Сергей Шведов - Кукловод

В явном противоречии с сообщениями московского пока радио дворец губернатора не горел, и трупов в округе Дальский тоже не обнаружил. На площади перед дворцом стояли три танка в окружении мальчишек, на броне которых загорали с десяток танкистов, чумазых и весьма довольных обретённой свободой.

– Хотел бы я знать, о чём сейчас думают эти негодяи. – А ни о чём, – пожал плечами Брылин. – Это для нас с тобой военный переворот событие, а они на этих переворотах, можно сказать, выросли.

Встречать прибывших монархистов вышел гвардии полковник Виктор Марков в сопровождении ближайших помощников. Среди гвардейцев непарадными мундирами выделялись несколько десантников и танкистов с сержантскими лычками на погонах. Никаких колебаний, а уж тем более испуга на лицах мятежников Дальский не заметил – очень уверенные в себе молодые люди. У всех на груди висели белые кресты ордена Святой Екатерины, и Сергей пожалел, что не нацепил на лацкан свой – легче было бы разговаривать.

– Рад видеть вас, Сергей Васильевич, – Марков пожал Дальскому руку.

Пожатие было ничего себе – такой рукой можно смело подковы гнуть. Да и вообще люди вокруг, стояли молодые, здоровые и сильные. Дальский вдруг почувствовал страх за их ещё не успевшие как следует пожить тела. Какому-нибудь кремлёвскому стратегу вполне может прийти в голову мысль, что интересы государства требуют жертв и потому следует разорвать этих ребят на куски и разбросать по разнесённому вдребезги городу. Ради торжества идей чего-то там, в коих и сами их проповедники с трудом разбираются.

– Я уполномочен вести с вами переговоры, – сказал Дальский. – Ознакомьте меня со своей программой. – Прошу, – Виктор сделал приглашающий жест. – Что произошло с Игнатием Львовичем? – тихо спросил его Дальский.

– Врут они всё, – угрюмо бросил бывший штабс-капитан, а ныне полковник. – Никто его не убивал – сам умер. Можете у врача спросить.

Врач, лысоватый мужичина лет сорока пяти, взглянул на Сергея без всякого интереса.

– Смерть как смерть, – сказал он спокойно. – Никаких следов насилия мы на его теле не обнаружили, а остальное покажет вскрытие.

– Убедительная к вам просьба, – обратился к нему Дальский. – Пришлите заключение экспертизы в здание УВД. – Хорошо, – пожал плечами врач. – В таком случае у меня к вам просьба, милостивый государь, или, точнее, предостережение: мне, в сущности, наплевать, какая в городе будет власть, но если с моим сыном что-нибудь случится, то я вам, сраным политикам, горло перегрызу. За сим разрешите откланяться.

Дальский проводил глазами закрытое простынёй тело почившего губернатора и тяжело вздохнул. Игнатия Львовича ему было жаль – человек-то был неплохой, хотя, возможно, и не вполне соответствующий занимающей должности. А кто и когда у нас этим самым должностям соответствовал, скажите на милость.

Катерина весьма эффектно выглядела в гвардейском мундире с крестом на высокой груди и в длинной чёрной юбке. Волосы ее были собраны на затылке, а голубые глаза смотрели на прибывших делегатов серьёзно и властно. Никаких следов волнений, переживаний, а тем более слёз, Дальский на её лице не увидел. – Примите наши искренние соболезнования, сударыня, – церемонно произнес Сергей заранее приготовленную фразу и склонил голову в знак скорби.

Делегатов пригласили к столу, за которым уже сидела вся головка мятежников. По мнению Дальского, церемония переговоров была чересчур официальной, и её следовало очеловечить.

– Заварили вы кашу, ребята, – сказал он с грустной улыбкой. – Враз не расхлебаем.

Ответом ему было холодное молчание, заставившее Дальского построжать лицом. – Ваши требования? – спросил он сухо.

– Переименование области в княжество и избрание на престол Екатерины Алексеевны, – твёрдо сказал гвардии полковник Марков.

– Княжество будет в составе Российской Федерации или как? – уточнил существенный вопрос Дальский.

– Мы не сепаратисты какие-нибудь, – возмутился сержант в десантной форме. – Мы за единую и неделимую.

– Уже легче, – согласился Дальский. – А как же Конституция? – подал голос до сих пор молчавший Костя Брылин. – Напишите другую, – пожал плечами Марков. – Сколько их уже было, этих конституций.

– Но за эту некоторым образом народ проголосовал, – попробовал было возразить Брылин.

– Знаем мы, как он голосовал, – довольно нелюбезно отрезал полковник Марков. Брылин промолчал, Дальский тоже не нашёл нужным обсуждать столь деликатную тему.

– Монархия, насколько я понимаю, должна быть конституционной? – мягко предположил Сергей.

– Как оно было, так оно пусть и остаётся, – сказал Марков. – Только вместо Игнатия Львовича будет Екатерина Алексеевна. Зачем нам все эти выборы – без них порядка будет больше.

– Точно, – сказал танкист, не снявший шлема в присутствии Великой княгини. – Сколько денег на всю эту ерунду вбухали, а армии жрать нечего. Пришёл, наворовал и ушёл, а спроси, так ответят, что сами виноваты, нечего было выбирать.

Нельзя сказать, чтобы подрастающее поколение уж очень хорошо разбиралось в политике, но кое-какие истины оно усвоило твёрдо. Ну, скажем, воля народа, это хорошо, но танк, как аргумент в политических дебатах, понадёжнее будет. Самое смешное, что эти ребята были абсолютно уверены в своей победе и идти на попятный не собирались.

– Народ на нашей стороне, – сказал Марков. – К вечеру большой митинг организуем. – А нельзя ли обойтись без митинга? – полюбопытствовал Дальский, опасавшийся эксцессов в накалённой обстановке в городе.

– Какой же это удачный переворот без митинга, – удивился десантник. – Народ нам должен высказать своё одобрение.

Сергею осталось только руками развести: знающие люди, ничего нё скажешь. – Вы мне Рыкина отдайте, – попросил Дальский. – А то без областного премьера некому вести переговоры с федеральными властями.

– Ладно, – махнул рукой Марков. – Отпусти его, Коля.

На этом начальный этап переговоров был завершён, и Дальский на Брылинском «Мерседесе», в сопровождении поручика Коли отправился выручать из плена премьера Рыкина.

Премьер встретил Сергея нелюбезно. То ли перенервничал, сидя под стражей, то ли считал Дальского главным виновником всех свалившихся на область бед. – Между прочим, – порадовал его Сергей. – Нам тут один врач обещал глотки порвать, если с его отпрыском что-нибудь случится, и, судя по всему, подобные настроения преобладают в городе.

Рыкин промолчал. Надо полагать, он и без чужих советов соображал, что к чему. Возле здания УВД никаких беспорядков не наблюдалось. Всё тот же поручик Васёк сделал серьёзным дядям ручной и пропустил их внутрь помещения без всякой задержки. Рыкин покосился на бронированные коробки, угрожающе торчавшие по углам здания, и тяжело вздохнул.

Осаждённые встретили парламентёров и премьера Рыкина радостными криками. Судя по всему, и после отъезда Дальского здесь продолжались споры с взаимными претензиями. Попрыщенко, красный нак рак, сидел в углу и вытирал платком вспотевшую лысину. Сократов с горящими как у кота глазами стоял у дверей и, судя по бледным скулам и сжатым куланам, еще совсем недавно ругался матом. – Столица требует от генерала решительных действий, – шепнул Виталий Дальскому. – Они там, похоже, совсем с ума посходили: грозятся прислать войска и авиацию.

Городской бомонд раздёлился на две неравные части: активное меньшинство требовало действий, по возможности малокровных, большинство, однако, помалкивало, не в силах предложить ничего конкретного.

– Давайте послушаем господина Дальского, – сказал генерал, совсем, видимо, замороченный как местными советчиками, так и столичными.

Сергей подробно изложил городской головке требования восставшего народа. Смех был долгим и нервным. Отсмеявшись, почувствовали некоторое облегчение. – И что вы предлагаете, Сергей Васильевич? – взял бразды правления в свои руки премьер Рыкин.

– Я предлагаю согласиться.

Первым отреагировал Аркадий Гермесович Зарайский со свойственным ему энтузиазмом:

– Вы что, издеваетесь над нами, господин Дальский. Какая-то шалава будет править областью вместе с сопливыми мальчишками. По-моему, вы псих, вас надо лечить. – Спасибо за заботу. Но господин Зарайский слишком торопится. Власть у нас, как известно, принадлежит народу, и только он решает, кого и в каком количестве ею наделить. – Вы предлагаете областной референдум? – спокойно поинтересовался Рыкин – Но это же абсурд, – возразил Зарайский. – У нас же, в конце концов, есть Конституция. Не можем же мы её переписывать в угоду каждой шлюхе.

– В угоду шлюхе нельзя, – криво усмехнулся Брылин. – А в пользу кремлевского начальства можно.

– Абсурдом будет смерть этих мальчишек на улицах родного города, – сказал Сократов. – А всё остальное очень даже хорошо вписывается в нынешнюю российскую действительность.