Терри Пратчетт - Крылья

Трудно поверить, но они были здесь несколько месяцев назад и шли пешком.

Вершина холма была плоской — нечто вроде плато, которое нависало над аэродромом. Здесь рос картофель. Здесь была роща, где они охотились, и лес, где они убили лисицу, которая нападала на номов.

Чуть поодаль катилось что-то маленькое и желтое.

Ангало вытянул голову вперед.

— Какая-то машина, — проговорил он, не отрывая глаз от экрана и ощупью находя нужные рычаги. — Довольно странная.

По дорогам разъезжали другие автомашины, с крутящимися фонарями на них.

— Похоже, их преследуют, — высказал предположение Ангало.

— Вероятно, хотят узнать, кто поджег тот грузовик, — сказал Масклин. — Ты можешь их опередить?

Ангало сузил глаза.

— Я думаю, мы можем их обогнать, даже если пролетим через Флориду. — И он толкнул другой рычаг.

В один миг они пролетели расстояние, отделявшее их от машины.

— Видите? — спросил он.

— Пониже, — сказал Масклин.

Ангало нажал кнопку.

— Смотри, на экране все видно, — произнес он.

— Там номы, — заметил Гердер.

— Да, и все автомобили поспешно разъезжаются! — крикнул Ангало. — Вот так, катите, голубчики, прочь! Или я устрою вам такое, что лучше бы вам встретиться с чудовищами с длинными щупальцами и клыками!

— Смотри, как бы и номы тебя не испугались, — предупредил Гердер. — Масклин, ты думаешь…

Но Масклина рядом уже не было.

«Жалко, что раньше мне это в голову не пришло», — думал он на бегу.

Ветвь была в тридцать раз длиннее, чем рост нома. Они хранили ее под лампами, поставив в горшок с питательным раствором, и она неплохо росла все это время. Очевидно, номы, которые прежде летали на Корабле, выращивали таким образом растения.

Пион помог ему подтащить горшок к люку. Лягушки с интересом наблюдали за Масклином.

Когда они пристроили ветку поудобнее, Масклин открыл люк. Он не отодвигался в сторону. Те, прежние, номы использовали его как подъемник, но он не висел на тросах, а поднимался и опускался с помощью какой-то таинственной силы — кажется, антигравия или чего-то в этом роде.

Итак, люк отошел и стал опускаться. Масклин посмотрел вниз и увидел, что желтая машина остановилась. Когда он выпрямился, Пион окинул его недоуменным взглядом.

— Цветок — это послание? — спросил он.

— Да.

— Вместо слов?

— Да, — подтвердил Масклин.

— А почему не сказать словами?

Масклин пожал плечами:

— Не знаю, как это сделать.

Повесть почти кончается…

Но у нее еще должно быть продолжение.

Номы заполнили весь Корабль. Если бы тут и впрямь оказались чудища со щупальцами и клыками, они не смогли бы устоять перед таким численным превосходством номов.

Юные номы толпились в кабине управления, снедаемые желанием нажимать кнопки. Доркас и его помощники отправились искать двигатели Корабля. В серых коридорах звенели веселые голоса и смех.

Масклин и Гримма сидели вдвоем, в стороне от всех, наблюдая за лягушками в цветке.

— Я должен был проверить, правда ли это, — сказал Масклин.

— Это самое удивительное, что есть на свете, — ответила Гримма.

— Нет. Я думаю, в мире есть и более удивительные вещи, — заметил Масклин. — Но цветок в самом деле очень красивый.

Гримма рассказала ему о том, что происходило в каменоломне во время его отсутствия: как они сражались с людьми и, пытаясь спастись бегством, украли бульдозер по имени Джекуб. Когда она рассказывала о сражении с людьми, глаза Гриммы блестели, Масклин смотрел на нее с открытым от восхищения ртом. Она была вся перепачкана, одежда порвана, волосы не причесаны, взлохмачены, но от нее исходила такая внутренняя энергия, что казалось, вот-вот полетят искры. «Хорошо, что мы успели вовремя, — отметил он про себя. — Людям есть за что сказать мне спасибо».

— Что мы теперь будем делать? — спросила Гримма.

— Не знаю, — ответил Масклин. — Талисман утверждает, что есть множество миров, населенных номами. Только номами. А может быть, мы отыщем отдельную планету для себя.

— Ты знаешь, — заметила Гримма, — я думаю, номы из Универсального Магазина были бы счастливы остаться на Корабле. Им здесь так нравится. Как будто они в своем Универсальном Магазине. А Снаружный мир для них чужой.

— Тогда мне лучше удостовериться, что они помнят о существовании Снаружного мира. Таков уж, видно, возложенный на меня долг, — произнес Масклин. — И когда мы найдем какое-нибудь подходящее место, я хочу вернуть сюда Корабль.

— Почему? Что ты здесь найдешь?

— Людей, — сказал Масклин. — Мы должны с ними поговорить.

— Должны ли?

— Они в самом деле стремятся верить… Я хочу сказать, что они проводят все свое время, сочиняя вымышленные истории. Они думают, что в мире они одни. А вот мы никогда так не думали. Мы всегда знали, что есть еще и люди. Они ужасно одиноки, хотя и не сознают этого. — Он неопределенно помахал рукой. — Я думаю, мы могли бы найти с ними общий язык, — заключил он.

— Они превратят нас в сказочных эльфов.

— Нет, если мы вернемся на Корабле. Даже люди не смогут сомневаться, что этот Корабль отнюдь не творение сказочных эльфов.

Гримма взяла его за руку.

— Ну что ж… если именно таково твое намерение…

— Да.

— Тогда и я вернусь с тобой.

За спиной у них послышался шорох. Оказалось, это подошел Гердер. Через плечо у аббата висела сумка, и у него был сосредоточенный, решительный вид нома, который намерен выполнить задуманное, чего бы это ему ни стоило.

— Я пришел проститься, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Масклин.

— Ты сказал, что вернешься сюда на Корабле.

— Да, но…

— Пожалуйста, не спорь. — Гердер оглянулся. — Я думаю об этом с того самого времени, как прибыл Корабль. В Снаружном мире остались и другие номы. Кто-то же должен предупредить их о возвращении Корабля. И не думаешь ли ты, что это мой долг? Должен же я сделать хоть что-нибудь полезное.

— Ты один?

Гердер порылся в своей сумке.

— Нет, я беру с собой Талисман, — произнес он, вытаскивая черный кубик.

— Да, но… — начал Масклин.

— Не тревожься, — успокоил его Талисман. — Я вписал дубликат самого себя во все бортовые компьютеры. Поэтому я буду и здесь и там одновременно.

— Я действительно хочу сделать это, — беспомощно сказал Гердер.

Масклин хотел было возразить, но потом спохватился: а зачем? Корабль и в самом деле принадлежит всем номам. Мы только как бы взяли его взаймы на некоторое время. Гердер прав. Может, кто-нибудь и должен разыскать всех остальных, где бы они ни были, и рассказать им всю правду о номах. И для этого дела никто не подойдет лучше Гердера. Это огромный мир. Поэтому нужен ном, готовый верить в свое предназначение.

— Не хочешь ли ты, чтобы кто-нибудь тебя сопровождал?

— Нет. Возможно, я найду в Снаружном мире номов, которые мне помогут. — Он нагнулся ближе к Масклину. — Честно говоря, — сказал он, — я горю желанием взяться за дело.

— Да. Но мир очень велик, — заметил Масклин.

— Я помню об этом. Я поговорил с Пионом.

— О да? Ну что ж… если ты так твердо уверен…

— Да, уверен. Как никогда в своей жизни, — сказал Гердер. — А я, как ты знаешь, был уверен во многом.

— Но нам надо найти удобное место для твоей высадки.

— Да, — сказал Гердер. Он изо всех сил храбрился. — Желательно, чтобы там было много гусей, — добавил он.

Они оставили его на закате около озера. Прощание было недолгим. Стоило Кораблю задержаться где-нибудь хоть на несколько минут, как туда начинали слетаться люди на своих самолетах и вертолетах.

Масклин увидел на экране маленькую, машущую рукой фигурку на берегу. Затем озеро стало быстро уменьшаться, пока не превратилось в сине-зеленую точку далеко под ними. Мир внизу разворачивался все шире, и в нем затерялся один — отныне невидимый — ном.

В кабине управления было полно номов, которые следили за простирающимся внизу ландшафтом.

Смотрела на экран и Гримма.

— Никогда не думала, что Земля так велика, — заметила она.

— Да, довольно велика, — ответил Масклин.

— Пожалуй, одного мира хватит для нас всех, — сказала Гримма.

— Не знаю, — ответил Масклин. — Может быть, одного мира для человека и мало. Куда мы направляемся, Ангало?

Ангало потер руки и взялся за рычаги.

— Так высоко вверх, — удовлетворенно сказал он, — откуда уже ничего не падает.

Корабль сделал вираж и взял курс на звезды. Мир внизу уже перестал разворачиваться, потому что стал черным диском на фоне Солнца.

Номы и лягушки смотрели на него.

Солнечные лучи заиграли по краям черного круга, охватили его сияющей короной, и всем номам показалось, будто они видят необыкновенно прекрасный цветок.