Александр Клыгин - Придурковатая подводная лодка (Сборник рассказов)

Далее на камеру накинулось какое-то волосатое существо, попытавшееся укусить объектив, и началась реклама. Бухай выключил звук.

– Во, блин, чувак даёт! – воскликнул Крышун, сделавший паузу, но не для «Твикса», а для отрыжки. – Я бы на его месте не только пальму, но и весь лес бы сожрал!

Видимо, Крышун хотел ещё что-то сказать, но отрыжка у него кончилась, и он снова накинулся на поросёнка. В ближайшие двадцать минут от него доносилось только чавканье. Затирщица, поглядев на пальмы из телевизора, перевела взгляд на свою собственную пальму, листья которой она драила. Тщательно осмотрев эту пальму, Затирщица покачала головой, снова достала из кармана грязную тряпку, смачно плюнула на неё и начала с удвоенным усердием втирать получившийся состав в листья пальмы, чтобы они блестели.

Бухай, увидев в телевизоре что-то интересное, снова включил звук. Там шла реклама нового реалити-шоу: показывали кадры с огромной очередью к бесплатной столовой, а голос за кадром мрачно тараторил:

– Через неделю на нашем канале стартует новое реалити-шоу «Голодуха», в котором мы покажем вам нелёгкую жизнь людей, стоящих на бирже труда. Победитель нашего реалити-шоу «Голодуха» получит полностью оплаченный обед на десять персон. И спасибо нашему генеральному спонсору, ночному сторожу ресторана «Обжираловка со вкусом». Смотрите наш канал и не переключайтесь.

Поняв, что так и не дождётся ничего интересного, Бухай снова выключил звук в телевизоре.

А Хряпинс и Лыбинс тем временем обслуживали Дрындуна и мистера Ёкса, которые сидели за одним столиком и что-то обсуждали.

– Да, мистер Ёкс, тяжёлая ситуация на нашем рынке, скажу я вам! – говорил Дрындун, который после выхода на пенсию стал профессиональным менеджером по маркетингу и даже выучил пару экономических терминов. – Ну что это такое, вчера привезли три машины огурцов и началась такая конкуренция, что цену сбавили до трёх уёев за килограмм! Я как сразу начал звонить своим клиентам, так чуть батарейку в сотовом телефоне не посадил! Комиссионные были… Пятнадцать уёев за один день! И это только на огурцах! Про укроп с петрушкой я уже вообще молчу! А сегодня от этих огурцов осталось только два ящика, и цена снова подскочила до шести уёев за килограмм! Ну ничего, один из грузчиков, Материще, сказал мне по секрету, что завтра Спекулянтис привезёт две машины картошки. Вот, если цена снизится, и клиентам ещё нужна будет картошка…

– Всё это замечательно, мистер Дрындун, – сказал мистер Ёкс. – Однако меня больше интересуют макароны быстрого приготовления и бульонные кубики с хлебом.

– Всё ясно, – сказал Дрындун, улыбнувшись беззубым ртом. – Могу сказать вам по секрету, что в ларьке Матрёны завалялся лишний ящик с макаронами этими. Бизнесмены, когда ящики считали, обсчитались. И Матрёна решила получить с этого дела выгодную экономическую прибыль, так что она продаёт эти штуки по уёю за пачку. А если весь ящик возьмёте, она даёт десятипроцентную скидку. Согласитесь, это неплохо.

– Действительно, – сказал мистер Ёкс. – Брамс тоже говорил, что ему макароны оптом нужны. Прихватим его, сбросимся напополам, и пойдём к вашей Матрёне.

– Хорошо, – сказал Дрындун. – Только перекусим сначала. И с вас пять уёев за консультацию.

– Конечно-конечно, – сказал мистер Ёкс, протягивая ему пятёрку.

– Ну, а теперь закусим, – сказал Дрындун и повернулся к Хряпинсу и Лыбинсу. – Так, ребята, мне пакет сухарей и похлёбку.

– А мне как всегда, – сказал мистер Ёкс.

– Китайские макароны с палочками? – спросил Лыбинс, улыбнувшись.

– Да, – ответил мистер Ёкс.

– Любите вы макароны, я смотрю, – сказал Дрындун.

– Просто денег больше ни на что не хватает, – сказал мистер Ёкс.

– Бывает-бывает, – вздохнул Дрындун. – Мне вот моей пенсии хватает только на то, чтобы за сотовый телефон платить и за квартиру. А остальное – чисто за счёт маркетинга.

– Везёт же вам, – пробормотал мистер Ёкс, уплетая свои макароны.

Покончив с похлёбкой и сухарями, Дрындун сказал:

– Сейчас Матрёне позвоню, спрошу, почём она ящик продаёт.

Он достал из кармана сотовый телефон и положил его на стол. Потом он достал из другого кармана спичку и сказал:

– Мистер Ёкс, не подержите телефончик, пока я номер набираю?

– Конечно, – сказал мистер Ёкс, взяв в руку телефон.

Дрындун поднёс к глазам полевой бинокль, висевший у него на шее, взял в руки спичку, склонился над телефоном и начал спичкой набирать номер. Закончив, он резко сунул спичку в карман, бинокль снова повис у него на шее, а телефон Дрындун выхватил из руки Ёкса и прижал к уху.

– Алё, Матрёша! – заорал Дрындун в телефон так, что было слышно на всё кафе. – Это маркетинговый отдел. Ну, я, кто же ещё! Слушай, у тебя там этот ящик с макаронами всё ещё валяется? Я покупателя нашёл. Ну конечно, на весь ящик со скидкой. Ясное дело, мои комиссионные… Чего? А, ну ладно! Мы через часок зайдём. Окей, Матрёша? Забили! Баюшки!

Дрындун оторвал телефон от уха и сказал:

– Мистер Ёкс, не могли бы вы его выключить? А то с биноклем возиться неохота!

Мистер Ёкс взял телефон в руку и мизинцем нажал на маленькую кнопочку, обозначающую «сброс».

– Спасибо, – сказал Дрындун, пряча телефон в карман. – Пойдём сейчас искать вашего Брамса. Официант, счёт!

– Наверно, Брамс в парке, – сказал мистер Ёкс. – Он сейчас обдумывает проект нашего концерта на тамошней сцене.

– Хорошо, – сказал Дрындун. – Чёрт, ничего не вижу в этом счёте!

Он снова поднёс к глазам бинокль, посмотрел на счёт, разглядел сумму и заплатил. Когда они уходили, Крышун остановил Дрындуна, схватив его за рукав.

– Слушай, маркетинг! – сказал Крышун. – До меня тут слухи добредают, что в город ввезли партию китайских зажигалок без моего согласия и без договора со мной. Слышь, если вдруг эти фейерверки на рынке выплывут, ты мне на мобилу сбросишь?

– Маркетинг баз аванса не работает, – ответил Дрындун.

Крышун хотел сунуть ему десятку, но мелочь у него кончилась, и Дрындун получил пятьдесят уёев, половину своей пенсии.

– Благодарю покорно! – сказал Дрындун. – Значит, как только увижу партию китайских зажигалок, сразу вам позвоню!

– Молодец, – сказал Крышун. – Топай дальше!

Жизнь между тем продолжалась. Время завтрака в кафе сменилось на время обеда, а господин Черезжопинс снова обжулил компьютера в карты. Бедного компьютера спасало от отчаяния только то, что у него были железные нервы и полностью отсутствовали эмоции. На обед в кафе завалилась другая компания, которую вовсе не обязательно описывать полностью. Однако было и нечто нестандартное. Где-то в три часа по уйёклмновскому времени на перекрёстке пешеходных улиц Ёпрст и Трёхбуквенникской затормозил «Лимун-Зил-Бычок-Безрогий», принадлежавший Лесли Членсу. Из данного автомобиля вылез седой старичок с короткой стрижкой и три его телохранителя.

– Подождите на улице! – обратился старичок к телохранителям, которые тут же заняли позицию и приготовились отстреливаться в случае чего.

Сам Лесли Членс зашёл в кафе и направился было к стойке, но Затирщица тут же огрела его своим ведром по голове с криком:

– Ноги вытирай!

Телохранители, поняв, что что-то произошло, вломились в кафе и приготовились стрелять, но Лесли уже сказал им: «Не надо!» и начал вытирать ноги.

– Вот так, – сказала Затирщица, начиная выталкивать телохранителей. – А вы чего тут своими игрушками размахались? Или вытирайте ноги и заказывайте обед, или выметайтесь! И нечего мне в лицо ствол совать! У меня внуки каждый день с утра до вечера с такими играют!

Телохранители поспешили удалиться, Лесли Членс отправился к стойке бара, а из внутренних помещений на шум прибежал господин Черезжопинс.

– Что случилось? – спросил почтенный владелец кафе. – Почему Затирщица гремит вёдрами?

– О, всё в порядке! – сказал Лесли Членс. – Это я слегка нарушил устав вашего заведения, господин Черезжопинс. Но всё в порядке.

– Ой, господин мэр! – воскликнул господин Черезжопинс. – Как я рад, что вы почтили своим присутствием наше кафе! Мы так рады! Выпивка за счёт заведения!

– Не стоит, – сказал Лесли Членс. – Я предпочитаю заплатить за выпивку, чем предоставлять вам налоговые льготы.

– Как прикажете, – сказал господин Черезжопинс, сделав Бухаю знак, означавший «напои его».

Бухай всё понял, а господин Черезжопинс удалился в свой кабинет. Лесли Членс заказал что-то из напитков, обратив внимание на бэйдж, закреплённый у Бухая на рубашке. Там было написано «бармен» и имя Бухая, только на карточке оно почему-то писалось через восклицательный знак, как глагол в повелительном наклонении. Лесли Членс покорился этому повелению и выпил. Через полчаса он уже достиг вполне достаточной стадии опьянения. И как раз в этот момент в кафе завалились Мэтр Брамс с мистером Ёксом.

Мэтр Брамс и мистер Ёкс собирались слегка отметить удачную покупку ящика с макаронами, и для этого направились в кафе. Однако, увидев машину мэра, наши герои решили воспользоваться случаем и попросить у него денег на развитие культуры. Лесли Членс уже допивал пятнадцатую рюмку и собирался попросить Бухая налить ещё, когда к нему подбежали Брамс и Ёкс и начали наперебой кричать: