Татьяна Андрианова - Выйти замуж за эльфа

— А-а-а-а! — завыл Дворя, вырывая целые пучки волос, причем отовсюду, куда только смогли дотянуться его ручки. — Горе мне, несчастному, горе!

— Прекрати реветь! — цыкнул на него Веня. — Лучше давай решать, как горю помочь.

— А как тут поможешь?! — еще больше разревелся Дворя. — Вон во что дом превратили, ироды. Всю мебель порубили, в погребе дыру провертели… И что я хозяйке-то скажу… Как в глаза ей посмотрю?!

— Молча, — парировал Веня. — Отставить упаднические настроения! Из всякого положения можно и нужно найти выход, а если повезет, то даже два.

— Да? — недоверчиво всхлипнул Дворя. — И что ты прикажешь делать с этакой дырищей?

Веня задумчиво почесал затылок. Дырища действительно была огромных размеров и сильно смахивала на тоннель метрополитена. Не хватало только поезда. Но зачем Виктории поезд в погребе? Она хоть и современная ведьма, но электричка, пожалуй, ей ни к чему. И тут Веню осенило. Он даже слегка возгордился от собственной гениальности.

— Ну-у-у, если тоннель заделать с той стороны, хорошенько выровнять да выложить камнем, может получиться превосходный винный погреб.

— Да? — удивленно переспросил Дворя, обдумывая интересную мысль с разных сторон. Пожалуй, при хорошем винном погребе, да еще полном (если хорошенько подсуетиться и раскулачить домовых соседей, собрав положенную дань на прокорм ведьмы), пожалуй, его не убьют. — А что, это мысль. А с остальным как быть?

Веня покровительственно похлопал собрата по плечу:

— Есть такое слово «ремонт», Дворя…

Я влетела во двор как некий вариант смерча, обозленная до предела, с мечом наперевес. Животные встретили непривычно тихо, но я списала это на эффектность моего появления. В дверь влетела, чуть не сорвав ее с петель, и замерла на пороге как громом пораженная. А удивиться было чему. Пара домовых, вооружившись двумя стремянками, шпателями и прочими инструментами, увлеченно сопя, сдирали со стен остатки некогда шикарных обоев. Гостиная поражала полным отсутствием мебели и кучами строительного мусора. Нет, я, конечно, все понимаю, но жить на стройплощадке — это уже чересчур.

— Что здесь происходит?! — возопила я.

Звуковая волна мини-тайфуном пронеслась по гостиной, сшибла неуемную парочку строителей со стремянок и впечатала в противоположную стену, размазав таким тонким слоем, что проще закрасить, чем отодрать. Парочка домовых удивленно таращилась из-под пилоток, сооруженных из старых газет, тихо сползая по стеночке. Я заслуженно возгордилась произведенным эффектом. Да-а-а. Не каждому удается противостоять голосу хорошо натренированной боевой ведьмы. К слову, это мне удалось случайно. Зато какой эффект!

— Да не беспокойся, хозяюшка, — залебезил Дворя, с трудом поднимаясь с пола и потирая ушибленные места. — Мы тут с Веней решили ремонтик сделать.

— Ремонтик? — злобно поинтересовалась я, пристально вглядываясь в глаза домового.

Глазки последнего в момент приобрели такое честное выражение, что приделай крылышки — и воспарит к небесам ангел. Врет ведь и не краснеет. Только зачем?

— Да, — встрял Веня, — ремонт делать надо регулярно.

— Серьезно? — поразилась я такой заботливости со стороны домовых, причем один из них находился на испытательном сроке, а другой вообще не мой. — Но мы только недавно переехали. Что же потребовалось ремонтировать в новом доме?

— Всё! — категорично отрубил Веня. — Ты посмотри, как строят, халтурщики… Это раньше строили — на века. Бревнышко к бревнышку, дощечка к дощечке. А тут?.. Ну кто так строит, я вас спрашиваю?

Не на шутку разошелся Веня. От переизбытка эмоций он саданул валиком по дверному косяку и, к нашему обоюдному удивлению, дверь с грохотом рухнула на пол.

— Обалдеть, — удивленно протянула я. — Ну вот что, ремонтники-любители: я еду на задание, чтобы к моему возвращению с ремонтом было покончено. Если не понравится… Ну вы меня поняли…

Красноречивый взгляд на домовых дал ясно понять, что смерть будет медленной и мучительной. Домовые дружно икнули и мужественно рухнули в обморок. В дверях появился запыхавшийся кот.

— Вика! Что с домовыми и нашей гостиной? — захлопал глазками он.

— Знаешь, Вася, по-моему, они сошли с ума и сдали наш дом в аренду для проведения испытаний оружия массового поражения, — тяжело вздохнула я.

— Что это вы, любезные, делаете? — подбоченился кот. — Мы домового заводили для того, чтобы в доме порядок был, а беспорядок мы и сами устраивать умеем.

На Дворю стало больно смотреть. Несчастный домовой хлопал огромными от ужаса глазами, и на длинных ресницах уже висела скупая мужская слеза.

— Что вы на него насели? — Грудью встал на защиту собрата Веня. — Подумаешь, перестановочку задумали. Немножко неудобств — зато какой результат будет… потом.

Судя по продолжительной заминке в конце предложения, это самое «потом» грозило наступить очень не скоро. Перспектива удручающая.

— Неужели? — скептически прищурился кот. — А я, например, уже сейчас вижу результаты вашего новаторства. Хозяйка уже целых двадцать минут дома, а стол не накрыт, вода для ванны не готова. Ну и какой из тебя домовой, Дворя? Сказать? Хреновый домовой из тебя, вот.

Дворя проникся всем трагизмом сложившейся ситуации, осознал свою полную ничтожность и некомпетентность и со сдавленным вскриком рухнул в обморок, не выдержав груза своего позора. Веня кинулся к распластавшемуся на полу собрату, стянул с головы пилотку и принялся обмахивать сомлевшего домового.

— До чего беднягу довели, садисты. Так что теперь неизвестно, живой он или нет.

Ну это он хватил через край. Дворя дышал и даже порывался открыть глаза, только Веня не допускал самодеятельности со стороны собрата и ловко прикрывал тому глаза ладошкой.

— И чего только народ не придумает, лишь бы не готовить! — презрительно фыркнул Васька и гордо удалился в сторону кухни, нарочито чеканя шаг пушистыми лапками по грязному полу.

Из кухни донеслось громкое звяканье кастрюлек. Надежда на завтрак стремительно перетекла из категории призрачной (читай далекой и несбыточной) в вещь реальную, причем в ближайшем будущем (примерно через пятнадцать — двадцать минут). Еда. Мням-мням. Блаженно улыбаясь, я отправилась воплощать в жизнь другую мечту — мечту о ванне. Жизнь начинала налаживаться.

К моему удивлению, скоропалительный ремонт мою спальню не затронул. Что само по себе могло показаться чудом. Фильку пришлось выдворять из ванны силой. Он клевался, верещал о дискриминации по видовому признаку, цеплялся лапами за все, до чего смог дотянуться, а лапки у птички оказались шустрые. Словом, прежде, чем я окончательно обозлилась, Филька потерял несколько перьев, получил штук двадцать оплеух (чтобы не совал шаловливые лапки куда не следует) и одно слабенькое огненное заклинание и теперь, надувшись до размера воздушного шара средней паршивости, сидел на спинке кровати, с омерзением рассматривая новоприобретенные проплешины в оперенье. Ай да я! Так что ванная комната поступила в мое единоличное пользование, и я наглейшим образом воспользовалась этим.

Отмокала долго, с особым смаком, не обращая ни малейшего внимания на скулеж филина под дверью.

— Занято!

— Я просто беспокоюсь, вдруг ты там утонула, — канючили из-за двери.

— Не дождетесь, — фыркнула я, проводя по ноге мыльной губкой.

За дверью загрустили. Я усмехнулась про себя. Неужели оборотней не учат простому правилу: женщину следует пропускать вперед, а то она расстроится и царапаться станет. Себе же дороже выйдет. Словом, ванну я покинула только тогда, когда вода в ней безнадежно остыла, моя кожа приобрела розовый цвет, и я почувствовала себя чистой, как в первый день творения.

Не успела я открыть дверь, как меня чуть не сшиб с ног оборотень. Дверь бесцеремонно захлопнули перед самым моим носом.

— Вообще наглеж! — возмутилась я, опешив от такого откровенного хамства со стороны пернатого. — Мы его приютили, накормили, обобрали… тьфу ты, обогрели. И никакой благодарности в ответ. Прав был Липай. Оборотень — он оборотень и есть.

Дальнейшие размышления на эту тему бесцеремонно прервала громкая и нудная мелодия. Пока я нашла зловредный кристалл, который — пакость такая (чертовски дорогая к тому же) — и не думал следить за громкостью звука, я получила легкую степень контузии раньше, чем ответила на вызов.

— Ну кто там еще?! Чего надо? — голосом, весьма далеким от дружелюбия, поинтересовалась я.

— Ну ты, подруга, даешь! Совсем оглушила, — откликнулась Мелена, возникая в центре искрящейся сферы.

Красивая девушка с ухоженными волосами цвета баклажана кисло улыбнулась.

— У тебя должны быть веские причины для звонка, — наставительно сообщила я. — Иначе я за себя не отвечаю.