Джон Голд - Гезихт (СИ)

Два бедно одетых ребенка вошли в ангар, где проходила беседа Немого с нищими. От эсперов не требовался захват цели, а только подтверждение его экстрасенсорных способностей. Калеб мог телепортировать одно пассажира на расстояние не больше 50 метров. У Марии была особая сила, позволяющая засечь любые проявления ментальных способностей, при прикосновении к человеку. Она первой обнаружила что-то неладное в обстановке, стоило ей войти в ангар.

Толпа шепталась, а не слушала. Никто не рассказывал своей истории.

— Калеб, он точно эспер. Такое ощущение, как будто он мне мозг чешет. Ни разу с таким не сталкивалась. Быстро к нему! Он в центре толпы!

Калеб поднялся под самый потолок, разглядел пустое пространство в центре толпы и телепортировался туда. Мгновение и шеи обоих эсперов зажаты в нечеловеческой хватке Немого. Он пристально вглядывался в глаза детей, из которых выдавливал жизнь. Парень держался лучше и смог увидеть, как Мария начала терять сознание. Противник каким-то образом подавлял его собственные способности.

Калеб видел, как расшились глаза Немого, когда спал ментальный щит Марии. Что он мог почувствовать? Все сложилось не так, как думала Петра. Немой отпустил обоих детей, оглядел толпу, улыбаясь, заглянул в глаза в каждого бедняка… и самовоспламенился. Он молча горел, люди молчали, а Калеб воспользовался ситуацией и сбежал.

Что можно было ожидать от толпы гражданских, у которой на глазах был "убит" их духовных лидер? Петра готовилась к худшему, поднимая связи среди военных и полиции соседних районов. Последний эмоциональный посыл Немого, выражался всего в паре слов "Надежда и смерть".

Лидеры сообщества бедняков 27-го района опомнились первыми. Чтобы избежать кровопролития, они представили случившееся, как акт вознесения Немого. Он стал святым еще при жизни, изменив судьбы сотен людей, потому в эту версию событий легко поверили, приняв, как должное. Когда слух о вознесении Немого прошелся по городским улицам, в десятках районов появились самодельные святилища. Там, где он беседовал с людьми, ставили свечи и клали букеты цветов. Среди бедняков появилась странный обычай, носить при себе серебряную ложку. Это был знак того, что они побеседовали с Немым, и их жизнь стала налаживаться. Ложка, была знаком того, что теперь они смогут себя прокормить.

Петра смогла понять принцип действия эсперский способностей Немого. Этот индивид вообще не понимал речь, но идеально распознавал все заложенные эмоции. Ни одно животное или человек, не смогли бы подобраться даже к одной десяток доли силы его ментальных способностей. Эмоции, которым нет названии, состояния, которые нельзя описать словами — он чувствовать переживания собеседника, как свои собственные. Все люди хотят быть понятыми, а он был тем, кто слышал их, и давал надежду. Когда Немому рассказывали историю свое жизни, он слушал эмоции человека. В любой жизни, в любой ситуации, был крохотный лучик надежды. Те чувства, что люди берете в своем сердце. И когда разговор подходил к концу, Немой "говорил эмоциями" "Посмотри на свою жизнь! У тебя есть, то ради чего стоит жить!". Эти слова "говорились" передаваемыми эмоциями. Языком, который может понять любое живое существо.

Как не сложно догадаться, за личностью Немого скрывался Гезихт. Как оказалось, он физически не мог понимать речь людей. То, что давало ему способность создавать тела и работать с ними на клеточном уровне, было несовместимо с восприятием речи. Набор звуков, вибрации воздуха, электромагнитные волны — Гезихт мог их повторить, но не понять. Единственным доступным ему способом общения, была телепатия и уникальные способности к эмпатии.

Но дело было не в Гезихте, а в людях, которые были неспособны осознать, насколько невероятным был его дар к общению. Не имея разделения на создание и подсознание, Гезихт "слышал и отвечал" таким образом, что люди были способно понять, лишь образ надежды и заложенный эмоциональный посыл.

На третий месяц пребывания в обществе людей, Гезихт начал испытывать непонятное чувство тревоги. Не опасность, а нечто иное, исходящее из глубин его души. Выслушивая тысячи людей, Гезихт несколько раз сталкивался с аналогичным чувством, но никогда не мог понять, что это.

Еще на подходе эсперов к ангару, Гезихт знал о том, что они приближаются. Мальчик не представлял угрозы, но его спутница имела некий дар, который нес опасность для Гезихта. Поэтому, как только эсперы перешли к активным действиям, Гезихт захватил обоих, блокировав их способности. Простейший фокус силы на разум и они теряют возможность использовать свои дары.

Силы руки Гезихта хватило бы для того, чтобы слопать обоим шеи, но он медлил. Девушка! Она несла какой-то ответ, который сама не осознавала, но его отчетливо чувствовал Гезихт. Словно ответ был ключом к его разуму, к какой-то проблеме, которую он не мог осознать. Парень боролся за жизнь, девушка сдалась, понимая, что ей никак не победить. Из глаз покатись слезы, обида, сожаления, признание собственной глупости и осознание, что она вот-вот умрет. Это была легкая ментальная волна пронесшаяся в разуме Марии. То тревожное чувство, что Гезихт испытывал последние полгода, было сигналом разума к тому, что он умирает. Погибает душа, а не тело. Нечто, что он сам не способен воссоздать или защитить. Теперь Гезихт мог точно сказать, сколько именно ему осталось. Четыре месяца…

Достигнув всего, о чем мог бы мечтать ранее, Гезихт вспомнил о детях. Теперь, когда смерти уже не избежать, хотелось увидеть своих потомков. Их первые шаги, ошибки и успехи, то, как они будут входить в человеческое сообщество. Почему он раньше об это не задумывался? Быть может дело в человеческой натуре? Или том, что хочется оставить после себя хоть какое-то наследие?! Выслушав тысячи жизненных историй, Гезихт никак не мог передать свою. Он был бесплоден.

Развив до предела навыки питания, пищеварения и адаптации, Гезихт позабыл о размножении. Единственное жизнеспособное потомство, которое он мог вывести, застряло на уровне бактерий. С обычными мужчинами и женщинами Гезихт был генетически не совместим. Человеческое ДНК отторгало геномы Гезихта на этапе формирования плода, когда определяется строение будущего ребенка. У него было 357 пар хромосом, а у людей всего 11. Абсолютная несовместимость.

Полиция передал всю имеющуюся информацию на Немого, в Петру, которая быстро обнаружила связь между происшествием на свалке и рядом странных случаев в 27-ом районе. Они смогли установить причастность семнадцати неопознанных тел, к делу командира-зомби, по тому, что у всех них не было ни единой ошибки в строение генокода. Специалисты Петры быстро поняли, что Гезихт не умер в тот день, когда эсперы пришли в ангар. Также стало понятно, что он по каким-то причинам не может покинуть 27-ой район Бремена.

Десятки эсперов прочесывали район в поисках любого проявления ментальной активности. От их работы у обычных людей начались головные боли, прохожие подсознательно начали избегать районов поиска, а местные жители старались, как можно меньше времени находиться у себя в доме.

Тем временем в двухстах метрах под ними, Гезихт придавался депрессии глядя на матку, созданную из спасательной капсулы и остатков биоматериала. В ней висел плод его последней надежды, ребенок, который, как и все предыдущие дети, не имел собственного сознания. У Гезихта было предположение, что душа, разум и сознание, появляются во время развития плода в утробе матери. Другими словами, его будущему ребенку нужно некоторое время побыть в банке, чтобы он обрел сознание. Но прошло два месяца, а состояние ребенка не изменилось. В живом теле, не было ни души, ни разума и он не приходил в сознание.

За время своего пребывания в АЭС, Гезихт выкачал из него столько энергии, что операторам пришлось несколько раз искать ядерное топливо. Никто не мог понять, куда девается прорва энергии. Даже Гезихт, терялся в догадках, надеялся, что вся она достается ему. Как-то так получалось, что его шкала энергии все время заполнена, а поглощаемые излишку, уходят в никуда.

Когда у Гезихта осталось неделя жизни, он покинул зону ядерного реактора, вызвав сильный выброс радиации. Сработали все возможные датчики, правительство тут же узнало о факте незаконного использования бункера, набежали в антирадиационных костюмах. Всего этого Гезихт уже не видел. У него возникла догадка, которую надо было срочно проверить.

Оставалось три еще три дня, а Гезихт уже плохо видел, слышал и едва мог совладать с собственным телом. Скорость разрушения души ускорилась на порядок, давая понять, что до завтра он уже не доживет. Он и сам и это знал, еще до того, как появились первые признаки.

Менталисты Петры получили два синхронизированных сигнала использования телепатии. Тот, кто излучал эти сигналы, буквально кричал о том, где он находится. Первый сигнал шел со свалки, где произошла первая встреча Гезихта и Петры. Второй, в пригороде, в сорока километрах от свалки. В заброшенном доме было новое логово Гезихта, а сам он ждал встречи с представителями Петры. Когда они соберутся и будут готовы, он даст им последний бой.