Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

– Хм, а по завлабу и стройке удалось что-нибудь интересное накопать?

– Строительная фирма чистая, до настоящего дня ни в каких махинациях не замечена. Договор с ними уже подписан, в ближайшее время приступают к работе в здании лаборатории.

– Да? С чего бы это такая оперативность?

– Местные очень сильно торопятся, товарищ полковник. Горит у них все… Фигурально, конечно же.

– Понятно. А завлаб?

– По нему тоже пока ничего особенного. До понедельника он в отгуле. То есть появиться на рабочем месте должен сегодня.

– Хорошо. Давай тогда так, капитан. На плотный контакт с ним выходить пока что не нужно, но… собери-ка ты о нем всего и побольше. Просвети его, короче, как следует.

– Вы имеете в виду…

– Да, именно это я и имею в виду. Не нравится мне чем-то этот товарищ. Судя по твоему отчету, что-то странное есть в его поведении… такое, м-м, не очень понятное. Я бы даже сказал, весьма подозрительное. За рубеж он часто выезжает в последнее время, переписывается с тамошними, а тема у него…

– Обычная у него тема, товарищ полковник. Без грифа.

– Это еще не показатель. Тут надо очень серьезно во всем разобраться, так что… задачу понял?

– Понял. Разрешите идти?

– Идите.

Пятница. 31 августа 2012 г.

– Ну что, мужики? Чего делать-то будем?

Алексей Григорьевич Рыбников, генеральный директор ООО «Макстрой», обвел взглядом двух своих заместителей, сидящих за широким столом, затем встал и, дымя сигаретой, медленно прошелся по кабинету.

– Чего, чего. Работать будем, чего же еще, – буркнул Владимир Иванович, зам по экономике и финансам.

Руководитель строительной фирмы вернулся на место, хмыкнул и, опустившись в кресло, нажал кнопку селектора.

– Надя, кофе нам повтори, пожалуйста.

Секунд через двадцать вошедшая в кабинет секретарша расставила перед присутствующими новые чашки с напитком, забрала старые и, смахнув со стола «виртуальную» пыль, удалилась в приемную. Цокая шпильками по паркету, покачивая аппетитными бедрами. Впрочем, на несомненные достоинства ее фигуры никто внимания не обратил. Мысли троих мужчин текли в совершенно ином направлении.

– Как работать? – невесело усмехнулся директор. – Без Андрюхи-то у нас… сами понимаете, большие проблемы по технике.

– Алексей, давай не будем пока горячку пороть, – произнес второй зам, отвечающий за «общие вопросы» и безопасность. – Договор подписан, деваться некуда. А Андрей… думаю, с ним все будет в порядке.

– Да, я тоже так думаю, – поддержал его Владимир Иванович. – Недели две-три и…

– С авансом как? – перебил «финансиста» директор. – Уже отправили?

– Сегодня деньги пошли, в понедельник увидим. А за Андрея пока Валеру с Виталей поставим. Они ребята не дураки, справятся потихоньку.

Хозяин кабинета внимательно посмотрел на «безопасника»:

– А ты, Михаил Дмитриевич, как считаешь? Справятся?

– Справятся. Тем более что Андрей с Кацнельсоном конструктив еще весной обговаривали. Так что общие наметки у нас есть.

– Хм, тут главное, чтоб Кацнельсон лишнего не начудил, знаю я его.

– Не начудит, – рассмеялся Михаил Дмитриевич. – Если что, поправим.

– Хотелось бы верить. С наличкой у нас, кстати, что?

– Наличка, в лучшем случае, в четверг, – быстро ответил «финансист», разводя руками. – Или в пятницу.

– Хреново, – констатировал Рыбников и, затушив сигарету, упер взгляд в собеседников. – Ну что, будем скидываться?

– Будем, – согласились оба. – Семью надо поддержать.

Примерно через минуту директор собрал в стопку выложенные из карманов купюры, перетянул пачку резинкой и, глубоко вздохнув, поинтересовался:

– Ну, кто к Андрею поедет? Я, конечно, и сам могу, но лучше бы через недельку, когда сумма будет побольше.

– Давайте я, – протянул руку к деньгам Михаил Дмитриевич. – Я все равно собирался его жене звонить, выяснять подробности, что, как. Надеюсь, сегодня она меня не пошлет, как в первый день.

– Да уж, женщина она импульсивная, – покачал головой генеральный. – Лишний раз ее лучше не дергать. Особенно сейчас.

– Это точно.

На несколько секунд в помещении повисло молчание, затем Алексей отодвинул в сторону так и не тронутый кофе и, хлопнув ладонью по столешнице, подвел итог:

– Хорошо. Тогда ты, Володь, проследи за авансом, чтобы все чики-чики, а ты, Миш, как с женой Андрея увидишься, сразу мне отзвонись. Лады?

– Лады… есть, – оба зама встали и двинулись на выход из кабинета.

Однако уже в дверях директор неожиданно остановил шедшего вторым «безопасника»:

– Миш, погоди.

Зам развернулся и глянул на поднявшегося из кресла Рыбникова.

– Слушай, Миш, а ты бы не мог по своим каналам выяснить, что там в этой лаборатории произошло?

– Вообще-то, Алексей, я уже пытался, но…

– Что но?

– Молчат коллеги. Только и узнал, что имя завлаба, с которым Андрей общался перед тем как… ну, это самое.

– Ясно, – директор махнул рукой, давая понять, что все, вопросов у него больше нет. – В общем, если накопаешь чего, звони. Давай.

– Есть.

Выйдя в приемную, Михаил Дмитриевич кивнул секретарше и, спрятав в карман записную книжку, направился по коридору к себе, обдумывая по дороге план действий: как лучше организовать работу оставшихся без непосредственного начальника технических служб и как выполнить поручение генерального. Точнее, просьбу.

С Андреем Фоминым у вышедшего в запас подполковника ФСБ Михаила Смирнова отношения сложились почти дружеские. Ему и впрямь было жаль, что беда приключилась именно с Андреем. К тому же, обстоятельства произошедшего казались семь лет как уволившемуся из конторы «чекисту» весьма и весьма странными. Вот так просто взял человек и впал в кому, без явных на то причин и видимых физических повреждений. Ни током его не ударило, ни излучению не подвергся… Впрочем, возможно, что бывшие коллеги Михаила Дмитриевича чего-то не договаривают и было там что-то еще, известное пока только следствию. На этот счет стоило расспросить заведующего лабораторией, присутствовавшего на месте происшествия и наверняка видевшего всю картину. Однако координаты свидетеля пока оставались тайной. В «открытом» доступе были лишь имя и должность. А еще факт его личного знакомства с потерпевшим.

«Что ж, попробуем выяснить его данные через жену Андрея», – подбодрив себя этой нехитрой мыслью, Михаил Дмитриевич вошел в свой кабинет и, вытащив из тумбочки ежедневник, раскрыл его на странице с литерой «Ф».

Через полминуты зам по безопасности пододвинул к себе стоящий на столе аппарат, снял трубку и, набрав нужный номер, застыл в ожидании ответа.

– Алло. Я вас слушаю, – прозвучало в наушнике после трех длинных гудков.

– Жанна Викторовна?

– Да.

– Добрый день. Это Михаил Дмитриевич из «Макстроя». Я вам позавчера звонил, если помните…

Суббота. 1 сентября 2012 г.

Дальше больничного вестибюля Михаила Дмитриевича не пустили. Не помогли ни предусмотрительно взятые с собой бахилы, ни мало отличающееся от реальных корочек пенсионное удостоверение сотрудника ФСБ, ни коробка конфет для медсестры, дежурившей возле охраняющих вход «чоповцев».

Дама в белом халате была непреклонна:

– Только близкие родственники.

– Но, может…

– Нельзя.

Пришлось отойти в сторону и позвонить на сотовый супруге Андрея.

Жанна спустилась из реанимации минут через десять. Пройдя мимо охранников и остановившись в шаге от двери, она обвела взглядом фойе, ища того, кто еще вчера напросился на встречу.

– Смирнов Михаил Дмитриевич, – представился подполковник, приблизившись и показав удостоверение. – Здравствуйте, Жанна. Это я вам звонил.

– Я поняла, – устало ответила женщина, едва глянув в раскрытые «корочки». – О чем вы хотели поговорить?

– Простите, Жанна, но… давайте мы лучше отойдем вон туда, – Михаил Дмитриевич указал на свободный диван у дальней стены и тут же добавил примирительным тоном, стараясь сгладить некоторую бестактность только что прозвучавших слов. – Вы не волнуйтесь, это совсем ненадолго. Буквально пара минут. Хорошо?

– Хорошо, – кивнула Жанна. Заострившиеся черты лица и темные круги под глазами говорили о многом. Как минимум, о бессонной ночи, проведенной, скорее всего, прямо здесь, в Склифосовского.

– Мы ненадолго, – еще раз повторил зам по безопасности, когда женщина присела на обтянутый дерматином диван и отрешенно посмотрела на подполковника.

Михаил Дмитриевич тоже сел, склонился над пристроенным в ногах портфелем, щелкнул замком и, вытащив оттуда плотно набитый конверт, протянул его недоумевающей Жанне.