(не)серьезная академия (СИ) - Мансурова Оля

Я помассировал виски, чувствуя, что мигрень мне не избежать сегодня. После поднял телефон, пока Ванька не пришел, написал Галатеи пару ласковых требовательных слов на счет ее фото.

Мигрени избежать не удалось.

Да и занятие прошло ни без происшествий. Правда, класс сегодня чуть не затопил не Ванька — от смеха подавился своими соплями — а парочка лесных недобожков, леший и шишига. Ботаны нашей группы. Первый, леший Демьян, носит маленькие очки на кончике острого носа с бородавкой, умничает на всех занятиях. Особенно его хвалит Еля, наш препод по Магическому растениеводству, первая из стерв, с которой у меня не лады в это академии. Еля самая молодая из преподавательского состава, тащится по цветам и березкам и от нас требует такого же. Я что красная девица, разбираться, почему у березы сережки, а у ивы слезы? По мне это просто способ размножаться.

Кстати о последнем, дабы избежать незачета по предмету, после урока подошел к Еле. Одарил ее самой обворожительно — соблазнительной улыбкой, обнажив свои остренькие клыки. Девчонки дома с ума сходили, когда я их показывал, в отличие от тех же вампиров. Они завсегдатаи ночных клубов, где тусили, но всегда обдолбанные кровью мертвеца. Девчонки их боялись до мокрых трусиков. Меня же — аналогично, но по другой причине. Той самой, как именно я улыбался, стоя перед столом, заваленным землей вперемешку с учебниками, хорошенькой Еле.

— Ты что — то хотел, Георг, — она даже не взглянула на меня, разрывая кучки земли на столе в поиске, по-настоящему нужного и стоящего, раз на меня даже не взглянула.

Девушка была худенькая, миленька, с крохотным вздернутым носиком, отчего напоминала домашнего поросенка моей прошлой пассии. Та даже спала с ней, когда наши любовные игры заканчивались. Обнимала свою свинью и отворачивалась от моего восхитительного обнаженного тело. Это просто бесило меня. В общем-то, мы поэтому и расстались с ней. Поросенок однажды оставил мне на подушке кренделек. Утром я проснулся с отвратным запахом в волосах. Я три часа пытался отмыть эту вонь, даже флакон духов не помог мне перебить эту гадость. Та девочка еще два месяца за мной бегала, до конца верила, что еще вернусь к ней. Дурашка. Такие, как я никогда не возвращаются.

— Если у тебя возникли вопросы по пройдённому материалу. Уточню. Опять возникли! А они не могли не возникнуть, поскольку ты проспал почти весь урок под тенью лопуха, то сходи в библиотеку. Книг на тему корня лопуха и его магических свойств очень много. А в четверг выступишь с докладом.

Все это она сказала на одном дыхании, при этом ни разу не взглянув на меня.

Моя улыбка увяла. Я был готов поскулить, что у меня нет времени заниматься этим докладом в силу загрузки на других предметах, но вовремя вспомнил, зачем собственно сюда пришел.

Выдохнул.

Пора сменить тактику. Плавно скользнул вдоль стола, что бы невзначай нежно коснуться руки Ели. Но будь он не ладен этот заваленный землей стол! Вместо бледной руки девушки, задел какой-то сук или корень. Мой сексуальный стон в итоге получился безобразным кряхтением, когда вся эта каша из земли, корней, книг и хрен пойми чего еще, полетела на пол. Я как жонглер пытался поймать хоть что-то.

Ничего не поймал.

Еля раздраженно фыркнула. Мой план по соблазнению пошел прахом. В этот раз мне пришлось сдаться.

— Я подниму все.

— Конечно, подберешь, не я же роняла, — и она не на дюйм не сдвинулась, продолжая вести раскопки на своем столе.

Меня передернуло, но все же я присел на корточки, двумя вытянутыми пальцами принимаясь вытаскивать из рухнувшего мусора книги и корни. Последняя книга оказалась очень тяжелой. Вырвалась из моих пальцев и разлетелась постранично, разорвав переплет. Один лист был желтее других, и отлетел дальше. Я, уже закипая от негодования, потянулся за ним, мельком взглянув на схематично изображенное дерево и неизвестные символы вокруг него. Еля буквально выхватила его у меня из рук, резко поднимаясь на ноги. А я не заметил, что она хоть краем глаза за мной наблюдала. Нет, что бы сразу помочь! Перевернула лист вниз изображением, когда я поднялся с книгой в руках.

— Помог. Все, свободен. — Выхватила книгу из моих рук, с шумом отпуская на стол.

Впилась в меня своими белесыми глазами. Я неосознанно отступил.

— Все-таки придется сдавать зачет, — пробубнил себе под нос.

— Не забудь про доклад!

Я закатил глаза и поспешно вышел, что бы еще во что-нибудь не влипнуть.

Вот лешего Демьяна Еля чуть ли по головке не гладила, а тот и светился от счастья. Его товарищ, тоже ботан, шишига Степка был попроще. Больше общался со сверстниками, чем с преподавателями, но из-за своего нелепого одутловатого живота, имея тощие ручки и ножки, над ним всегда смеялись. Поэтому он уделял больше время книгам, чем живым людям. Вот эта сладкая парочка лесной нечисти залили весь пол лабораторного кабинета.

Вы спросите, как меня такого мажора с английскими корнями угораздила попасть в омут славянской мелкой нечисти? Хочу заметить, тут помимо славянской, намешено целое оливье различных тварей со всего света. Эльфы, домовые, лешие, сатиры — этим, кстати, проще скакать по местным горным дорожкам на своих копытцах — тапио, гномы, абаасы — из местной спортивной команды, громилы с железными зубами — и прочая нечисть.

Ну и я.

Ваш английский гоблин.

Такой мне сюрприз приготовили отец с дядей. Вот мне и приходится прозябать в этой академии никому не нужных низших божеств, о которых никто почти не помнит и уж тем более не чтит.

Благо в столовой готовили очень даже неплохо. Обычно мы обедаем вчетвером, но сегодня у Ваньки пересдача Прорицание, которое тянется у него еще с прошлого семестра. Я пришел в середине учебного года, но отец договорился с деканом, чтобы прошедшую сессию не сдавал. Хорошо быть сыном банкира!

Вот мы и сидели за столом втроем — я, абаас Тимир и дверг Эцэль. По сравнению с домовым очень тихие парни. Мы спокойно жевали свое мясо, как мимо прошла шумная женская компания.

— Здорово придумала!

— А мне жалко! Девчоночки-то только приехали, а им такое!

— Да ладно тебе, будут знать что у нас здесь да как!

— Вы думаете, они таким образом решат, что и с нами связываться не стоит? Подумают, что мы такие стервы?

— Пф, конечно!

Девичий гам сместился в угол, где росла большая неофиниковая пальма, выпускной проект прошлой группы. Там всегда сидели только девчонки, потому что сладкая вонь выедала не только рецепторы носа, но и половину мозга в придачу. А им это нравилось. Совершенно не понимаю, почему дамочки так фанатеют по цветам.

— Это они про Ану что ли? — басом прогремел Тимир.

Железные зубы выдували из его рта причудливые звуки. Поначалу мне было любопытно, даже нравился этот своеобразный голос. Но со временем я остепенился, когда узнал, что к таким эксклюзивным зубам в придачу идет каменная ипостась. Это как-то отбило у меня охоту вставить себе зубы абааса.

— Ага, к нам приехали девчонки-фейри по обмену на этот семестр, ну видать наши и решили поставить их стразу в рамки, натравив на них Ану, — с сэндвича Эцэлю упала жирная белая личинка.

Меня замутило. Забыл совершенно, что на еду парня лучше не смотреть.

— Что за Ана? — нужно было на что-то отвлечься, чтобы не выплюнуть весь свой вкусный обед на стол рядом с этой чертовой, пардон, двергской личинкой.

— Да, это же боевой гном! — черные глазки Эцэля удивленно уставились на меня.

Его узкие губы блестели от еды. И я уже понял, что сегодня ничто аппетит мне не вернет. Все же есть толк от Ваньки. Он своей беспрерывной болтовней отвлекал меня от этого неприятного зрелища.

— Ясно. — Я встал из-за стола, поднимая поднос с недоеденной едой.

— Ты все что ли?

— Да, я наелся.

Эцэль посмотрел на меня, потом на полупустую чашку, опять на меня.

— Ну, ладно, — отвернулся к своему недоеденному сэндвичу.

— Не забудь, сегодня игра! — в спину мне крикнул Тимир.