Сергей Лукьяненко - Обыденный Дозор

И почему я его не заметил никаким другим образом?

Взгляд Кеши медленно просветлел.

Он потряс головой. Удивленно посмотрел на меня.

– Дядя Антон… Я пророчествовал? Второй раз в день?

– Нет, парень, ты нес полную кургу, – сказал я. – Пойдем.

– Домой? – робко спросил Кеша.

– Ко мне домой. Считай, что я тебя позвал в гости. Позвони матери…

– Она в Париже. С… – Кеша запнулся. – С мужем. Ну, как бы отчимом. Григорий Ильич его зовут.

– Как бы? – не понял я, беря у гардеробщика свое пальто. И наложил на нас с Кешей «сферу невнимания» – не стоит всем слушать наши разговоры, уж очень они странные.

– Это я их свел. – И вот тут Кеша впервые смутился. – Год назад. Подумал, ну что я такая скотина неблагодарная, мама ни с кем близко не сходится, все со мной, а она же еще не старая и могла бы сыскать в жизни свое счастье, возможно – даже родить мне брата или сестру. А дядя Гоша – хороший дядька. Добрый, неглупый, обеспеченный. Вот увез мать в Париж годовщину свадьбы отмечать. И меня звал, но я наотрез отказался, дабы не смущать их.

Кеша натянул куртку, застегнулся и искренне добавил:

– Я, наверное, его готов считать отцом. В некоем общечеловеческом смысле. Тем более что он искренне обо мне заботится… считая, что это мне нужно, пытается выступить образцом мужчины, которому я мог бы следовать в дальнейшей жизни. Это благородно и заслуживает отношения как к отцу Но увы, это слишком нелепо, учитывая обстоятельства. К прискорбию моему, я сам свел его со своей матушкой… Тьфу! Почему я так говорю?

– Мощный выброс Силы. Он влияет на подсознание, – пояснил я.

– А! Вспомнил, насучили! – обрадовался Кеша.

Мы забрались в машину, я включил мотор, поставил обогреватель на максимум.

– Так что со мной было-то? – спросил Кеша, шмыгнув носом. – Если я не пророчествовал…

– Тебя использовали как транслятор, – объяснил я. – Через тебя говорили со мной.

– Кто? – Кеша напрягся.

– А сам как думаешь?

Кеша вздохнул:

– Сумрак.

– Да, парень. Сумрак. Точнее – Тигр.

Иннокентий бывал у нас дома. В свое время Надя взяла над ним своеобразное шефство, причем не столько в магических делах, сколько в обычных, человеческих. Нет, совсем уж они не подружились – все-таки Надя была почти на год старше, да и возраст у них был такой, когда мальчики и девочки дружить по-детски уже стесняются, а по-взрослому – не умеют.

Но все-таки Кеша иногда приходил к нам, о чем-то общался с Надей. Потом, по просьбе Нади, мы устроили его перевод в ту же школу, где училась она. Ночной Дозор был всецело «за» – специально пророка охранять бы не стали, все-таки не столько у нас сил, а вот за компанию с Абсолютной волшебницей – одной головной болью меньше.

Так что Иннокентий вполне привычно повесил куртку, разулся, пошел мыть руки. Я двинулся на кухню. Кофе – это хорошо, но мы все-таки не Италия какая-нибудь. Мы Россия, страна «чайная». Чай не пьешь – откуда силу берешь…

– Мне зеленый! – крикнул Иннокентий из ванной комнаты, на секунду опередив мой вопрос.

– Вот за такие штучки вас, пророков, никто и не любит! – ответил я. Но сам улыбнулся. Мальчишка играет со своей Силой, проверяет ее, стреляет из пушки по воробьям. Однако вдруг у него получится управлять способностями пророка так же свободно, как это умеют предсказатели?

Я заварил Кеше зеленый чай – обычный, с жасмином. Себе – крепкий девятилетний пуэр.

Пришел Кеша, сел за стол напротив меня. Благодарно кивнул, беря чашку.

– Дядя Антон, зачем Тигр попросил, чтобы я пришел к вам?

– Хочет поговорить, наверное. – Я пожал плечами. – С тобой и со мной сразу.

– Ну, я не велика птица…

– Ладно-ладно, не скромничай… Предчувствий нет?

Подросток покачал головой:

– Нет. Сумрак не предскажешь…

– Со мной у тебя получается.

– Это не предсказание, – признался Кеша. – Просто я вас знаю хорошо. Вы всегда, когда хотите поговорить, предлагаете пойти есть мороженое. А когда идете на кухню, спрашиваете, кто и какой чай хочет.

– Дедуктивный метод, значит.

– Ну… И чуть-чуть пророчества. – Кеша вдруг лукаво улыбнулся. – Я знаю, что завтра у меня будет утром горло болеть. Значит, наверное, мороженого наемся. Мне его нельзя зимой, вообще-то у меня горло слабое… А сейчас я знал, что напьюсь зеленого чая с жасмином. Значит, вы мне его сделаете. Ваши действия я предсказать не могу, а вот свои – да.

– Хороший фокус! – сказал я с уважением. – Молодец, парень!

Кеша кивнул, без ложной скромности принимая комплимент. Потом спросил:

– А мы кого-то еще ждем? Кроме Тигра?

– Мы? Блин… – Я вздрогнул. – Да, в общем-то. Завулон обещал, что ко мне заглянет один… Один Темный.

– Вампир? – уточнил Кеша.

– Совершенно верно. Очень старый вампир. Все-таки предвидишь?

– Да нет, не предвижу. Просто вижу. – Кеша взглядом указал на окно за моей спиной.

Я повернулся и едва удержался от дрожи.

На карнизе за окном сидела летучая мышь. Огромная, чудовищная летучая мышь – распластанные крылья раскинулись метра на два, голова была размером с человеческую, тело елозило на оконном отливе.

– А вот и гость, – тихо сказал я.

– Как они все-таки летают? – тоже понизив голос, сказал Кеша. – В ней же веса как во мне…

– Волшебство, парень, волшебство… – сказал я, вставая и подходя к окну. Летучая мышь смотрела на меня немигающим взглядом.

Только Высшие вампиры умеют превращаться в животных.

Но даже Высший вампир не смог бы вот так приблизиться к моей квартире, защищенной всеми возможными заклинаниями Света и Тьмы.

Я посмотрел на летучую мышь сквозь Сумрак. Сквозь первый, потом второй, а потом и третий слой.

На всех слоях она выглядела огромной летучей мышью – и ничего более. Да уж…

Я открыл створки. Вампир продолжал сидеть, глядя на меня.

– Я впускаю тебя, – сказал я. – Входи в мой дом. Разрешаю войти внутрь.

Повторенное трижды разрешение разрушило незримый барьер. Летучая мышь, тяжело переваливаясь на лапах и локтевых сгибах крыльев, перебралась на подоконник. Замерла.

Никто не знает, почему вампиры не могут войти в дом неприглашенными. Человеческие легенды врут почти во всем – вампиры отражаются в зеркалах, вампиры могут есть чеснок, солнечный свет им неприятен, но они его терпят, их не пугает серебро (впрочем, серебряная пуля работает не хуже свинцовой), они не боятся крестов и святой воды (разумеется, если пытающийся противостоять вампиру человек не является латентным Иным и не верит в Бога искренне и самозабвенно – тогда крест будет обжигать вампира, а вода – разъедать его плоть). Впрочем, водка или спирт обжигают вампиров еще сильнее.