Олег Шелонин - Царский сплетник и дочь тьмы

— Все в сторону!

Сплетник отошел от двери на несколько шагов, а потом с разбега всем телом высадил ее и ворвался внутрь.

Его команда гурьбой повалила следом.

Они оказались в просторном коридоре с двумя комнатами по правой стороне. Двери в них были распахнуты, внутри ни там, ни там никого не было. Одна комната, судя по ширине кровати и богатому убранству, служила опочивальней Гордону с Василисой, другая детской комнатой, в которой сразу бросились в глаза опрокинутые детские кроватки и разбросанные по полу игрушки. В царской опочивальне тоже царил разгром. Летали пух и перья из распоротых подушек, обломки кресла на полу, одеяло, откинутое явно второпях в угол, скомканная простыня на кровати говорили о том, что здесь только что кипела битва. Виталика пробил холодный пот. Гробовая тишина, царящая вокруг, сказала ему, что он опоздал.

— За мной!!! — взревел царский сплетник и бросился по коридору вперед, выбивая ногой все попадающиеся по дороге двери.

В царском дворце было много закоулков. В них долго можно было бы плутать, но, к счастью, парень вовремя вспомнил о том, что когда-то говорила ему Василиса: кабинет Гордона — самое защищенное ее магическим искусством место. О том, что царская семья пробивалась именно туда, говорили лежащие на полу окровавленные тела стрельцов, периодически попадавшиеся им на пути. Но до кабинета царская семья все же не добралась. Дверь в пиршественный зал была раскрыта настежь, и там, внутри, при свете факелов, развешенных по стенам, кипела безмолвная битва. Только теперь Виталик понял, почему вокруг такая тишина. Нападавшие наложили магический полог, отсекающий все посторонние звуки, чтобы к царской семье не подоспело подкрепление. По залу черными тенями метались вампиры, пытаясь пробить магический заслон Василисы, защищавший ее и детей. Гордон в одних подштанниках бился отдельно от жены. Его зажали в угол три вампира, но он пока успешно отбивался обломком кресла. Судя по тому, как вампиры шарахались от него, царю-батюшке повезло. Кресло было сделано из осины. Впрочем, удивляться тут было нечему. Виталик просто не знал, что с тех пор, как эти кровососы появились на Руси, практически вся дубовая мебель во дворце по приказу предусмотрительной Василисы была заменена на осиновую, дабы в случае чего оружие у них всегда было под рукой.

Вид отбивающейся от злобной нечисти царской четы привел сплетника в неописуемую ярость. Он резко прибавил обороты, разом оставив позади свою команду, и первым ворвался в зал. И сразу, словно кто-то одним щелчком включил радиоприемник, в его уши ворвались звуки боя. Виталик сделал гигантский прыжок и с ходу вогнал осиновый кол в спину одного из вампиров, зажавших в углу Гордона. Второй вампир отлетел в строну, снесенный лихим ударом его ноги. Увлеченный боем, сплетник не заметил, что его команда с размаху вляпалась в невидимый барьер, перекрывающий вход в зал, и теперь бесновалась возле входа, посылая беззвучные проклятия вампирам. Их любимый шеф практически в одиночку бьется с целой ордой, а они ничего не могут сделать! А Виталику действительно приходилось биться с целой ордой, так как в этот момент зазвенели стекла и в разбитое окно начали влетать целые стаи вампиров. Царица всем телом развернулась в сторону окон и начала торопливо накладывать на них дополнительные заклятия. Это помогло. Очередная стая клыкастых монстров с размаху вмазалась в невидимый барьер и, ломая крылья, с проклятиями начала осыпаться на землю.

— К Василисе! — приказал сплетник Гордону, благословляя колом третьего вампира.

— Ты кто?

— Дед Пихто! К Василисе под щит давай!

Грязная чушка, в которой очень трудно было опознать царского сплетника, азартно заработала колом, прорубая дорогу Гордону к Василисе. А царице-матушке приходилось трудно. Она стояла босая, простоволосая, в порванной ночной рубашке на холодном каменном полу, прижимая одной рукой маленькую Аленку к груди, другой сдерживая рвущегося в бой Никиту. Юный царевич воинственно размахивал деревянным мечом и очень обижался на мамку за то, что она его подраться не пускает. Глаза разгневанной царицы метали молнии. Чувствовалось, что она с трудом сдерживает себя, чтобы не ринуться за поставленный полог на помощь мужу и не начать рвать вампиров голыми руками на куски, но при ней были дети. Царица быстрым речитативом читала заклинания, вливая в защитный полог дополнительную силу.

Не сладко было и Виталику с Гордоном. Взбешенные неудачей вампиры совсем обезумели. Чувство самосохранения у крылатых бестий отказало, и они уже конкретно давили массой.

— Шевели копытами! — рявкнул Виталик на Гордона и на всякий случай довольно неделикатным способом помог ему преодолеть последние метры дистанции до спасительного барьера.

Получив смачный пинок в державный зад, царь-батюшка благополучно преодолел магический полог Василисы и кубарем покатился по полу, к счастью, уже в безопасной зоне. А вот Виталику не повезло. Пока спасал Гордона, пропустил-таки от какого-то вампира удар. Всего один удар, но какой силы! Удар отбросил царского сплетника к стене и так приложил затылком о камень, что на короткое мгновение юноша потерял сознание. Как ни странно, но спасла его текущая из разбитой губы кровь. Ее запах окончательно свел вампиров с ума, и они устроили дикую потасовку за право первому вонзить в шею поверженного врага клыки. Левую сторону груди Виталика обожгло огнем.

«Не-э-эт!» — мысленно взвыл сплетник, чувствуя, что его сознание тает под натиском проснувшейся богини. Он сразу понял, что ничего хорошего от этого пробуждения ждать не стоит: на этот раз, почуяв кровь, проснулась не Парвати, а ее темная сторона — богиня Кали.

— Ну, и какая сука меня ударила? — прошелестел по пиршественному залу тихий, потусторонний голос. И было в нем нечто такое, что клубок вампиров распался, и клыкастые кровососы начали отползать от поднимающегося на ноги Виталика. — Я этот кол вам знаете куда сейчас запихаю? Повторяю вопрос: какая сука меня ударила? — Подрагивающий от ярости, напоминающий шипение змеи голос богини, говорящей устами Виталика, наводил леденящую жуть. И без того бледные вампиры начали еще больше белеть. — Всё-о-о… вам конец… всем конец…

Царский сплетник прекрасно понимал, что, если богиня сейчас вгонит себя в боевой транс, живым из этого зала не выйдет никто: ни вампиры, ни царская семья, а потому остатками меркнущего сознания попытался достучаться до разъяренной Кали.

«Эй, ты, дура рукастая, — начал он откровенно наезжать, особо не стесняясь в выражениях, — что ж ты мне веселье-то, зараза, портишь?»

«Что-о-о?!!»

Ему удалось-таки ошеломить многорукую богиню.

«То! С какого хрена сразу всем конец? А поразвлечься? А клыкастых погонять? Брысь отсюда! Ночной киллер хочет порезвиться. Не мешай!»

«Еще чего! — фыркнула Кали. — Я тоже порезвиться хочу».

Идея пришлась богине по душе, и она начала резвиться.

— Ну, клыкастенькие, веселуха началась! Ночной киллер вышел на охоту!!!

У Гордона с Василисой отпали челюсти при виде толпы крылатых монстров, за которой с веселым гиканьем гонялся чумазый ночной киллер, радостно размахивая колом. Догнав кого-нибудь, он с размаху втыкал осину жертве в зад и радостно хихикал, наслаждаясь воплем пострадавшего вампира. Кали откровенно развлекалась.

Весело стало и Никитке. Юному царевичу тоже захотелось своим игрушечным мечом потыкать больших «птичек», и он, вывернувшись из рук матери, попытался выскочить за магический полог. К счастью, его успел перехватить Гордон, не дав вырваться наружу.

Тем временем вампиры нашли единственное безопасное для них место в зале. Они облепили потолок, зависнув на нем вверх ногами. Каменный свод здесь был такой высокий, что богиня в теле сплетника своим колом до него не доставала.

«Блин! Кали, я те чё, кузнечик? — мысленно взвыл Виталик. — Кончай скакать, у меня ноги не железные!»

«Йогой надо было заниматься по утрам», — азартно пропыхтела Кали, заставляя юношу прыгать все выше и выше.

Издевательство над организмом сплетника нарушил громкий стук. Кто-то ломился в запертую дверь парадного входа, заблокированную заклинаниями царицы.

— С-с-стучат… — дружно повторили стук зубами вампиры, указывая на дверь.

— Сейчас достучатся, — успокоила их Кали и заставила Виталика шустро перебирать ножками в указанном направлении, заранее предчувствуя очередную порцию веселухи.

Дверь легко распахнулась, стоило только Виталику взяться за нее.

«Не бей его! Он свой!!!» — мысленно заорал сплетник, увидев на пороге Кощея.

Судя по всему, бессмертный злодей почуял неладное и примчался на помощь Василисе в полном боевом обличье. Он был закован в латы с головы до ног и явно разгневан, так как его волнистый черный меч на глазах превращался в ледяной посох, а из-под забрала стремительно вырастала пушистая белая борода.