Скитальцы во тьме - Алекс Бэйлор

Старичок кивнул, и бросил взгляд на рыцаря, которого Лейтон по-прежнему держал в руках.

– На редкость дивная работа, не правда ли?

– О да, сэр, никогда не видел ничего подобного… На секунду мне даже показалось, что он подмигнул мне…

– Ох, Лейтон, я более, чем уверен, что тебе не показалось, – весело ответил мистер Черингтон.

От этих слов мальчик широко улыбнулся. Он повертел рыцаря в руках, и хотел было поставить его обратно на полку, но старик остановил Лейтона:

– Нет-нет, мой юный друг, оставь себе. Это подарок.

Лицо Лейтона просияло от улыбки.

– Большое спасибо, мистер Черингтон!

– О, нет, не благодари меня! В этом нет ни капли моей заслуги. Ты полностью заслужил этот подарок. Но у меня есть для тебя кое-что еще.

На секунду Лейтон заколебался, оглянувшись в сторону выхода. Мистер Черингтон заметил его смятение, и положил руку на плечо.

– Если тебе пора идти, ничего страшного, – ласково проговорил старик, – можешь спросить разрешение у родителей, и прийти в другой день. Но Рождество уже завтра, и тогда ты не сможешь получить подарок, который я для тебя приготовил. Решать только тебе, Лейтон.

Золотисто-алая звезда на верхушке елки внезапно сверкнула, и в дальнем конце коридора из-под пола выросла лестница на второй этаж. У Лейтона от удивления отвисла челюсть.

– Так каков твой ответ? – Спросил старик, сверяясь с карманными часами, – сейчас самое время.

С верхнего этажа доносилась чарующая рождественская музыка. Откуда-то издалека послышался веселый детский хохот. В стенном проеме возникла дверь. Она медленно, с протяжным скрипом, отворилась, и по лестнице спустилась кучерявая девочка лет шести. Она подбежала к мистеру Черингтону, и, откусив кусок сладкой ваты, пожаловалась:

– Мистер Черингтон, Оливер не хочет отдавать мою куклу!

Старик весело расхохотался, и ответил:

– Элисон, познакомься сперва с этим юношей, а потом мы разберемся с твоей куклой.

Девочка неуверенно повернулась к Лейтону, и бросила на него хмурый оценивающий взгляд. Но уже в следующий миг она подошла к нему и протянула сладкую вату.

– Хочешь? – Улыбнувшись, спросила она.

– Д-да, спасибо – неуверенно сказал Лейтон, и взял лакомство.

– Вот и славно, – сказал Роджер Черингтон, и, взяв девочку за руку, направился к лестнице.

Взобравшись на первую ступеньку, он обернулся и спросил Лейтона:

– Ты с нами?

Мальчик кинул взгляд на рыцаря в руках, и откусив сладкой ваты, весело сказал:

– Конечно!

Как только Лейтон вступил на лестницу, дубовая дверь за его спиной медленно испарилась.

Оливия схватила его за руку, и потащила за собой.

– Давай быстрее, пока не закончилось мороженое!

Добежав до двери, Оливия дернула ручку, и дети, поглощенные ослепительным сиянием и звуками рождественской музыки, вошли внутрь.

Едва дверь за ними захлопнулась, Роджер Черингтон удовлетворенно улыбнулся, щелкнул пальцами, и лестница исчезла. Старик подкинул несколько поленьев в разгоравшийся камин, и устроившись на мягком бархатном кресле, погрузился в сон.

Больше всего в жизни я люблю путешествовать. Это уже стало моим хобби, моей работой, да и, пожалуй, смыслом жизни. Я странствую из одного места в другое, почти нигде не задерживаясь надолго. Конечно, иногда это действительно очень сильно выматывает. Слишком длительные путешествия отнимают очень много жизненных сил, но, в конечном итоге, оно того стоит. Да и вообще, должен признать, что ничем другим в жизни я заниматься не хочу.

Как же это прекрасно, перемещаться из одного мира в другой. Будто бы серфер, седлающий волну, ты скользишь по различным измерениям, принимая причудливые формы и облики. Перед тобой открываются удивительные по красоте миры, будоражащие воображение.

Я писал статьи и книги о местах, в которых побывал. Коллекционировал и продавал различные вещицы и необычайные артефакты, зарабатывая тем самым на жизнь.

Казалось, что за свою жизнь я повидал все, что только можно. Даже если бы я был бессмертным, то мне все равно бы не хватило времени исследовать всю Вселенную вдоль и поперек. Она постоянно расширяется.

Совсем недавно я проносился мимо Проксимы Центавры, и просто не мог не заскочить на Шердон. Не покривлю душой, если скажу, что на этой планете делают лучшие во Вселенной пончики с корицей. До отвала насытившись любимым лакомством, я открыл навигационный планшет и выбрал следующую точку моего маршрута, располагавшуюся в созвездии Лебедя.

Я проносился сквозь бесчисленное множество звезд, а некоторые из них я посещал даже по несколько раз. Казалось, что меня уже ничто не сможет удивить. Однако к своему собственному удивлению, я оказался в новой для себя звездной системе.

Согласно справочнику Окирфуса, чаще всего, ее именуют Солнечной. Большинство из планет системы оказались безжизненными и не смогли привлечь мое внимание. Но одна из них все-таки была обитаемой. Должен признаться, что Земля действительно смогла меня поразить.

Нет, эта планета не выделялась какой-то исключительной красотой. Больше всего меня поразили те создания, которые на ней доминировали вот уже несколько тысячелетий подряд. Человек, так звали существо, которому удалось поразить мое пресытившееся воображение.

Вселившись в разум одного из представителей этого вида, я пробыл на Земле около двадцати лет по местному летоисчислению. Глазами этого человека мне удалось узнать об этой планете буквально все. Хотя, признаюсь, что даже сейчас, покидая Землю, у меня остается несколько неразрешенных вопросов.

Эта планета далеко не самая развитая в техническом плане из всех, что мне довелось посетить. Истинный рассвет земной цивилизации еще только впереди. Но привлекло меня в них совсем другое.

Я переживал весь спектр эмоций и ощущений своего носителя, и должен признать, что это было просто поразительно. Ничего подобного я прежде не ощущал. Радость и печаль, любовь и ненависть… Клаудио Кербинг, так звали моего носителя, произвел на меня просто колоссальное впечатление. В течение двух лет он встречался с особью женского пола Розеттой, а затем они связали себя узами брака. В течение пяти лет они обзавелись потомством, двумя девочками. И насколько я могу судить исходя из просмотренных и прочитанных фильмов и книг Клаудио, они были по истине счастливой семьей. Да, Розетта не редко ругала Клаудио за разбросанные по квартире носки, а их старшую дочь Офелию за ношение чересчур коротких юбок, но они все равно любили друг друга. И по земным меркам это была едва ли не образцовая, даже, можно сказать, идеальная семья.

И я даже не думал покидать тело Клаудио. Его жизнь была достаточно