Валерия Малахова - Мент, меч и муж

Ладно, раз уж угораздило вляпаться, значит, угораздило. Будем выляпываться по мере сил и возможностей.

Полянка номер два возникла неожиданно. Вот что значит городской человек! Просто брела себе, увидала просвет между деревьями – и нате вам, травка зеленеет, солнышко блестит, посреди травы журчит водичка… А родничок вполне себе обустроенный! Я спросила у Айсуо, можно ли пить здешнюю воду – и лишь потом спохватилась: откуда ему знать? Но призрак нырнул в прохладную струю, высунул голову и сообщил, что вода очень даже хороша. Конечно, мальчишка мог ошибаться, но пить хотелось неимоверно. Как и есть. Но со вторым, похоже, придется обождать.

А напиться и умыться было очень кстати.

– Дальше куда?

Айсуо смущенно пожал плечами. Да я и сама уже сообразила, что нашла кого спрашивать. Впрочем, призрак тут же радостно сообщил:

– Раз мы с Дейвином здесь бывали, значит, поблизости город! Мы никогда не уходили далеко от жилья.

Тоже городские, стало быть… Ну, ладно.

Другой мир мне, откровенно говоря, не нравился. Хотелось в N-ск, где все знакомо, где можно в крайнем случае скрыться и пересидеть грозу в парочке мест… Или в область уехать, там тоже спрятаться есть у кого. А здесь… Да я даже язык местный вряд ли знаю! Сильно сомневаюсь, что в другом мире говорят по-русски. Украинский и английский, увы, тоже едва ли подойдут. А одежда? Хорошо, если меня запрут в местный аналог психушки, а ведь могут отвести и в аналог КГБ…

И доказывай потом, что я не шпион врагов отчизны.

В наличии у любой отчизны врагов сомневаться не приходится.

Оглядеться все равно стоит. Посему я скинула босоножки, подумав, аккуратно положила рядом пиджак и полезла на дерево. Смола тут же заляпала рубашку, кора поцарапала руки, но в целом инструкторы по физподготовке могли мною гордиться. Наверху были ветки, так что лезть стало значительно легче. Более-менее устроившись, я аккуратно повертела головой.

Ну, город не город, а дорога имелась. И по ней двигались повозки, запряженные… кем-то. Лошади? Быки? Аллах ведает, нечто тягловое, запряженное, как правило, попарно и понуро везущее телеги. Эти оказались без изысков: четыре колеса, верх иногда открытый, иногда затянутый какой-то тканью. Бо́льшая часть повозок направлялась в одну сторону, туда, где дорога упиралась в холм. Подземный туннель там, что ли?

– Гертинга, – сказал усевшийся на соседнюю ветку Айсуо. Я чуть с дерева не свалилась. Парень, похоже, не заметил.

Стыдно, Яна, ох, как стыдно! Ты ведь могла попросить призрака осмотреться! Почему же даже не подумала об этом? Привыкла к его беспомощности? Не доверяешь до конца? Просто слишком самостоятельна?

Все вместе, наверное.

И это сейчас не важно.

– Гертинга? Что за место?

Айсуо задумался, поболтал ногами в воздухе. Я чуть не рявкнула: «Осторожней!» – затем опомнилась. Не убьется, зараза малолетняя. А все равно страшно.

Вспомнилась мама: «Яночка, а не пора ли уже?..» Ох, мам, да куда мне своих – в однокомнатную ведомственную? А воспитывать их будет почтальон Печкин?

И о чем я думаю в полусотне метров от земли, посреди другого мира?

Совсем плохая стала.

– Городок такой… Намного меньше того, в котором живет госпожа, но здесь его считают очень большим. Гертинга стоит на пересечении дорог, так что здесь проходит ежегодная ярмарка. Из других стран тоже торговцы приезжают. Когда в стране мир, я имею в виду.

Ну, что происходит с городком на пересечении дорог в военную годину, можно догадаться даже с одного раза. Но, наверное, прибыль стоит риска. Даже наверняка стоит. Иначе бы город просто забросили.

Увиденные телеги не смахивали на военный обоз, а торговцами могли быть запросто. Ярмарка – это хорошо. Это можно затеряться в толпе приезжих. Если ну хоть немного походить на иностранку.

– Айсуо, думаю, нам стоит зайти в твою Гертингу.

– Она не моя, госпожа. Ею владеет мирньерд Халлистер Гор, человек благородный и известный своим гостеприимством.

Зануда.

– Что такое мирньерд? Давай так: я лезу вниз, а ты летишь рядом и объясняешь.

Сопоставить здешних мирньердов с земными правителями было сложновато. Что-то вроде правителя федеративной республики… Нет, федеративной монархии, как бы дико оно ни звучало. Вассал Великого Патроната с очень, ну очень широкими полномочиями, которого не прижали к ногтю из-за отдаленности земель. И не прижмут, пока он честно платит налоги. Ну или не очень честно, но с виду правильно.

«Гостеприимство» же мирньерда Гора тоже расшифровывалось… ммм… интересно. Этот тип давал приют всем, кто готов был отстегнуть долю в добыче и не пакостить на его территории. А, да, еще одно условие: хозяин земель не должен знать, кто у него гостит. В смысле, разыскивают, к примеру, Василия Пупкина, а на въезде в город упомянутый Василий представляется Александром Пушкиным. И все довольны, даже если у ворот висит изображение морды Пупкина с назначенной за голову наградой.

Награду получить можно. Если Пупкин в Гертинге чего-нибудь натворит. Тогда «бдительная стража» его тут же узнает и препроводит к топтунам. Или снимет с него штраф… а потом препроводит…

В общем, в землях мирньерда Гора лучше не баловаться. То, что мне надо.

– Госпожа, если ты хочешь пойти в город, нужно… ну… переодеться. Здесь не принято так ходить.

Да, я думаю, не принято. И кого мы обворуем?

– Моих сил хватит, чтобы придать твоему… костюму… подобающий вид. И еще – меня следует спрятать. Женщина с мечом…

– Заметна так же, как мужик в кокошнике. Не важно, что это, шутка такая. Идеи насчет маскировки есть?

– Есть…

Спустя пару минут я путалась не только в траве, но и в собственной юбке. А на руках посапывал младенец. Розовощекий, прелестный до невозможности (Яна, тебе не пора своих заводить, не пора…), словно передранный с поздравительной открытки. Живьем я таких не видела, наверное, их выводят специально для показа в сериалах и съемок в рекламе.

Нет, определенно, женщин-воительниц не существовало потому, что юбка до лодыжек очень мешает двигаться… да и вообще существовать. В ней жарко, блин! И она норовит зацепиться за каждый встречный куст. И почему в лесу столько кустов?

А лиф, выставляющий грудь чуть ли не на всеобщее обозрение? Эй, Айсуо, поскромнее наряда не видел? Нет? Это обычный вид горожанки? Чем в Гертинге горожанки занимаются? Ты не красней, ты на вопрос отвечай!

Впрочем, можешь не отвечать. Город торговый, я понимаю.

Младенца очень хотелось перекинуть за спину и нести, как тюк с провизией. Но нельзя, пора привыкать к роли счастливой мамаши. Баю-бай, мой сладенький, треснуть бы тебя об дерево, да опять запутаюсь в юбке…

Куда делась чертова дорога? Мы, вообще, не заблудились?

Сколько брела – не знаю. Вычислять время по солнцу в институте не учили, а если учили, то эту лекцию я благополучно прогуляла. Ребенок время от времени агукал – видать, тоже вживался в образ. Есть хотелось все сильнее, и на кусты с ягодами, попадавшиеся на пути, я смотрела уже с неприкрытым интересом. Останавливало лишь воспоминание о соотношении ядовитых растений с неядовитыми. С моим счастьем бросишь ягодку в рот – и топтуны могут не беспокоиться.

Наконец, выбрались на дорогу. С одной стороны, идти стало легче, с другой – пыль набивалась повсюду, лезла даже в рот и в глаза. Вот когда раскаленный по сорокаградусной жаре асфальт вспомнился добрым словом! Ветерка на лесной дороге ожидать было глупо, солнце жарило вовсю, а пыль поднималась при каждом шаге, будто вверх взмывал клубок змей. И жалил.

Сколько, там, человек может прожить без еды? Вроде долго. До города точно сможет, поняла, Яночка?

А что в городе? Денег нет, связей нет. Милостыню просить? Так ребенок уж больно здоровенький. Или «сами мы не местные, злобные разбойники напали, отца семейства убили, брата убили, вас тоже убьют, если денег не дадите, посему помогите, кто чем может…»?

Размышляя над столь высокими материями, я не заметила, как очутилась возле городской стены. Ребенок пробормотал:

– Ой, тут же входную подать берут…

Младенец, четко выговаривающий слова, смотрелся дико. Хорошо, что рядом никого не было: купцы отчаянно ругались с напоказ зевающими стражниками, а рыжей дворняге, мочившейся на оставленную кем-то алебарду, было все равно.

Подать, значит. Входная. Как мило.

Я прикинула высоту стен. Не маленький заборчик, но, честно скажем, и не Эверест. Правда, нужно будет дождаться ночи. Тетка в развевающейся юбке, штурмующая городскую стену, – картина, достойная или кисти живописца, или стрелы в спину. Судя по ободранным воротам, тут и маляров-то хороших нет. А вот лучники наверняка имеются.

Да чего там, я б и сама стрельнула. В целях профилактики преступности.

– Есть один подкоп, госпожа. Под стену. Ну, был, когда мы с Дейвином гостили тут в последний раз.