Путь за горизонт - Егор Ветров

тем самым, повышали собственные шансы на выживание и продолжение рода. Если, конечно, не погибали в процессе. Несмотря на то, что, с эволюционной перспективы, альтруизм — дитя эгоизма, это не отменяет того, что искренняя доброта после своего рождения обрела самостоятельность и может сама по себе существовать внутри каждого из нас.

— Да уж, обо всех по себе не судят.

Алан слегка наклонил голову и одарил его вопрошающим взглядом, но Теос уже уставился в пустоту. Он задумался над тем, что отнюдь не только ради общественного блага стремился возвыситься до генерала и Почетного гражданина. Защищать народ, оберегать людей от угроз внешних и внутренних — то, чего он действительно хотел, но также желал славы и почестей.

Теос вздохнул и опять повернул голову к Алану:

— Две мировые войны, Ядерная Катастрофа, бесчисленные конфликты за присоединение новых земель, восстания в Эллиаде, Объединительные войны в Остеррианском Союзе, революция и гражданская война в Вестландском Альянсе, две Остеррианские войны… Выходит, что мы по своей природе обречены повторять ошибки прошлого.

— Сменяются эпохи, но человеком движут все те же потребности, желания и мечты, поэтому неудивительно, что действия людей и события повторяются из года в год, из века в век и приводят все к тем же результатам, что и тысячелетия назад. За одной сценой следует другая, но с незапамятных времен актеры продолжают разыгрывать все те же пьесы. Если бы мы уделяли больше внимания ошибкам прошлого, признавали их, делали выводы и думали над тем, как их избежать... Будь люди столь разумны, то наши предки прекратили бы воевать задолго до нашего рождения. Но мы живем в Новой Эре, старый мир погиб, а люди так и не перестали считать войны чем-то приемлемым, а для некоторых — даже привлекательным... Жажда власти и жадность по-прежнему доводят до упадка и разрушения целые нации, потому что обладающее властью меньшинство продолжает ставить свои интересы выше интересов большинства, народа, и больше всего на свете боится потерять власть, без которой уже не способно себя помыслить. Казалось бы, зачем вообще нужно государство, если оно не существует во благо народа…

Теос поднял голову к серому небу:

— Возможно, «Небесный Занавес» создали, потому что люди утратили веру в способность человечества жить в мире. Поняли, что Ядерной Катастрофы не избежать, и попытались лишить человека его страшнейшего оружия, но по какой-то причине это все равно не спасло старую цивилизацию… Раз человек не меняется, то рано или поздно мы сами себя уничтожим.

Алан провел рукой по луб, убирая с него челку:

— Я бы не сказал, что все так безнадежно. Люди способны меняться. Природа человека гибка: он одновременно способен на ужаснейшие злодеяния и величайшие добродетели. Главное — создать подходящую почву, чтобы взрастить на ней лучшие из наших качеств.

Теос усмехнулся:

— Тогда нам самим нужно стать садовниками. Вокруг еще много сорняков, а тех, кто с ними борется, в разы меньше.

Алан улыбнулся, кивнул, а затем отвел взор в сторону. Прежде безлюдный тротуар окатила резкая волна шума. Из подъезда вышла пожилая пара, громко бранясь на всю улицу. Они не удостоили молодых офицеров даже беглого взгляда, все их внимание было приковано к разбитому вдребезги окну на первом этаже. Алан и Теос осторожно обошли переливающиеся осколки стекла и остановились возле входа в подъезд. На бежевой металлической двери висел видеофон, на дисплее которого были указаны номера квартир.

— Нам сюда, — заключил Теос, сверяясь с навигатором. — Надеюсь, что Дениэл дома. Судя по рассказам Ника, он примет нас без проблем. Будь только повод радостнее, а наша компания больше...

Следующим утром Алан прибыл в Центральный район Александрии и направился на собрание штаба новой, девятой армии, которую возглавил генерал-лейтенант Бергман. В нее вошли остатки экспедиционного корпуса и других военных подразделений, избежавших истребления в жестоких сражениях за северо-восток Эллиада. По этой причине на базе Лазарус уже начали в шутку называть девятую армию «Армией мертвецов».

Обожженная, покрытая трещинами брусчатка скрипела под подошвами сапог, точно галька на морском берегу. Алан поднял голову и посмотрел налево. Здания Министерства внутренних дел, образцы неоклассической архитектуры, представлявшие собой гармоничное сочетание изящества и строгости, выглядели так, словно их разбросало волнами. Испещренные глубокими шрамами фасады из светлого камня кренились во все стороны света. По правую же руку от него раскинулась еще более мрачная картина. Развалины и угольного цвета скульптуры из расплавленного камня и металла вздымались над поверхностью на могучих земляных валах, а через несколько метров утопали в каньоне, в глубинах которого был погребен Центр Командования Вооруженными Силами Республики Эллиад. Вторая гигантская расщелина поглотила половину комплекса Цитадель Цивилизации, включая Башню Высшего Совета, же павшую жертвой остеррианского электромагнитного орудия.

Он повернул налево, ступив во владения Министерства внутренних дел, почти не тронутых разрушением. Алан ворочался с боку на бок всю ночь, одолеваемый внутренними терзаниями. То победу одерживала одна сторона, которая убеждала его в том, что не будет никакой пользы ни для Дина и Миранды, ни для общества, лишь вред для него самого, если он останется на военной службе; то другая, с легкостью опровергавшая все утверждения первой. Он затягивал принятие решения до последнего момента и подготовился к обоим вариантам развития событий, на всякий случай сохранив на Квадросе рапорт на увольнение по собственному желанию.

Незаметно для себя Алан подошел к зданию из белого мрамора, отданному во временное пользование военному командованию. Словно отойдя ото сна, он поднялся по ступеням, миновал распахнутые двери с янтарным орнаментом и, пройдя идентификацию личности, поднялся на второй этаж. Он проходил по коридору мимо зала с бордовыми диванами, когда услышал окончание разговора двух офицеров, которые уже поднялись на ноги и намеревались уходить. Оба носили капитанские погоны. Один из них, бледный мужчина с узким лицом, сказал:

— Что бы там ни болтали политики, Республика стремительно летит в бездну. Разгром в войне, потеря земель, за которые гибли наши предки, а теперь еще и какой-то сброд свободно шатается по Александрии... Я рад, что мой отец этого не застал.

Второй офицер со смуглой кожей улыбнулся ему в ответ:

— Не знаю, как ты, а я просто счастлив, что смог вернуться из экспедиции домой живым и вновь обнять жену и сына. Если Республикой будут править такие же толковые люди, какие служили в штабе генерал-лейтенанта Бергмана, который не дал нам всем сгинуть на чужбине,