Человек - Алекс Бэйлор

I

Конец света наступил настолько стремительно и неожиданно, что в первые минуты катастрофы никто из нас не осознавал, что происходит вокруг. Словно по щелчку пальца цивилизованный мир канул в лету. Человек двадцать первого века за один короткий миг вернулся к средневековому укладу жизни.

Первые признаки надвигающегося бедствия я услышал по радио, возвращаясь домой с ночной смены. Какой-то безумный ученый-ядерщик на местной радиостанции призывал жителей прятаться в подземные бункеры или уезжать как можно дальше, например, в Антарктиду. Тогда я не придал этому особого значения. Сообщениями о приближающемся конце света пугали население слишком часто, чтобы этому можно было бы поверить всерьез. Да… Именно в этом и есть вся человеческая сущность. Наша собственная беспечность и легкомыслие привели к вымиранию. Ни инопланетное вторжение, ни падение огромного метеорита не оказались для нас столь же губительными, насколько вред, причиненный самими людьми.

И вот теперь, каждый раз, пытаясь заснуть, мне снится один и тот же сон. Раз за разом я переживаю день перед концом света. День, в который я видел живого человека в последний раз.

II

Жаркое июльское воскресенье началось с блинчиков с малиновым джемом и предложением жены провести выходной в парке. Флора всегда отличалась своей неиссякаемой тягой к жизни. Она никогда не могла усидеть дома больше двух дней.

Сев за стол, я обратил внимание на включенный телевизор. Одному из многочисленных миллионеров нашей страны, несколько лет назад получившему условный срок за денежные махинации, вручал награду сам президент. Однако, по всей видимости, все сразу же забыли о том, что этот краснолицый толстосум заставил голодать их же детей. Зато теперь, видя, как президент вручает ему награду за «неоценимый вклад» в развитие школьного образования, они готовы его боготворить.

– Господи, Флора, выключи эту чепуху! Противно смотреть на этого лживого идиота!

В эту секунду я сразу же подумал о том, как было бы здорово, если однажды вся эта мерзкая притворность, присущая каждому из нас, исчезла бы навсегда.

Совсем скоро мне пришлось пожалеть об этих мыслях.

Флора улыбнулась, и довольно кивнула.

– Согласна, – она выключила телевизор, и положила пульт в карман фартука, – но на футбол я тоже не переключу. Нужно меньше пялиться в этот ящик. После завтрака едем в парк!

Я закатил глаза, и, пытаясь как можно дольше не отвечать, поглощал блин за блином.

– Не будь занудой, Майлз! На дворе такая чудесная погода, и я просто не позволю тебе чахнуть дома весь день!

К моему собственному удивлению, долго меня уговаривать не пришлось. Не знаю, сыграли ли блинчики в этом ключевую роль, но так или иначе, к половине одиннадцатого я уже сидел за рулем своего «Ниссана». Флора соорудила пару сэндвичей с ветчиной и сыром, и мы отправились в парк.

Не умолкая всю дорогу, она тараторила о необходимости перестановок в гостиной, возмущалась нелепостью новой причёски приятельницы с работы и о прочих мелочах, ни коим образом меня не интересовавших. Я старался поддакивать как можно убедительнее, однако уже через пятнадцать минут нить разговора была утеряна. Но к моему глубочайшему удивлению, Флора резко перестала говорить. Я повернулся в сторону супруги. Ее взгляд был устремлен высоко в небо.

Боже мой…

Я резко вдарил по тормозам.

Никто из нас не мог вымолвить ни слова. Флора прижала ладонь ко рту, и приглушенно ахнула.

Все небо окрасилось в ярко-бирюзовые тона. Повсюду сверкали ослепительные молнии. Раздался оглушительный раскат грома, и в следующую же секунду с неба хлынул дождь. Я оглянулся на Флору, и увидел неописуемый страх в ее глазах. Блестящая слезинка потекла по ее щеке. Я взял жену за руку и вдавил педаль газа.

– Дорогая, все будет хорошо.

– Майлз, – ее голос задрожал, – Майлз, что э…

Она вскрикнула.

В нескольких десятках метрах позади нас прогремел оглушительный взрыв. Водитель школьного автобуса не справился с управлением, и насквозь протаранил тягач с цистерной бензина.

Наша полоса была заблокирована. Начался настоящий хаос. Охваченные страхом водители, в попытках объехать внезапно возникший пожар, выезжали на встречную полосу, и врезались в попутные автомобили.

Проехав несколько метров, я резко свернул налево, и продолжил путь по проселочной дороге. Вдалеке показался амбар. Я старался выжимать из своего корыта максимум, но больше шестидесяти миль в час она не ехала.

– Флора, проверь, открыты ли двери, а я захвачу сумку из багажника!

Через мгновение сверкнула ослепительная вспышка молнии и все затихло. Я потерял сознание.

III

Придя в сознание, я не увидел рядом ни Флоры, ни кого бы то ни было еще. Я не знаю, сколько точно прошло времени после описываемых выше событий. Мой телефон не работал. Наручные часы застыли на половине второго. Все небо было озарено багровым заревом. Ярко-красное солнце висело над горизонтом. Мне пришлось прикрыть глаза ладонью, поскольку я еще не мог привыкнуть к столь яркому свету. Оглянувшись по сторонам, я начал звать Флору. Но ответа не последовало. По всей видимости, меня спасло то обстоятельство, что каким-то невиданным образом, мне удалось спрятаться под кузовом машины, и переждать прошедшую бурю.

Я кричал вновь и вновь, но никто не отзывался. Стекла моего «Ниссана» были выбиты. В некоторых частях кузова прослеживались заметные вмятины. Направив взгляд в сторону, я вновь ощутил проблеск надежды. Флора могла быть жива!

Прийти в себя оказалось труднее, чем