Галина Полынская - Четыре года падал снег

– Я уже осознал свою вину, но теперь-то ничего не исправить, надо выходить из положения.

– Для начала надо выйти из лифта или, что совсем маловероятно, поехать на нем. Как же он включается? Бестия… – Голодев принялся за более детальный осмотр. – Как же нам попасть на верхние этажи…

И вдруг кабина мягко поползла вверх.

– Как вы это сделали? – изумился Карл. – Что нажали?

– Ничего.

– А почему он начал двигаться?

– Понятия не имею, я только сказал… Я сказал, что нам надо попасть на верхние этажи, – догадался Голодев. – Должно быть, он реагирует на голосовые приказы.

– Тогда уточните, куда именно нам надо, скажите, что нам нужны каюты!

– Ага, сейчас, – Голодев откашлялся и громко произнес: – Отвези-ка нас на этажи, где находятся жилые каюты!

– С нашими вещами, – добавил фон Штофф, хоть и сомневался, что лифт в курсе таких подробностей.

Вскоре кабина остановилась, двери раскрылись, и пассажиры выглянули наружу. Перед ними красовались коридоры, крытые ковровыми дорожками.

– Спасибо, милейший, – сказал фон Штофф лифту, выходя наружу. – Идемте, друг мой, сейчас все отыщем.

Они стали заглядывать во все каюты подряд.

– Смотрите-ка! – воскликнул Карл, показывая на двери двух соседних кают, на них были таблички с их титулами и именами. – Вот и нашлись наши вещи!

Каюты напоминали со вкусом убранные комнаты обыкновенного жилого дома, а не космического корабля. Голодев переоделся в домашний халат, лег на кровать и тут же уснул – на борту любого корабля он чувствовал постоянную усталость и непроходящую сонливость.

Фон Штофф тоже переоделся, но спать ему отчего-то перехотелось. Заглянул к Голодеву, увидел, что тот спит, и решил прогуляться самостоятельно. Напевая мелодию, частенько звучавшую в ресторации «На Распутье», Карл направился прямо по коридору, усердно запоминая путь, дабы без труда найти дорогу обратно. На этаже ничего кроме одинаковых кают он не нашел, вернулся к лифту и нажал красную кнопку. Двери открылись, фон Штофф зашел внутрь и задумался, куда отправиться. Лифт не двигался, ждал, пока барон что-нибудь придумает.

– Отвези-ка меня, дружок на самый верх, – наконец решился Карл, – а там видно будет.

Голодеву снился снег. Бесконечные серебристые хлопья частенько грезились ему целых четыре года. Они летели из ниоткуда и в никуда. Легкие маленькие хлопья превращались в тяжелое огромное снежное покрывало…оно придавливало Голодева, хоронило под собою надежды, стремления, помыслы…

Неожиданно Сергей проснулся от необычайно громкого голоса Карла. Открыв глаза, он никак не мог сообразить, откуда этот голос и в чем собственно дело?

– Сергей Николаич! – раздирался фон Штофф. – Вы меня слышите? Ответьте, слышите или нет?

– Слышу! – крикнул он. – А вы где?

– Сам не знаю, голубчик, но зато у меня есть приборчик внутренней связи и я догадался, как он включается. Теперь мы с вами можем переговариваться, будучи в разных местах, здорово, правда?

– Правда, – Сергей сел на кровати, оглядываясь по сторонам. – А все же, вы где?

– Не имею понятия, сижу тут уже битый час! Никак не могу отсюда выбраться наружу!

– А как вы туда забрались?

– Шут его знает, забрался и все, вы бы вытащили меня отсюда, а?

– Да, но для этого мне надо вас отыскать. Скажите, что вы видите вокруг и как туда попали?

– Я приехал на лифте, сказал ему, отвези, мол, на самый верх, он меня отвез, потом я ходил, бродил, встал на какую-то платформочку, она вместе со мною поехала куда-то в бок, и вот теперь сижу в темноте. И здесь дурно пахнет!

– А откуда у вас рация?

– Просто так взял, в моей каюте на столе лежала, дай думаю посмотрю, что это такое, потом решил прихватить на всякий случай. Вот теперь со скуки нажимал кнопки, пока не понял, что к чему. Вы посмотрите, у вас в каюте тоже такая должна быть, раз вы меня слышите.

– Сейчас посмотрю.

Сергей подошел к столику и в самом деле увидал миниатюрную рацию. Взяв ее, он вышел из каюты.

– Вы меня слышите? – снова спросил фон Штофф.

– Слышу. Значит, сначала вы поехали на лифте?

– Именно, на самый верх. А вы уже идете ко мне?

– Иду.

Сергей сел в лифт, досадуя на неугомонного друга, которому не сиделось на месте.

– Расскажите, что у вас там еще, кроме темноты и дурного запаха?

– Ну, как вам сказать… на противоположной стене вроде как двери с небольшими окошками, а в окошках звезды и вообще, комнатка маленькая, так себе помещение. И что-то тикает…

Голодева словно ледяной водой окатило. «Карл в мусорном отсеке! – догадался он. – А тикает временной таймер, мусор выбрасывается через определенное время…»

– Сейчас иду, – по возможности спокойно произнес он, – стойте и не двигайтесь… и к этим дверям с окошечками не подходите!

– А что такое? – забеспокоился Карл. – В чем дело? Голос у вас как-то поменялся.

– Нет, ничего страшного. Я уже на этаже, скажите, куда вы отправились дальше?

Голодев вышел из лифта, глядя по сторонам, он находился в подсобном отсеке жилых помещений.

– Сейчас постараюсь вспомнить, – Карл замолчал, слышалось лишь его напряженное сопение.

– Скорее думайте, друг мой, скорее!

– Кажется налево.

– Кажется или точно? – голос Голодева почти дрожал. Он не знал, как дела обстояли на этом корабле, но в его собственном мусор выбрасывался через каждые полтора часа.

– Да, точно, я пошел налево, там завернул за угол…

– За какой вы угол завернули?

– Не помню, – вздохнул барон. – Был какой-то угол, и я за него завернул.

– О, небеса! – тихо простонал Сергей и заметался по коридору в поисках мусорного отсека. – Вы говорили, что наступили на какую-то платформочку? Как она выглядела?

– Обыкновенно, белая платформочка около белой двери, я даже подумал, что это такой пластмассовый коврик…

«Ага, на который ставят контейнеры с отходами», – подумал Сергей и побежал быстрее. Наконец, совершенно случайно, заметил «пластмассовый коврик» у одной из дверей.

– Карл, похоже, я вас нашел, сейчас постучу в дверь, а вы скажите, там вы или нет.

– Да, стучите.

Сергей стукнул пару раз по белой двери.

– Я вас слышу! – раздался голос фон Штоффа.

– Какое счастье, сейчас попробую вас достать.

Голодеву было известно, что мусорная платформа действует только в одном направлении, потому что вряд ли кому-то понадобится забирать мусор обратно. Сергей задумался, потом сказал в рацию:

– Карл, сейчас я наступлю на платформу, как только двери приоткроются, сразу же выбирайтесь, вы поняли?

– Да, конечно, я готов.

Голодев наступил на платформу, она медленно поехала, двери приоткрылись, и в образовавшуюся щель протиснулся благоухающий отходами барон.

– Ох, как я рад! – бросился он к Голодеву. – Там было темно и одиноко! Спасибо, что выручили меня!

– Не за что, – проворчал Сергей. – Не надо ходить, где вас не просят! Если в следующий раз вам захочется прогуляться по мусорным отсекам, ставьте меня в известность, иначе я запру вас в каюте, потому как хотелось бы довезти вас до Земли живым!

– Как вы сказали? Мусорный отсек? – побледнел Карл. – Я был в мусорном отсеке? Значит, я мог бы это… туда… в космос… ох… – рация выпала из его ослабевших пальцев и барон повис на руках своего спасителя.

Рассерженный Голодев выполнил свое обещание и запер Карла в каюте, только после этого смог спокойно лечь и досмотреть свой снежный сон. Барон фон Штофф, забыв отключить рацию, ворочался в кровати с боку на бок и тяжело вздыхал. Эти вздохи разносились по всей каюте Голодева, но уставший граф крепко спал, не обращая на это внимания.

Около пяти утра его разбудил громкий механический голос корабля, предупреждающий, что корабль подходит к Земле.

– Так быстро? – удивился Сергей, вскакивая на ноги. – Неужели мы прибыли? Надо выпустить Карла.

Выключив рацию, откуда доносился звучный храп фон Штоффа Сергей пошел отпирать двери соседней каюты. Барон лежал на спине и издавал рулады неправдоподобной громкости.

– Карл, – Голодев потряс его за плечо, – Карл, проснитесь, мы подлетаем к Земле.

– А? Что? – спросонок захлопал барон рыжеватыми ресницами. – К какой Земле?

– К большой и, наверное, красивой. Вставайте, пора собираться.

– Ах, да, – проснулся барон, – уже подлетаем? Так быстро?

– Да, признаться, я тоже думал, что путешествие растянется много дольше. Давайте соберем необходимые вещи, а все лишнее оставим здесь, не хочется обременяться большим багажом.

– Да, да, конечно, я сейчас. Встречаемся в зале управления?

– Нет, я вас подожду, пойдем вместе.

Голодев вернулся в свою каюту и быстро собрал чемодан. Он начинал волноваться, словно в предвкушении первого свидания. Скоро он увидит совершенно незнакомую планету, хотя с нею так тесно была связана Инфанта…