поля, но, смелость наместника после такого подвига никем из министров никогда не подвергалась сомнению.

— Вот, господа министры, — любовно прихлопнул ладонью по ледяному алюминию борта Головлёв, спустившись на землю. — Это наше будущее, будущее Новороссии, сильнейшей страны мира. Хвались, Сергей Николаевич, молодец!

— Грузовой самолёт по традиции назвали Ф-4, по фамилии главного конструктора, Матвея Филиппова, — начал рассказывать Корнеев, молодые министры заметили, как старые магаданцы понимающе кивнули при упоминании названия самолёта. — Это вторая цельнометаллическая модель и четвёртая конструкция по счёту. Грузоподъёмность двенадцать тонн, дальность полёта тысяча триста вёрст, скорость до двухсот сорока вёрст в час, потолок четыре тысячи метров. Кабина не герметичная, но, отапливаемая. Без груза с запасными баками, полагаю, способен перелететь Атлантику.

— Ну, рекордов нам не надо, хотя пассажирское сообщение пригодится. — Заметил наместник, сразу уточнил. — Какой моторесурс?

— Восемьсот часов гарантированно, затем двигатель нуждается в переборке, замене фильтров, подшипников. — Корнеев оглянулся на самолёт и продолжил. — Шасси в полёте убираются, возможен гидровариант. Дальность приёма установленной на самолёте рации вполне достаточная, предусмотрен люк для…, ну, для изделий. Выпуск изделий уже ведётся, весом от двадцати килограммов, до полутонны. Опытное применение изделий проводили, необходимые приспособы разработаны и могут быть установлены на самолёт в течение рабочего дня. На сегодня имеется двенадцать готовых моделей, скорость выпуска не больше двух самолётов в месяц.

— Очень хорошо, как дела с разведчиком?