Георгий Данелия - Сценарий фильма "Кин-дза-дза"

- Ныряйте!

Эцилоппы покорно набились в бассейн, потеснив Кырра.

- Так сидеть час! Или мы вас трэнклюкируем! Ку? Я кого спрашиваю! Ку или не ку!?

- Ку, - глухо ответил Кырр и нырнул.

Корабль. Торговый зал.

В зале, где пел Пж, теперь пацаки, звеня колокольчиками, склеивали куски материи.

За воротами эцилоппы разгружали вагоны.

Эцилопп, придерживая колокольчик, за ним со стерженьками Гедеван, сзади прикрывающий Машков пробежали по колосникам.

Эпих.

Возле компьютера дремал на тумбе седой эцилопп. У его ног лежали два шлема - резиновый с мигалкой на макушке и брезентовый - с мигалкой на лбу.

- Ку! - Машков ткнул эцилоппа водопроводной трубой.

Тот вздрогнул, посмотрел па трубу, на коллегу в наморднике и, увидев, что тот в брезенте, вскочил и тотчас напялил на голову резиновый шлем.

- Хануидянинов Уэфа и Би на волю! Быстро! – скомандовал Машков.

Эцилопп щелкнул каблуками:

- Какой номер?

- Последний.

Эцилопп еще раз щелкнул каблуками.

Он быстро отпер решетчатую дверь, вбежал в узкое высокое помещение, где два стальных накатанный желоба спускались от двух люков в потолке вниз и набрал комбинацию на клавишах в стене. Первый люк открылся и из черноты по желобу со скрипом покатился саркофаг. Он грохнулся о стену и отскочил. Крышка саркофага откинулась и из него вылез бледный Пж с оборванными кружевами и с синяком под глазом. Он посмотрел на трубу в руках Машкова и стал быстро приседать перед ним, звонко лупя себя ладонями по щекам.

- Не тот! Давай предпоследний! - скомандовал Машков.

Седой эцилопп снова стал нажимать на клавши.

Из левого люка вылетел второй саркофаг, второй врезался в первый, прижав его к стене, и остановился. Крышка откинулась. Там сверху лежал бледный и похудевший Уэф, а из-под него торчала борода и выглядывал горящий глаз Би.

- Здравствуйте, Владимир Николаевич, - тихо поздоровался Узф, преданно глядя в глаза Машкову.

- Ложись туда! - приказал Машков квадратному эцилоппу, показывая трубой на свободный саркофаг Пж.

- Кю! - подтолкнул коллегу тучный эцилопп.

Эцилопп в наморднике полез в саркофаг.

- Вах! А где Пж? - удивился Гедеван.

- Пж исчез.

Машков вытолкнул второго эцилоппа в коридор и запер за ним решетчатую дверь.

- Давай, скрипач! Режь!

Гедеван невидимым лучом эцилопповского стерженька провел по стальной стене, и прямоугольный кусок борта рухнул. Образовался проем.

- Вылезайте, гаврики! - крикнул Машков.

- Поймают, родной! - выговорил Би из-под Уэфа.

- Не успеют! Вот гравицаппа! - Машков вытащил из правого кармана брюк стальной шар.

Уэф и Би с необыкновенной прыткостью выскочили из саркофага и рванули в проем.

- За мной, скрипач! - Машков выпрыгнул на песок.

Гедеван кинулся к саркофагу с эцилоппом, захлопнул крышку, положил на нее портфель, скрипку и трэнклюкаторы, схватил за крюк и покатил ящик по образовавшемуся из куска

борта пандусу в пустыню.

Корабль. Корма.

Машков вслед за “гавриками” бежал к пепелацу, когда услышал крик:

- Дядя Вова! - Гедеван, надрываясь, пытался сдвинуть с места увязший колесами в песке саркофаг. - Идите сюда! Подтолкните!

- Ты что делаешь? Брось! Беги!

- Дядя Вова, целый эцилопп с эцихом! Это преступление - так бросить! Человечество из-за камушка с Луны…

- А ну брось сейчас же! Трэнклюкирую обоих!

Кладбище у корабля.

- Прощай, Плюкандия! - крикнул Гедеван, бросил на песок двадцатикопеечную монету и захлопнул дверь пепелаца.

Рубка.

Ты что, вернуться сюда захотел? - тяжело дыша, спросил Машков.

- Зачем?

- Примета есть такая, - Машков сел на динамик. - Ну, полетели, полетели, братцы! Поймают.

- Сейчас, сейчас, родной! Надо разогреться!

Би и Уэф сидели в креслах перед панелью. Ракета вибрировала. В котелке звенели медные ложки. На полу катались кружки.

Кладбище у корабля.

На иллюминаторах опустились стальные шторки.

… На корабле выли сирены, мигали огни, пульсировали прожектора.

Сопла пепелаца дышали дымом. На иллюминаторах опустились стальные шторки. Вертолетные лопасти сложились и ушли в корпус.Шип, свист. И пенелац исчез.

Из-за шариков выбежал Фитюлька, посмотрел в небо, печально погудел хоботком, увидел двадцатикопеечную, подобрал, подул на нее и спрятал в карман. Потом снял со спины скатку и расстелил ее на песке. Это оказался дырявый гамак. Фитюлька вздохнул, почесался, хотел лечь, но что-то увидев схватил гамак и скрылся.

Из-за бархана выполз Пж с длинной никелированной трубой и нацелился на корабль.

Рубка.

… Ракета тряслась.

Ну что? Летим или все разогреваемся? - спрашивал Машков.

Разогреваемся, - сказал Гедеван, глядясь в маленькое зеркальце. - У, как негры загорели, дядя Вова. - Он спрятал зеркальце в портфель. - Когда будем подлетать к Земле, шторки откройте, что я смог сориентироваться, - предупредил он пилотов.

Уэф следил за датчиками. Би медленно передвигал рычажки.

- Не все будем рассказывать, ладно, дядя Вова? – попросил Гедеван, засовывая поглубже в портфель намордник.

- Ку, - сказал Уэф, остановив рычажок.

- Сели, - вздохнул Би.

- Поймали? - Машков вскочил.

Гедеван быстро стал извлекать из портфеля стерженек.

Би поднялся с кресла.

Это не Плюк, родные, - обратился он к землянам. – Это Хануд.

- Какой еще Хануд?

- Моя планета, - вздохнул Би.

- Наша, - поправил Уэф.

Смотрите, - Би нажал кнопку в панели.

Стальные шторки в иллюминаторах поднялись, Яркий луч прожектора выхватил из темноты черную сожженную поверхность.

- Здесь ночь, дядя Вова, - сообщил Гедеван, подходя к иллюминатору.

- Ладно. Допустим это Халуд. Дальше что? - зло спросил Машков, .опираясь на трубу, как на меч.

- Владимир Николаевич, - Би посмотрел на Машкова глазами, в которых была неподдельная боль. - Двадцать лет назад, когда мы вернулись с гастролей и увидели это, я… я… – Би замолчал.

Извините, а здесь тоже только песок? - спросил Гедеван.

- Пепел, Гедеван Алексидзе, только пепел. Я даже шарики… Я даже шарики моих… – Би постучал кулаком по панели. - Сейчас… Извините… Сейчас…

- А что случилось? - тихо спросил Гедеван Уэфа.

- Нас Зэтта трэнклюкировала!

- За что?

- За то, что мы их не успели трэнклюкировать.

- А вы их за что? - спросил Машков.

- Сейчас уже это никто не помнит… - лицо Би сморщилось.

- Дай твою жидкость, Гедеван Алексидзе. Мы выпьем и скажем всем-всем моим, кто здесь… кто когда…

- И моим, - сказал Уэф.

- Гедеван вынул из портфеля бутылку и пластмассовый стаканчик.

- Уэф поставил на пол две кружки.

Гедеван налил остаток водки в кружки.

Снял пилотку.

- За память, - тихо сказал Машков. Он поднял кружку. Понюхал. Поставил.

Гедеван посмотрел на него, тоже не стал пить.

Би выпил, закашлялся.

- Теперь за моих. Только пей! - Уэф отобрал у Би кружу.

- Не могу, - вежливо отказался Машков. - Пахнуть будет. И там и так…

- За чатлан не хочешь? - обиделся Уэф. - Ты расист, Вовка.

- Ну, давай.

Гедеван накапал Уэфу.

Выпили. Помолчали.

Би достал резиновые маски, напоминающие противогазы, одну натянул на себя, другие раздал.

- Это оденьте, пожалуйста, - голос его из-под маски звучал естественно.

Планета Хануд.

Все в масках вышли из пепелаца. Би подошел к прожектору и покрутил им. Луч выхватил вздыбленный в небо, покореженный, расплавленный мост.

- Видите? Здесь никого нет, - сказал Би.

- Здесь, что река была? - спросил Гедеван.

- Раньше здесь все было…- Уэф вздохнул.

- Пацаки, Хануд сейчас можно дешево купить, - сообщил Уэф.

- Двенадцать тысяч чатлов, родные, - вздохнул Би.

- Двадцать лет по планетам “Маму” споем - и планета в кармане! Воздуха здесь нет! Воды нет! Ископаемых нет! Ни хрена нет! Никто сюда не прилетит! Никогда! - пообещал Уэф.

- А вам она зачем? - спросил Гадеван.

- Я хочу, чтобы мой последний выдох отсюда улетел, - скорбно сказал Би.

И здесь нас никто в клетку не посадит. Никто на нас не плюнет. Половина планеты будет вашей родные, - пообещал Би.

- Спасибо, большое. Но мы - домой, - поблагодарил Машков,- А спичек, вот сколько смогу достать, столько и дам. Слово!

- Вовка, подожди! - остановил Машкова Би. - Вот, посмотри.

Би достал из кармана пластинку с дырочками и подошел к прожектору. Машков подошел. Вот Плюк, а вот Земля, - показывал пальнем Би. - А вот это, - он обвел пространство между дырками. - Как вам объяснить, что черная дыра… А на самом деле Плюк и Земля в разных спиралях, в антитентурах.

- Пепелац туда попадать не мочь! - замахал руками Узф.