Лоис МакМастер Буджолд - Союз капитана Форпатрила

Бай ответил ему презрительной ухмылкой.

Айвен Ксав, ничуть не устрашенный его гримасой, усмехнулся в ответ и пояснил Теж и Риш:

— Говорят, что Кровавый никого не боялся, кроме двоих человек: своей жены и Дорки Форбарры. И то насчет Дорки никто точно не уверен.

— Правда? — удивилась Теж. В свете его пояснений те позолоченные бокалы, из которых они все пили ночью воду из туннеля, выглядели куда любопытнее.

— Семейная история Форратьеров, — сообщил ей Бай, — по самой своей сути есть источник сомнительных сенсаций. Не слушай Форпатрила, — он вздохнул. — Хотя уже вижу, что именно его ты и намерена слушать. Мои поздравления, Айвен, если я не успел сказать этого ранее.

— Спасибо, — вежливо ответил Айвен Ксав.

А потом настало время всем впрягаться и помогать носить вещи вниз в гараж, где уже ждали три роскошных правительственных лимузина. Похоже, они уедут с шиком? Теж поняла, что к этому приложила свою дипломатическую руку леди Элис. Ведь с тем же успехом Аркв могли бы доставить в космопорт в одном большом арестантском фургоне.

Туда же в гараж прибыли на отдельной, неприметной машине двое мужчин в черной с серебром форме. Они перенесли в багажное отделение одного из лимузинов пару знакомых тяжелых ящичков с древней печатью Девятой Сатрапии на крышке. Старший из двоих подошел к барону с баронессой и откозырял.

— Мой августейший господин передает вам свои наилучшие пожелания, сэр, и дарит этот памятный сувенир. Вероятно, он поможет вам быстрее проделать ваш путь.

Брови папы взлетели на лоб. Теж попыталась было просчитать стоимость — неважно, в бетанских марках или барраярских долларах — сорока четырех килограммов древних цетагандийских золотых монет, но ее подвело полное незнание цен на антикварном рынке.

— Ровно два ящичка из сорока, — пробормотал папа. — Пять процентов. Как щепетильно с его стороны.

Он обратился к оруженосцу Форбарр уже в полный голос:

— Передайте вашему августейшему повелителю, что барон и баронесса Кордона принимают этот сувенир с такой же радостью, как он — вручает его.

"Ты не переборщил с колкостью, папа?" Однако оруженосец принял сказанное, не переменившись в лице, и вместе со своим товарищем отбыл, чтобы, и в этом Теж была уверена, передать сказанное дословно. Основная выплата прибудет позже — самым скучным образом, переводом денег по сжатому лучу. И будет точно составлять обещанное, за скрупулезным вычетом стоимости этих ящичков, так сказать, платежа в натуральной форме.

Сверху спустились леди Элис и Саймон, придав окончательному прощанию немного официоза. Папа подошел к стоявшим бок о бок Айвену Ксаву и Теж.

— Мне рассказали, что на барраярской свадьбе отец должен просто отдать невесту. Это меня поразило — получается, что ее слишком низко ценят.

— Это фигура речи, сэр, — развеселившись, заверил его Айвен Ксав. — В действительности, когда женятся высшие форы, то закулисные переговоры о деталях брачного контракта могут длиться месяцами.

— Ну, это немного лучше, — признал барон. — Таланты вашего Грегора возникли не на ровном месте.

Айвен Ксав добавил, словно в качестве утешения:

— В конце концов, в обмен вы получили Байерли.

Барон улыбнулся, не разжимая губ.

— Да, я знаю... — он повернулся к дочери. — Твоя мать сказала мне, Теж, что передавала тебе приглашение отправиться с нами до Станции Пол, верно?

— Да, папа, — ответила Теж. — Но я расстанусь с вами здесь.

Она крепко стиснула руку Айвена Ксава, и он накрыл ее ладонь своей.

— Ты меня знаешь — по эту сторону смерти нет такой вещи, как "последний шанс и никогда больше", — начал папа. — Если ты когда-нибудь захочешь приехать домой…

— Спасибо, папа.

Интересно, сколько очков к карме она заработала, промолчав о том, что папе пока некуда звать ее в гости? Нет, так намного лучше. Повинуясь порыву, Теж привлекла его к себе, положила ладони ему на плечи и поглядела в глаза. Для нее было истинным шоком обнаружить, что они с отцом одного роста

— Посмотри с другой стороны, папа. Вы улетаете с Барраяра все вместе, свободные, на собственной яхте и с военным бюджетом. Не говоря уж о тайном союзе с Тем Самым Грегором. Есть ли сейчас на свете наследник Дома, который мог бы дать за невесту такую цену? Царский подарок, в буквальном смысле слова, — «Барраярцы!» — Как думаешь, получили бы вы хоть что-нибудь из этого, не выйди я замуж за Айвена Ксава?

— Хм…

— Ты заключил великую сделку. Не провали ее!

— Но я не на него заключал сделку, — возразил он в типично отцовской досаде. — Я всегда собирался выгодного договориться насчет тебя!

— Понимаю, — уголки ее рта поползли вверх. — Но Айвен Ксав — это подарок.

Она подалась вперед — не наклонилась — и поцеловала его в щеку. И снова это сработало — папа не стал спорить, а отвлекся и погладил ее по голове. Теж отпустила его и снова взяла под руку своего барраярского мужа.

— Что ж... тогда заботьтесь о ней как следует, капитан Форпатрил, — папа официально пожал руку Айвену Ксаву. Он прищурился, его взгляд стал внезапно холодным и твердым, а хватка осталась крепкой. — Поверь, если ты этого не сделаешь, я тебя из-под земли достану.

— Даже не сомневайтесь, сэр! — заверил его Айвен Ксав. Под давлением его взгляда и в хватке этой лапищи он поежился, но, как с гордостью отметила Теж, не отступил.

— В этом нет необходимости, папа, — процедила Теж сквозь зубы.

— Да-да, Теж, лапушка…

Потом их поглотил вихрь последних объятий и прощаний, какофония криков, слез, щелчков закрывающихся дверец, воя моторов… И наступила тишина. Более золотая и драгоценная, чем цетагандийские монеты.

Потирая ладонь о шов брюк, Айвен Ксав произнес жалобно:

— А что, по-джексониански признание в любви всегда звучит как вопрос "кого мне для тебя убить"?

— Нет, только у папы, — вздохнула Теж. — Хотя баронесса еще опаснее — она может вообще не спросить.

Айвен Ксав ойкнул.

— Я читала ваши исторические хроники, — заметила Теж, обнимая его. — Только не говори мне, что кое-кто из твоих предков не разделял такую же точку зрения. Начиная с твоей тети Корделии и ее знаменитого подарка на Зимнепраздник дяде Эйрелу. А ведь она даже не была барраяркой! Отрезанные головы, это правда?

— Только одна, — возразил он. И, выпрямившись со всем достоинством, добавил. — И вообще, я — намного более современный барраярец.

Теж подавила напрашивающуюся улыбку.

— Не сомневаюсь, лорд Форпатрил.

*

Их встреча с Тем Самым Грегором на следующее утро оказалась очень короткой.

— Илла? — переспросил Айвен Ксав озадаченно. — Черт побери, а это где?

Старший военный атташе в барраярском консульстве на планете Илла. Это назначение вызвало бы у Айвена больше восторга, окажись там другие военные атташе, младшие. Или еще какие-нибудь сотрудники, не считая одного-единственного павшего духом, тоскующего по дому и потихоньку спивающегося консула, досиживающего на Илле остатки своей дипломатической карьеры. Когда Айвен и Теж прибыли в так называемую промышленную столицу планеты — город размером в половину Нью-Эвиаса — в этом полушарии стояла зима: дождливая, холодная, туманная и пасмурная. Теж, перенесшая столько П-В скачков подряд, ощущала себя буквально дрожащей развалиной, поэтому все это, в том числе их потрепанную квартирку, приняла без возражений, едва простонав.

"Нет уж, так не пойдет". Развив в консульстве деятельность, темп которой он бы счел средним для ленивого дня в Генштабе, Айвен принялся безжалостно применять привычную по Оперативному отделу оптимизацию сперва к своим служебным обязанностям, а когда они закончились — к работе консула. Вскоре он выяснил, что девяносто пять процентов того, чем занято консульство, осуществляется через вполне действенную планетарную комм-сеть, и, следовательно, оно может располагаться где угодно, лишь бы поблизости был космопорт. Присмотреть местечко с более здоровым климатом тоже удалось быстро. К концу третьей недели пребывания на Илле Айвен перевез контору — со всеми потрохами, включая комм-пульты и консула — на большой, очаровательный остров неподалеку от экватора, и в новом бюджете еще остались деньги на то, чтобы нанять местного клерка. Теж расцвела под тропическим солнцем, словно цветок. К концу первого месяца Айвен занимался делами всего по три утра в неделю плюс редкие переработки и полеты на орбитальные станции, а в остальном был волен плыть, куда пожелает.

Плыть в переносном смысле. В обширных океанах Иллы никто не плавал — ни на яхте, ни просто так — потому что в здешней соленой воде люди покрывались странной сыпью, а морским чудовищам человек был вообще на один зуб, и хоть такая закуска стала бы для тварей смертельным ядом, они были слишком тупы, чтобы это понять. Однако с веранды их дома за бассейном открывался прекрасный, залитый солнцем вид — Айвен помахал Теж, качавшейся в большом гамаке — да и море смотрелось весьма неплохо. Человек с немудрящим вкусом мог, не прилагая особых усилий, жить на Илле хорошо и без больших расходов. А уж при более щедром бюджете — просто прекрасно.