Роман, в издательство - Константин Мазуренко

к обладателю писательского дома с великим дедом? Желание заполучить хоть что-то, что принадлежало ему? Месть человеку, у которого есть все, чего нет у меня, но он не хочет этим воспользоваться? Я еще никогда не испытывал такую палитру чувств к едва знакомому человеку!

– Сергей, – окликнул меня Роман, подходящий к дому с другой стороны. Видимо, на участке была вторая калитка. – Что-то случилось? Я видел убегающую Софью.

– Нет, с чего ты взял? Кажется, чайник забыла выключить.

Роман посмотрел на меня с подозрением.

– Вы точно ее не обидели? – перейдя почему-то снова на «вы», уточнил хозяин дома.

– Точно, Ром! Расскажи, как дела у соседа?

– Да он скоро сам придет, ты его и расспросишь! Он как услышал, что у меня дома гостит геолог, так его было не отговорить. Эти писатели, как дети, им везде надо засунуть свой любопытный нос в поисках идей для своих глупых книжек. А мне пора к деду. Распорядок у нас, иначе спать не даст всю ночь! Будет ходить, бродить, скрипеть, склянки бить, воду лить, дырки в крыше сверлить, мышей призывать, кота выгонять.

– Стоп, стоп, стоп! Давай по порядку. Ты ходил к соседу, помогать чинить водопровод, а сосед – писатель. Так? – спросил я, не столько интересуясь происходящим, сколько желая скрыть свое смущение после поцелуя девушки, которую видел всего несколько минут.

– Так, – подтвердил Роман.

– У вас здесь все писатели, что ли, до сих пор?

– Нет, не все. Но этот – писатель и, как он утверждает, в третьем поколении.

– А ты типа не знаешь, в третьем или нет? – уточнил я, пытаясь поддержать разговор, скрывая свое волнение.

– Я не читаю ничего, кроме классики, поэтому – да! – не могу тебе сказать определенно.

– И он хочет услышать тучу историй про мои экспедиции. Так?

– Точно!

Роман казался естественным. Хотелось верить, что он не видел того, что произошло между мной и Софьей.

– Ясно. И я у тебя гощу? – решил я заодно прояснить свой статус пребывания в этом доме.

– Да. Разве нет? – искренне удивился хозяин дома. – Не знаю почему, но мне показалось, что тебе надо остаться, раз ты видел деда.

– Логично, – согласился я.

– А ты хочешь уйти?

Странно, что он захотел уточнить это. Неужели все-таки видел поцелуй?

– Да не особо… – пожал я плечами.

– Вот и оставайся. Я понял, ты не совсем местный, да?

Я кивнул в ответ.

– Вместе веселее. Я прекрасно готовлю, сегодня попробуешь. У тебя хватит денег на двоих на первое время? Ты же снимаешь, наверное, квартиру, да?

– Угу, – радуясь, какое счастье само текло ко мне в руки, и предвкушая необычную тему для книги, подтвердил я.

– Вместо квартплаты кому-то ты же можешь покупать нам на двоих продукты?

– Конечно! – без сомнений ответил я.

– Вот и чудненько! Глядишь, архив деда разберем, издадим и денег заработаем. Ему эта идея не очень нравится, но куда он денется? Тщеславие писателя еще никто не отменял!

Здравомыслие нового знакомого меня несказанно радовало. Я был согласен на все, чтобы остаться здесь и теперь не только из-за книги и призрака, но и из-за девушки.

Кажется, я влюбился. Осознание пришло так же естественно, как и очередной рассвет. Я не помнил, чтобы я когда-нибудь писал о любви с первого взгляда, слишком это была не моя тема повествования, но, если бы я описывал эту сцену в книге, думаю, написал бы именно так: она ворвалась в его жизнь, и теперь все события, создаваемые им вокруг себя, подчинялись единственной цели – быть рядом с ней.

Я не был затворником. Знавал шикарные флирты и обычные одноразовые связи. Все, как всегда у меня, зависело от размера гонорара, места обитания и масштабности замысла книги. Но вот таких казусов, как с Софьей, в моей жизни еще не встречалось.

Чем больше я думал о ней, тем больше мне казалось, что я знал ее всегда. Мне не стоило труда придумать всю ее жизнь до встречи со мной, и даже не было необходимости теперь говорить с ней об этом. Хотелось только быть рядом и вдыхать аромат какой-то сногсшибательной лесной ее свежести.

Как пригласить ее в гости, чтобы Роман ничего не заподозрил? А еще лучше – в его отсутствие дома.

Экскурсия по поселку? Надо будет натолкнуть его на эту мысль, а потом как будто невзначай заглянуть к ней.

Мои мечты прервал сосед, шедший к дому с той же, неизвестной мне пока, стороны, откуда появился и Роман, который давным-давно, по всей видимости, уже ушел к деду, оставив меня наедине с моими мыслями.

– О, это вы? – еще на подходе обратился ко мне худощавый человек неопределенного возраста, начиная лет эдак с 45.

– Да, – протягивая руку коллеге для знакомства, отозвался я. – А вы – сосед Романа?

– Да, конечно! Афиноген, – деловито представился человек.

Моя челюсть пыталась отвиснуть, а брови сами полезли на лоб. Вот кого-кого, но Афиногена я здесь точно не радел встретить! Так и подмывало спросить: «Как угораздило твоих родителей такое вычудить?» Но не дав мне опомниться, сосед дополнил самопрезентацию:

– Афиноген Герардович! – гордо и напыщенно произнес мой визави.

«Ооо, дружочек, – подумал я, – да у нас, кажется, не все дома в нескольких поколениях!»

– Это псевдоним?! – осенило меня спросить.

– Что вы! – обиделся сосед. – Мой псевдоним – Герольд Агафангелович.

– О! Стоящий псевдоним, – решил польстить я визитеру, подстроившись под его обыкновение. Видимо, жизнь была у него не из легких, с таким-то именем, да еще и с таким псевдонимом.

– Расскажите о себе, будьте так любезны. Роман сказал, что вы – писатель в третьем поколении.

– Да, мой отец и дед были выдающимися писателями!

– Да? Какая честь познакомиться с вами! – еле сдерживая улыбку, проговорил я. – Порекомендуете что-нибудь почитать из вашего или предков?

– Вот, – предусмотрительно взятая с собой книженция страниц на 12 тетрадных, переписанная от руки, тут же легла на стол передо мной. – Это мое, из последнего. Отличный саркастический фельетон на нынешнюю действительность.

– О, я с удовольствием почитаю произведение такого именитого писателя. А что-нибудь из работ родителей? – попытался я все-таки добиться от писателя подтверждения