Саймон Грин - Пути, которые не избираем

Чудовища взвыли разными неприятными голосами, восхваляя ее, кланяясь и стелясь перед ней. Я медленно улыбнулся. Они не слушали. Город никогда не был предназначен лишь для них. И, чем больше я думал о ее словах, тем больше понимал их суть.

Ты опять хмуришься, — сказала Сьюзи — Что теперь?

Свобода от Рая и Ада, — медленно произнес я. — Свобода от награды и наказания или от последствий своих собственных действий. Если нет добра и зла, значит, поступки не имеют смысла. Если ты больше не должен выбирать между добром и злом, если все твои поступки ничего не значат, какой тогда смысл или цель могут быть у твоей жизни?

Ты запутал меня, — сказала Сьюзи. — Я не так много уж думаю о добре и

зле.

— Я заметил, — сказал я. — Но даже ты различаешь друга и врага. Те, кого ты одобряешь, и кого нет. Ты осознаешь, что твои действия имеют последствия. Смотри, задумайся над этим. Почему добродетель сама по себе награда? Потому что в противном случае она не была бы добродетелью. Если бы ты поступала хорошо только потому, что знала, что попадешь в Рай, или избегала плохих поступков, только потому, что знала, что окажешься в Аду, тогда добра и зла не существовало бы. Ты поступаешь хорошо, потому что веришь, что это правильно, а не потому что будешь вознаграждена или наказана за это. Вот почему никогда не было доказательств настоящей природы Рая и Ада, даже в Темной Стороне. Нам дали свободу воли, чтобы мы могли выбирать между добром и злом. Ты должна выбрать, чему будешь следовать, исходя из своих собственных причин, чтобы придать жизни смысл и цель. В противном случае, это все ничего не стоит. Существование было бы бессмысленно.

Вот почему Лилит разрушит Темную Сторону в будущем, — сказала Сьюзи, медленно кивая, сама не замечая этого. — Потому что добро, зло и последствия все равно проникают в жизнь, когда люди собираются вместе. Она разрушит то, чем стала Темная сторона, потому что это единственный способ вернуть чистоту ее оригинальной задумке. Путем удаления или уничтожения всего живого, что испортило ее город, поселившись в нем.

Да, — сказал я. — Это похоже на Мать.

Сьюзи посмотрела задумчиво на Лилит, стоящую ровно и горделиво перед своими ужасными детьми.

Создание Темной Стороны должно было ослабить ее, — сказала Сьюзи с намеком. — Если я смогу подобраться достаточно близко, чтобы приставить оба ствола к ее ноздрям…

Она не выглядит ослабленной, — решительно сказал я.

Внезапно Лилит направилась в чудесный город, который создала, дабы показать его своим детям. Они падали, скользили и сталкивались следом за ней, наполняя ночь ликующими воплями своих ужасных голосов. Мы со Сьюзи смотрели им вслед, и были рады видеть их спины. Даже их вид ранил глаза и сводил наши желудки. Человеческие глаза не были предназначены видеть такое потустороннее уродство.

И вдруг перед нами появились два ангела.

Было заметно, что они пришли «сверху» и «снизу». Они встали перед нами, две высокие идеализированные человеческие фигуры с огромными крыльями, распростертыми за их спинами. Один был создан полностью из света, другой из тьмы. Мы не могли видеть их лица. Они без сомнения были ангелами. Я ощущал это своей душой. Часть меня хотела встать на колени и склонить голову перед ними, но я не сделал этого. Я Джон Тейлор. Сьюзи уже нацелила на них дробовик. Она была не из тех кто кланяется. Я улыбнулся. Ангелы посмотрели друг на друга. Мы были не теми, кого они ожидали увидеть.

Будто все и так не достаточно сложно, — сказал я, — теперь Рай и Ад вмешиваются напрямую. Чудесно.

Проклятые ангелы, — прорычала Сьюзи. — Головорезы из потустороннего мира. Мне стоило бы выщипать ваши перышки. Чего вы хотите?

Мы хотим вас, — сказал ангел света. Его слова прозвенели в моей голове, словно серебряные колокольчики.

Мы хотим, чтобы вы остановили Лилит. Мы можем помочь вам, — сказал ангел тьмы. Его слова воняли в моей голове, как горящая плоть.

— Я Гавриил

— Я Бафомет.

На самом деле мы не такие, — сказал Гавриил — Мы обнаружили эти образы в ваших головах.

Удобная фикция, — сказал Бафомет.

Созданная, чтобы не пугать вас своим присутствием.

Но не слишком удобная. Мы воля Рая и Ада, обращенная в плоть, и нам дали определенные указания.

Вы будете подчиняться нам, — сказал Гавриил

— Хочешь поспорить? — спросила Сьюзи.

Мы не делаем этого на букву «п», — сказал я.

Ангелы посмотрели друг на друга. Все пошло явно не так, как они ожидали.

Этот новый город не должен был появиться, — сказал Гавриил — Материальный мир не готов иметь дело с таким. Он… создаст дисбаланс смыслов. Ему нельзя позволить процветать.

Лилит нужно остановить, — сказал Бафомет. — Мы здесь, чтобы помочь вам остановить ее.

Почему? — спросил я. — Я бы очень хотел услышать официальную версию причины.

Мы не можем сказать тебе, — сказал Гавриил — Мы не знаем. Мы всегда знаем только то, что нужно, когда нас посылают в материальный мир. Не наша задача что–то решать или иметь свое мнение. Мы только исполняем волю Рая и Ада.

Мы здесь осуществить задуманное, — сказал Бафомет. — И мы увидим, как оно осуществится независимо ни отчего.

Я уже видел это ограниченное мышление раньше, во время войны ангела. Ангелы обоих происхождений всегда были сильно ограничены, когда становились материальны. Они все еще были, безусловно, могущественными, и сама их природа делала их неуклонными в своих целях, но с ними невозможно было спорить. Даже когда условия изменились настолько, что их первоначальная цель уже утратила смысл. Ангелы были потусторонними штурмовиками. Если город или первый первенец поколения должны были уничтожены, посылались ангелы. Конечно, это еще цветочки.

Вы хотите избавиться от Лилит, почему бы вам самим этим не заняться? — спросила Сьюзи.

Мы не можем просто войти в ее город и уничтожить ее, — сказал Гавриил — Лилит создала свой город так, что любой посланник Рая или Ада будет сильно ослаблен, войдя внутрь.

А затем она сможет уничтожить нас, — сказал Бафомет. — Она ненавидит всех посланников власти «сверху» и «снизу».

Мы не боимся уничтожения, — сказал Гавриил — Только провала нашей миссии. Вы можете помочь нам.

Вы должны помочь нам.

Ни у одного из ангелов не была выражена индивидуальность, как таковая. Возможно, она придет позже, после нескольких веков взаимодействия с человечеством.

А сейчас они были больше похожи на машины приведенные в действие, запрограммированные на выполнение неприятной, но необходимой задачи. Мне пришло в голову, что у ангелов света и тьмы было больше общего, чем они, возможно, захотят признать.

Если вы не можете войти в город, не погибнув, какая от вас польза? — спросила Сьюзи, как обычно, прямолинейно.

Мы не можем остановить Лилит, — спокойно ответил Гавриил. — Но мы можем сделать это возможным для вас.

Как? — спросил я.

Вы не сможете уничтожить ее, даже с нашей помощью, — сказал Бафомет. — Она была создана уникально мощной, и она таковой осталась. Даже здесь, в материальном мире. Но вместе мы можем ослабить и уменьшить ее силы настолько, что вред, который она причинит в будущем, будет значительно сокращен.

Как? — повторил я вопрос.

Мы понимаем, что это важно для вас, — сказал Гавриил — Для нас нет необходимости знать, почему.

Мы можем сделать вас могущественными, — сказал Бафомет. — Настолько, чтобы иметь дело с Лилит, как она того заслуживает.

Как? — спросил я.

Завладев вами, — сказал Гавриил.

Мы со Сьюзи посмотрели на ангелов, затем друг на друга, а затем отступили немного назад обсудить это между собой. Ни один из нас не чувствовал себя комфортно под неумолимыми взглядами их пустых лиц. А постоянный свет и непроглядная тьма их силуэтов действовали и на глаза, и на душу. В ангелах было что–то, что заставляло тебя принять все, что они говорили, не задумываясь. Но то, что они не могли лгать, не говорило о том, что им была доступна вся правда.

Мы не можем уничтожить Лилит, — неохотно признала Сьюзи. — Что бы ни произошло. Потому что, если она погибнет здесь и сейчас, ты никогда не будешь рожден, Джон.

Мне приходила в голову эта мысль, — сказал я. — Но если нам удастся ощутимо уменьшить ее силу, пока она все еще уязвима… возможно, мы сможем разделаться с нею потом, в нашем времени. Мы знаем, что–то ослабило ее в прошлом, потому что довольно скоро ее создания объединятся против нее для изгнания из Темной Стороны. Может, то, что мы сделаем здесь, и обеспечит такую возможность.

Мы опять вернулись к круговому мышлению, — сказала Сьюзи. — Ненавижу путешествия во времени. От него болит голова.

Но… если мы узнаем, как ослабить ее, — сказал я, — возможно, мы повторим это, когда вернемся в свое время.

Если мы вернемся в свое время. — Сьюзи обдумала эту мысль какое–то время, затем неохотно кивнула.

Ты имеешь в виду, мы сможем ослабить ее снова и предотвратить разрушение Темной Стороны в будущем. Хорошо. Это похоже на план. За исключением того, что я никогда не позволю ангелу или кому–то еще овладеть мной. Одно тело, один голос, никаких исключений.