Илья Котов - Разум

— Такое ощущение, что ты сейчас цитируешь мне «MAIN KAMPF».

— Дашенька! Я не призываю сжигать в печах целые народы. Я не говорю, что надо избавляться от стариков и больных. Боже упаси! Старики — наша гордость и наша память. Они заслужили достойной старости. Они не будут ни в чём нуждаться, и уважение к ним будет искренним и безграничным. Инвалиды — это наша боль! Порой их характеру, целеустремлённости и образованности могут позавидовать многие здоровые люди. Я предлагаю снять маски и назвать уже животных животными. И присвоить им соответствующий статус. Современный никчёмный человек отличается по сути своей от животного только тем, что у него в кармане Айфон последнего поколения и страница в Фейсбуке. Он также живёт инстинктами, не задумываясь ни о чём, кроме своего блага. Он даже не заметит изменений в своей жизни. Он также будет доволен тёплым стойлом и вкусной баландой. Но он не будет загрязнять мир своей псевдо моралью потребления. Человек наконец-то начнёт творить, помогать ближнему, заботиться о природе.

Войны, эпидемии, наводнения и прочие напасти — это способ Господа избавится от перенаселения, возможность удалить эти паразитирующие «ненужные файлы». И ты, Дашенька, — своего рода «суперпрограмма», которая создана Им, чтобы раз и навсегда принести на Землю гармонию и баланс. Прими это и не сопротивляйся. А моя задача — склонившись к твоим коленям, охранять твой покой и неприкосновенность, — Яков обнял Дашу и прижал её к себе.

Машина Сергея подъезжала к лаборатории. Все, кроме него, спали. Мелькающие в свете фар дорожные знаки, огни встречных автомобилей, сладостные подсасывания спящих девчонок и богатырский храп Ланселота пудовыми гирями ложились на веки Сергея. Борьба со сном стала невозможной, и он буквально за час до конечной цели сдался. Сергей припарковал автомобиль на обочине, запер двери и откинул сиденье, чтобы минут десять — пятнадцать перезагрузиться.

Не успел Сергей откинуть сиденье, а сон своей чёрной мантией уже окутал его, унося в сладостные владения Морфея.

События прошедшего дня хаотично крутились в голове Сергея, принимая самые неожиданные образы. То ему виделась Катя верхом на коне в костюме Зорро с японской катаной в руках. Она безжалостно рубила врагов налево и направо, искренне наслаждаясь видом брызжущей во все стороны крови и разлетающихся частей человеческого тела. То ему виделась Алена, лежащая в обнимку с Ланселотом, который, сдвинув на самый пятак модные очки, читал ей Шопенгауэра… И вдруг среди этого безумия он увидел сегодняшнего незнакомца, который сидел связанный в углу комнаты Катиного дома и, обращаясь в сторону тёмного угла за печкой, повторял:

«Почему? Почему Вы не убили их как планировали? Почему?»

Сергей стал пристально присматриваться к тёмному углу комнаты. Силуэт стоящего там мужчины ему показался очень знакомым. Мужчина глубоко вздохнул и сделал шаг на свет…

В этот момент Сергея разбудил стук в окно и яркий свет фар, светящий в лобовое стекло. За окном стоял вооруженный человек. Сергей опустил стекло водительской двери:

— Вы что-то хотели, офицер? — спросил он.

— Предъявите документы! — сухо ответил человек с автоматом.

Сергей протянул военному пропуска. Военный их взял и посветил фонариком в салон, откуда раздавался пронзительный храп:

— У Вас в автомобиле животное? Это строго запрещено! — он снял с плеча автомат и, щёлкнув затвором, дослал патрон в патронник.

— Тише! Прошу Вас! — шёпотом проговорил Сергей, — Вы жену разбудите!

Военный с опаской ещё раз посветил на заднее сиденье, где спала Алёна, закрывшись с головой каким-то покрывалом. Он осторожно приподнял покрывало дулом автомата. Алёна лежала с закрытыми глазами и храпела, как бывалый грузчик после корпоратива. Из её полуоткрытого рта на сиденье вытекала слюна.

Военный закрыл это нелицеприятное зрелище обратно покрывалом, брезгливо поморщился и произнёс:

— Проезжайте!

Только автомобиль Сергея отъехал от патрульной машины, как Алёна, Катя и Ланселот словно по команде вскочили со своих мест.

— Пронесло? — заговорческим тоном спросила Катя!

— Ну, как я храпела? — с гордостью спросила Алёна.

— Чуть не спалились! — произнёс из багажного отсека Ланселот и по своему обыкновению протяжно хрюкнул, добавляя своим словам ярких красок.

— Пронесло, — ответил Сергей, — но Ланселоту теперь придётся спать с «антихрапом».

— Мы, свиньи, народ неприхотливый. Можем спать с кем угодно. Лишь бы храпеть не мешали! — важно ответил Ланселот.

Светало, когда машина Сергея въехала на территорию лаборатории. Со времени их отъезда ничего не поменялось. Они вынесли из машины вещи, включил в лаборатории и на территории свет.

На ужин (или скорее на завтрак) были так ненавистные им консервы.

— Сергей, — спросила за ужином Катя, — если мы хотим что-то изменить, у нас должен быть план. У тебя есть на этот счёт какие-нибудь мысли?

— Если честно, то конкретного плана пока нет, — ответил Сергей, — но если рассуждать о сложившейся ситуации, то я прихожу к следующим выводам:

— Даша лекарство либо не довезла, либо довезла его не тем людям. Иначе бы по всем средствам массовой информации уже трезвонили о панацее. И в первом и во втором случае могу сделать вывод с вероятностью 90 %, что ей угрожает опасность.

— Хорошо, что хоть 10 % ты оставил на то, что она в безопасности, — облегчённо вздохнула Алёна.

— 10 % осталось на то, что она мертва, — сухо уточнил Сергей и продолжил, — исходя из этого, заключаем, что реально о лекарстве знаем только мы. И изготовить его сможем только мы…

Сергей посмотрел в открытые рты Алёны и Ланселота и поправился:

— Мы с Катей.

— А как же Яков? — спросила Катя, — даже если с Дашей что-то случится, он тоже может создать лекарство.

— Если Яков тот человек, которым его считаете вы, то он не оставил Дашу и находится в беде с той же вероятностью в 90 %. Если он тот, кем его вижу я, то он и есть эти самые 90 %. Предлагаю исходить их последнего варианта.

— Я согласна с Сергеем, — тихо произнесла Катя.

— А я Якову верю! — твёрдо сказала Алёна.

— Вера есть смирение разума! — многозначительно хрюкнул Ланселот.

Сергей раздражённо сплюнул:

— Даже не спрашиваю, чьи мысли ты сейчас прочитал! Но, тем не менее, трое против одного. Поэтому все наши с вами дальнейшие действия должны исходить из того, что Яков может представлять опасность. Это будет пунктом номер один нашего будущего устава.

Сергей встал из-за стола и стал прохаживаться по комнате:

— Пункт номер два. Любое упоминание о лекарстве за пределами этой лаборатории чревато для нашей безопасности. Думаю, все в этом уже убедились.

Алёна и Катя, молча, кивнули в ответ.

— Готов выслушать ваши предложения!

— У нас есть лаборатория. Мы должны сделать как можно больше антидота и раздать его людям! — сказала Алёна.

— Всё, что могли сделать, мы уже сделали. Сырья для антидота больше не осталось, — возразил Сергей.

— Нужно добраться до средств массовой информации и сообщить методику изготовления лекарства. Она проста и может быть реализована в любой подходящей лаборатории, — с надеждой произнесла Катя.

— Возможно. Но средства массовой информации контролируются теми, кто подобной информации не допустит, ни в коем случае. Если только мы проявим подобное желание, нас тут же сотрут в порошок «как планировали», — Сергей снова вспомнил слова Ланселота.

— Считаю, что нужно для начала разыскать Дашу. По маяку мы её сможем найти. А дальше действовать осторожно по ситуации.

— У меня тоже есть вариант, — обиженно хрюкнул Ланселот.

Сергей с подчёркнутым снисхождением вопросительно посмотрел на Ланселота.

— Предлагаю использовать мои сверх способности и поднять на восстание всех разумных животных, — с гордостью произнёс свин, — тогда мы сметём самозванцев и водрузим над миром наше гордое знамя!

Воодушевлённая речь Ланселота произвела впечатление только на Алёну. Она взвизгнула от восторга и захлопала в ладоши. Катя и Сергей скептически переглянулись.

— Оставим этот вариант, как вариант «Б»! — подвёл черту Сергей, — Сейчас отсыпаемся и за работу. Пары дней на сборы, думаю, нам хватит.

С бедою нужно переспать!

Открыв утром глаза, Даша вспомнила вчерашний разговор с Яковом о её роли в очищении Земли. Его слова уже не казались ей чудовищными.

«Может быть, он был прав, и только так можно спасти мир от ещё худшего будущего, которое могло ему грозить. Она понимала, что Яков в новом мироустройстве будет играть не последнюю роль. А быть любимой женщиной важного и влиятельного человека, при этом, имея статус „спасительницы мира“, ей уже казалось совсем не плохой перспективой. Наташа сам виновата. Её сын будет жив и здоров. Иван просто насмотрелся ужастиков…»