Алексей Калугин - О, капитан!..

– Имейте в виду, господин Морин, – сообщил, разворачиваясь к пульту, Гольцов. – Все ваши действия будут подробнейшим образом отражены в моем рапорте, который я подам как своему, так и вашему командованию сразу же по возвращении.

– Если нам, конечно, удастся вернуться, – саркастически заметил Моллер.

Чего совершенно не ожидал Тротт, так это того, что вражеский рейдер, единственный уцелевший, которому после успешного завершения операции предстояло снять с борта транспорта освобожденного Ше Рохаса, захочет продолжить сражение с вышедшим из боя патрульным кораблем.

Огромная масса грузового транспорта экранировала на радаре изображение как патрульного корабля, так и пиратского рейдера. Не видя противника, Тротт подогнал «Гала-4» к открытым воротам шлюза и начал осторожно и неторопливо вводить корабль в темный проем, подсвеченный по периметру зеленоватым светом мощных галогенных ламп. И только развернув корабль у дальней стены шлюза, он увидел на обзорном экране неприятельский рейдер, идущий прямым ходом на ворота. В следующую секунду с обоих бортов рейдера вспыхнуло по яркому огню – две торпеды устремились в сторону намеченной цели.

Защита «Гала-4» была недостаточно сильной для того, чтобы выдержать двойной удар протонных торпед, а вывести корабль из шлюза, чтобы попытаться провести противоторпедный маневр, Тротт уже не успевал. Он сделал единственное, что было в его силах, для спасения себя и корабля. В тот момент, когда торпеды приблизились к воротам шлюза, Тротт включил маршевый двигатель «Гала-4» на полную мощность и кинул корабль к противоположной стене шлюзовой камеры.

Удар чудовищной силы едва не вырвал пилота из кресла вместе со страховочными ремнями. Тротт не успел еще прийти в себя, когда еще один удар, не менее сильный, опрокинул корабль набок. Одна из торпед в последний момент смогла все же изменить направление и ударила патрульный корабль в левый борт. Но удар пришелся по касательной, а потому повреждения, полученные «Гала-4» от взрыва торпеды, были куда менее значительными, чем те, что корабль получил, врезавшись в стену шлюза.

– Закройте шлюз! – отчаянно сражаясь со страховочными ремнями, не позволяющими выбраться из перевернувшегося набок кресла, крикнул Тротт.

Он не видел ни своего индивидуального переговорного устройства, ни стойки с микрофоном на превратившемся в стену пульте. Динамик внешней связи что-то невнятно хрипел.

Расстегнув наконец-то страховочные ремни, Эрик вывалился из кресла, зацепился за скобу на стене отсека и глянул на обзорный экран. Внешняя камера уцелела при ударе, хотя скорее всего наводка ее была сбита. Тротт видел ворота шлюза, но при этом не мог определить, под каким углом от изуродованного носа корабля они находятся. Однако это уже не имело никакого значения. Важным было только то, что вражеский рейдер за воротами шлюза заходил для нанесения нового удара. Должно быть, у бандитов вызывал ненависть сам вид патрульного корабля, потому что реальную угрозу он для них уже не представлял.

– Закрой шлюз, Петр! – снова закричал Тротт, надеясь на то, что какой-нибудь из микрофонов остался включенным и Морин слышит сейчас его голос. – Немедленно!

Створки ворот медленно поползли к центру открытого створа, где должны были встретиться.

Но было слишком поздно – рейдер уже произвел новый залп.

Повиснув на одной руке, Тротт поймал клавиатуру радара и, прижав ее к стене, ввел команду определения типа направленных на него ракет. На мониторе радара, жестко закрепленном на пульте, появился ответ, увидев который, Тротт онемел от ужаса. Но только на одно мгновение.

– Командир! – заорал он что было сил, в надежде, что Морин слышит его. – Гипертермические ракеты!.. Две гипертермические ракеты, Петр!

Бросив клавиатуру, Эрик обеими руками вцепился в скобу на стене.

Обе ракеты миновали ворота в тот момент, когда расстояние между створками составляло менее пяти метров, а потому ни одна из них не могла уже попасть в то, что оставалось от «Гала-4». Пробив внутреннюю стену шлюзовой камеры, ракеты вошли в недра транспорта.

Взрыв был настолько сильным, что все, кто находился в командном отсеке «Старателя», попадали со своих мест.

– Что происходит? – стоя на четвереньках, испуганно вытаращил глаза Гольцов.

Моллер, вскочив на ноги, первым делом подошел к спасательной капсуле, в которой находился Ше Рохас. Убедившись, что с пленником все в порядке, он тоже вопросительно посмотрел на Морина.

Командир патрульных тем временем безуспешно пытался выйти на связь хоть с кем-то из своих подчиненных.

Наконец ему ответил Ку Ши. Голос его, искаженный сильными помехами, был едва слышен.

– Что случилось, Ку?! – прокричал в микрофон Морин.

– Пожар в трюме второй секции, – донесся до него едва слышный ответ Ку Ши.

– Что? Пожар? – переспросил Морин.

– Пожар? – с ужасом в голосе повторил следом за ним Гольцов и развернулся вместе с креслом в сторону вахтенного пилота.

– Пожар в грузовом трюме второй секции! – браво отрапортовал вахтенный, который только сейчас заметил сигнал пожарной тревоги на пульте. – Горят отсеки второй, четвертый, пятый, шестой, седьмой… Короче, все, кроме первого, третьего, двадцать первого и двадцать второго! Пожар пятой степени сложности, не поддающийся тушению с помощью автоматической системы пожаротушения.

– Этого не может быть! – взвился Гольцов, не зная, на кого излить свое возмущение. – В трюме только груз ниобия!

– Кроме того, – продолжил вахтенный, – в четвертом секторе второй секции было отмечено незначительное падение давления воздуха.

– Пасти только что передал, что во второй секции начинает проваливаться перекрытие пола, – снова прорвался сквозь шум помех голос Ку Ши. – Его отряд отходит к первой секции. Мы ждем его возле перехода, но вполне вероятно, что боевики окажутся здесь раньше. Если так, нам придется отходить к командному отсеку…

– Ку?.. Ку?..

Голос патрульного вновь растворился в треске помех.

– Что происходит, командир? – спросил Моллер.

– Похоже, рейдер начал обстрел транспорта, – ответил Морин.

– С какой целью?

– Возможно, не добившись успеха с высадкой десанта, террористы рассчитывают таким образом вынудить нас выдать им Ше Рохаса.

– Но пока они не выходили с нами на связь.

– Да откуда мне знать, что у них на уме? – с досадой развел руками Морин. – Возможно, они дают нам время почувствовать всю безысходность нашего положения.

– Получается, что им известно, что Ше Рохаса перевели в командный отсек, – негромко заметил Моллер.

– Очаг возгорания быстро распространяется по всем направлениям, – сообщил вахтенный. – Горят уже пять из шести секторов второй секции. Тенденция к падению давления воздуха в секции приобретает устойчивый характер. Возможно, вследствие частичной разгерметизации.

– Это невозможно! – безапелляционно заявил Гольцов.

– Что именно? – посмотрел на него Моллер.

– Я про пожар в трюме, – ответил капитан «Старателя». – Там просто нечему гореть!

– И как в таком случае вы объясняете происходящее? – спросил у него Морин.

В отсек ворвался Ку Ши. В покрытой копотью одежде, с трассером в руке, он, казалось, только что вырвался из боя. Следом за ним вбежали еще восемь человек из команды «Старателя» с тремя ранеными на руках.

– Закрывайте секцию! – крикнул Ку Ши.

На этот раз капитан Гольцов незамедлительно выполнил команду.

– Все наши уже перешли в первую секцию? – спросил у патрульного Морин.

– Все, кто мог, – ответил Ку Ши.

Закинув трассер за спину, он на мгновение плотно прижал ладони к грязному лицу.

– Это были гипертермические ракеты, – сообщил Ку Ши, снова взглянув на Морина. – Две штуки.

– Гипертермические ракеты? – удивленно переспросил Гольцов.

– Спросите агента Моллера, – кивнул в сторону федерального агента Ку Ши. – Он вам о них расскажет подробно, если сочтет возможным. Могу только сказать, что эти ракеты начинены составом катализаторов, способным в несколько раз поднять температуру горения любого вещества. В кислородной атмосфере в его присутствии горят даже металлы.

– Значит, ниобий…

– Ниобий пошел на растопку. Да и черт бы с ним. Проблема в том, что гипертермический состав быстро распространяется по внутреннему пространству корабля, и очень скоро – если это еще не произошло – пламя перекинется на первую секцию.

– И что же нам остается? – спросил Морин.

– Только одно, – ответил Ку Ши. – Запереться в командном отсеке и разгерметизировать все остальные помещения на корабле. Тем самым мы решим обе имеющиеся у нас проблемы: погасим пожар и избавимся от террористов.

– С тобой не все наши люди, – заметил Морин, окинув взглядом тех, кто пришел вместе с Ку Ши, и раненых, которым уже оказывали помощь вахтенные и Моллер.