Приглашение (СИ) - Форст Мира

− Вот вы где, − нарушила их уединение Анастасия.

Тося улыбаться перестала и неожиданно спряталась за Гюнтера.

− Она что, боится тебя? — удивился Гюнтер.

У Насти на глазах появились слезы.

− Врач говорит, ее пугает наше сходство.

Всю дорогу, пока они втроем спускались с горы, Тося жалась к Гюнтеру, доверчиво вложив свою маленькую ладошку в его огромную ручищу. Он гладил ее пальчики, умирая от жалости к ней и своего отчаяния.

− На материке убита группа эквивалентов, − сообщил ему куратор в тот же день. — Их задание не выполнено. Мы отправляем тебя с Максом и Кириллом. Доделаете работу погибших, все подчистите и заберете тела.

Гюнтер чертыхнулся. Придется оставить Тосю на несколько дней и уехать, не попрощавшись. Попросил дядю присмотреть за девушкой.

− Не волнуйся. У меня всю неделю дежурства там. Присмотрю, − пообещал Александр.

Вернулся через четыре дня. Домой не стал заходить. Выкатил с подземной парковки свой байк и сразу рванул на остров некондиционных. О выполнении задания доложатся парни, ему не обязательно присутствовать. Он кое-что купил для Тоси на материке — игрушечного альпака, надеялся, ей понравится.

− Твоя Тося на крыше здания, того, где граффити рисуют, − встретил Александр племянника на посту дежурной охраны у съезда с моста. — Второй день уже туда забирается. Я и Насте сказал. Она тоже там.

− Настя?

− Да. Приехала совсем недавно.

Гюнтер припарковал мотоцикл неподалеку от нужного здания. Вокруг него бесцельно бродили некондиционные эквиваленты, или заходили внутрь. Там для них организовали что-то вроде тематических комнат, где они могли рисовать, клеить, шить, лепить, собирать оригами или складывать мозаику.

Он направился к лестнице, ведущей на крышу. Через открытую дверь видел, как над большим мозаичным полотном трудится малышня совместно со взрослыми некондиционными. Они мешали друг другу и складывали все неправильно, но их это не беспокоило.

Гюнтер не мог объяснить почему, но, когда добрался до лестницы, он побежал, перепрыгивая через ступеньки.

− А где Тося?

Настя обернулась на его голос. Он не узнал ее. Лицо, словно застывшая маска.

− Она… она, там, − указала дрожащей рукой куда-то вниз.

Сломанное тело Тоси безжизненно распласталось на асфальте. Гюнтер смотрел на кровь, заполняющую все пространство вокруг мертвой девушки, к которой со всех сторон уже бежали какие-то люди.

Игрушечный альпак выпал из его рук, да так и остался на крыше. Позже его заберет пятилетняя девочка — некондиционный эквивалент. Она любит альпак и ей очень понравится найденная игрушка.

Гюнтер обернулся к Анастасии. Та отшатнулась. Таким страшным было его лицо. Зверь. Настоящий зверь.

− Это ты сделала?

От него исходила настолько осязаемая угроза, что Настя попятилась, оступилась, упала.

− Она сама спрыгнула, − прошептала девушка, заливаясь слезами.

Взгляд Гюнтера выхватил рисунок граффити, на него упала Анастасия. Радуга. Та самая радуга, которую он и Тося нарисовали в их самые счастливые дни.

У Александра был ключ от квартиры Гюнтера. Вот уже третий день его племянник лежал на диване, погруженный в свои мысли. И это было хуже, чем, когда он громил свой дом или прикладывался к бутылке. Так он хотя бы выражал свои эмоции и выплескивал ярость. А сейчас, не понять, что у него на уме. Александр приносил еду и сам ее съедал, Гюнтер ни к одному блюду не притрагивался. Единственное, что сделал племянник за эти дни, состриг волосы и с помощью краски вернул свойственный им темный цвет.

− Гюнтер, я сегодня встретил твоего знакомого из лаборатории, Генриха.

− И? — вяло откликнулся парень.

− Он сказал, что при вскрытии тела Тоси обнаружились странности.

− Мы же все модифицированы, понятное дело, напичканы странностями, − не проявил Зверь интереса к словам дяди.

Какая теперь разница, что там эти лабораторные крысы нашли в мертвом теле его любимой женщины. Тосю от этого не вернешь. Он закрыл глаза.

− В ее крови обнаружено психотропное вещество, − не сдавался привлечь его внимание Александр.

− Что!? — из положения лежа, минуя промежуточную стадию, уже стоял на ногах Гюнтер. — Хочешь сказать, она принимала какую-то дрянь?

− В городе такие препараты строго запрещены. Ты же знаешь, они могут оказать необратимую реакцию на эквивалента, − напомнил Александр. − Генрих примерно два месяца назад брал вашу кровь, твою и Тоси, для проверки на совместимость. Он уверяет, что тогда кровь девушки была чиста, так же, как и на ее последней процедуре введения допинга. Генрих предполагает, что ее угостили психотропом, возможно, на материке, во время одного из заданий. Препарат попал в кровь и запустил необратимую реакцию. Вот отчего Тося неожиданно для всех стала некондиционной в двадцать три года.

Гюнтер с силой сжал виски. В голове стучало набатом от голода и хлынувших, но пока не оформившихся в истину, догадок.

− Есть еще кое-что, − добавил Александр. — Генрих считает, что перед смертью Тося вновь принимала этот препарат, потому что, если бы она сделала это раньше, его остатков при вскрытии уже не обнаружили бы.

Гюнтер убрал руки от головы. Зверь больше не сомневался, но ему нужны доказательства.

− Меня временно отстранили от всех заданий и запретили покидать город А мне необходимо попасть на материк. − Дядя, помоги бежать, − попросил он.

Чужаки палили из автоматов по группе смотрителей и всем, кто находился рядом с ними.

− Рассредоточиться по кварталам, − приказал дознаватель.

Смотрители отстреливались и уходили вглубь тематического города. Достойного отпора дать не получалось, на них напали значительно лучше вооруженные люди.

Неля с Захаром держались рядом с отцом девушки. Удивительно, но Гюнтер тоже. Он силком тащил за собой Анастасию. Та визжала, брыкалась. Пуля ударила в плечо Гюнтера, и он на миг выпустил ее руку. Рыжая воспользовалась заминкой, кинулась в противоположную сторону.

Бежали минут десять.

«Американский квартал», − прочел Захар.

− Сюда, − указал отец Нели на здание — прототип первого в мире автомобильного завода в Детройте Ford Motor Company.

Конечно, эта постройка не являлась полноценной копией завода, скорее его совсем небольшим макетом, но все же, на первом этаже воспроизводилась имитация сборочного цеха, а на втором демонстрировались муляжи таких моделей, как Форд Эй и Форд Ти, 1908, 1911 годов выпуска, более поздние — Форд Тандерберд, Форд ЭфТ, машины семидесятых годов — Форд Мустанг и Форд Таунус, а также более современные экземпляры — Форд Фиеста и Форд Фокус.

− Что у нас по оружию? — задал вопрос дознаватель, когда все заняли позиции у окон на втором этаже.

Неподалеку стреляли, но пока не так близко к их укрытию.

− У меня пистолет, нож и газовый баллончик, − отозвался Гюнтер.

− Пистолет и сабля, − сообщила Неля.

− Я без оружия, − сказал Захар.

Он не только не предполагал, что встрянет в подобную переделку, но и не был уверен, что, окажись у него в руках оружие, сможет выстрелить. Стрелял Захар лишь из учебных винтовок во время прохождения воинской службы почти двадцать лет назад.

− Не густо, − признал дознаватель. — При мне пистолет, булава с шипами и автомат, тот, что бросила рыжая.

− Чужаки скорее всего тоже разделятся на группы, в этом случае, мы с ними справимся, − высказался Гюнтер.

Захар припомнил слова некондиционного эквивалента, предсказателя Матеуша — «Сюда придут чужие». Вот значит, кого он имел ввиду.

− Кто же это такие? — спросил он. — Кто-нибудь знает?

− Я знаю, − отозвался Гюнтер. − Благовестов Максим Петрович. Узнал его рожу. Гребанный, недобитый телевизионщик. Мстить явился, не иначе. И отряд матерых наемников с собой притащил.