Сердца войны (СИ) - Фишер Н. М.

Но итог рассказа был предельно ясен. Теперь генерал, который ненавидел магов и мечтал с ними покончить, точно знал, где найти средство для массовой расправы. Пусть даже гуманной. И этим местом был дом ее мамы. Единственного родного человека, смысл жизни которого был в сохранении Источника.

Эльна замолкла и обессиленно упала на подушку. Беззвучные слезы потекли по щекам, и сквозь пелену она ощутила, как родная рука погладила ее по щеке. Слезы припустили еще сильнее. От любви. От боли. От осознания, что жизнь ее совершенно сбилась с пути.

Эльна перебралась в комнату Марка на следующий день. Ее с радостными объятиями встретили Ник и Катерина, которая теперь занимала все свободное пространство в помещении и со дня на день собиралась переезжать в больничный блок. Эльне вдруг стало обидно, что друзья ее не навещали, но, оказалось, генерал отдал личный приказ не приближаться к гостившей в медблоке пленной ведьме.

Сам генерал тоже нередко захаживал к сыну. Догадаться о его приближении было несложно — все в коридоре замолкали, и вокруг воцарялась абсолютная тишина. Генерал не спрашивал больше про Источник, а чаще мирно пил кофе в компании молодых людей и шутил прямолинейным юмором солдата, отчего Эльна краснела и желала закрыть уши, а Марк только качал головой.

Но девушка чувствовал, как отец Марка смотрит на нее. В наклоне головы, в постукивании пальцев она ощущала вопросы. Как будто это она должна была принять решение, когда же генералу нападать на ее семью. Словно колдунье предстояло выдать индульгенцию. А она не могла. Только не сама.

Марк вел себя как ни в чем не бывало. Вряд ли он вообще умел извиняться. И теперь его шутки, улыбки, протяжные взгляды прямо в глаза и касания рук должны были означать возобновление мира. Но только ли мира, или было за этим странным общением что-то большее?

Он спал на полу и категорически отказался это обсуждать. Так двое близких, пожалуй, самых близких людей сосуществовали на одной территории и делали вид, что все происходит так, как должно. Но Эльна слышала, как по ночам ворочается Марк не в силах заснуть. А сама она не могла перестать представлять его рядом, в одной кровати, в обнимку. Все вокруг пахло им. И этот запах, любимый, сладостный и в то же время причинявший боль, сводил с ума.

Марк глубоко вздохнул, издав что-то похожее на звериный рык, и перевернулся на другой бок. В окно заглядывала полная Луна, заливая небольшую комнату равнодушно-прозрачным светом. Ее блики падали на длинную белую ночную рубашку Эльны, превращая девушку в эфемерное потустороннее существо.

Шел третий час ночи, и все вокруг было пропитано сонной тишиной. Лишь двое не спали. Эльна присела на кровати и заправила за ухо непослушную челку.

— Долго будешь мучиться на полу? — спросила она с надрывом, словно эти слова уже давно просились наружу.

— А я мучаюсь? — переспросил Марк в привычной шутливой манере. — Ты у нас записалась на ускоренный курс ясновидящих?

— Понятно, — с укоризной ответила девушка. Сердце снова екнуло. И почему его колкости до сих пор действуют? Неужели она еще не привыкла? — Хотела предложить тебе тепло, уют и приятную компанию, но ты заслужил страдания.

— Ты умеешь убеждать, — хмыкнул Марк и поднялся с пола. Эльна едва заметно ухмыльнулась, но так и не обернулась к мужчине, который залез к ней под одеяло.

Его тело оказалось горячим, как всегда, и таким родным, знакомым до каждой родинки. Когда шершавая рука опустилась на бедро, а губы коснулись шеи, Эльна охнула и замерла. Марк снова был самим собой. Таким, которого она впервые увидела в плену и не смогла оторвать глаз. Нежный и напористый, шепчущий на ухо всякие глупости и делавший едкие, но приятные комплименты. Задорный и в то же время серьезный. С нежным бархатным голосом и багажом сложностей за спиной.

Эльне уже не верилось, что когда-то она вновь испытает те же ощущения, за которые так держалась, не отпуская Марка. Она тонула в нем все глубже, теряя себя и связь с реальностью. Ничто не имело значения, когда он прижимал ее к себе. Война теряла смысл, когда губы Марка скользили по телу. Маги и люди становились единым целом, когда двое влюбленных не могли оторваться друг от друга.

Эльна еще долго сидела на кровати и смотрела, как во сне мерно вздымается грудь мужчины. Ей хотелось снова прикоснуться к нему, обнять, прижаться и никогда не отпускать. Но колдунья боялась нарушить покой человека, и поэтому осторожно, почти невесомо легла рядом и прикрыла глаза. Из-под сомкнутых век выкатились слезы. Впервые за всю их историю с Марком это были слезы счастья и осознания, что они связаны навсегда. Как бы ни менялись их жизни, уже ничто не разрушит эту незримую нить. Нить, о которой они и сами еще не догадывались, но которая в эту ночь протянулась между ними.

Генерал не торопился. Теперь, когда информации было достаточно, он стал живее и больше улыбался, будто бы знал страшную тайну, но никому не собирался о ней рассказывать. И это настораживало Марка.

С той ночи Эльна провела с людьми целый месяц. Она успела познакомиться с новорожденными близняшками Катерины и понять, что не имеет ни малейшего понятия о детях. Ник от жены не отходил, чем вызывал возмущение Марка — тот каждый вечер пытался вытащить друга в гости, но Никита всегда находил веские доводы остаться дома. И Катерина в эти моменты так счастливо улыбалась, что Эльна ловила себя на мысли: «Так и выглядит настоящая любовь».

Однажды днем Марк вернулся от отца в очень взвинченном состоянии. На вопросы Эльны он, как всегда, не отвечал, пока не разложил все по полочкам в своей голове и не завел разговор первым. Колдунья почти научилась терпеть эту его особенность. В общем-то, ради близости Марка она готова была смириться с любыми странностями его характера. И даже в моменты, когда колдунье хотелось наброситься на него с расспросами и криками, она терпеливо выжидала, пока он будет готов. Эта выдержка требовала от нее титанических усилий, но результат того стоил.

— Ты как-то говорила, что хочешь увидеть балет. Сегодня вечером приглашаю.

Эльна удивленно покосилась на мужчину:

— Я могла ожидать от тебя чего угодно, но этого…

— Представляешь, я еще что-то помню из твоих рассказов. И про мечту попасть на балет не забыл!

— Ну да. Незначительную ерунду ты всегда помнишь, — пробурчала себе под нос колдунья, но в душе ликовала.

Здание театра, частично разрушенное, находилось ближе к окраине города. Эльна даже ухитрялась добираться до него, не нарвавшись на патрули, и любовалась из укрытия. Казалось, что это было в прошлой жизни. Сквозь толстые стены, облицованные мрамором, и потрескавшиеся массивные колонны она пыталась разглядеть балерин в пышных пачках, едва касающихся земли в танце. Конечно, магические способности Эльны не позволяли ей проникать сквозь материю даже внутренним взором, зато воображение было способно на все.

Теперь же в лучах весеннего солнца театр казался волшебным замком. Именно в таких зданиях и должны обитать настоящие маги. Его облик напоминал многоногого гиганта, опирающегося на колонны, чтобы не потерять равновесие. Объемный купол, когда-то отливавший золотом, теперь зиял провалом, но это не делало строение менее величественным. Даже наоборот, черная дыра, словно выеденная ртом еще более гигантского существа, напоминала о том, каким необъятным и развитым был мир до войны. И театр, словно ожившее воспоминание, белел классическим фасадом на фоне облупившихся от времени и попаданий магических зарядов высоток.

Эльна замерла возле мраморной лестницы, затаив дыхание. Никогда она не подбиралась к этому величественному символу прошлого так близко. Театр смотрел на колдунью так же завороженно, как и она на него. Прежде маги не ходили по городу так свободно. Конечно, после того, как открыто заявили о себе.