Дуглас Адамс - Путеводитель вольного путешественника по Галактике (перевод С.Печкина)

— О, нет, — махнул рукой старец, — это совершенно нормальная паранойя. Это чувство известно всей Вселеной.

— Всей Вселенной? — переспросил Артур. — Но если оно известно всей Вселенной, это что-то да значит! Может быть, где-нибудь за пределами известной нам Вселенной…

— Может. Что с того? — Старпердуппель не дал Артуру разогнаться. — Должно быть, я уже стар, — продолжил он, — но я считаю, что шансы узнать, что происходит на самом деле, столь абсурдно малы, что нам остается только, я бы сказал, не задумываться об этом и делать свое дело. Взять, к примеру, меня. Я — дизайнер береговых линий. Получил приз за Норвегию.

Старпердуппель пошарил в куче мусора и вытащил оттуда большой прозрачный куб со своим именем на нем и объемной моделью Норвегии внутри.

— Какой во всем этом смысл? — промолвил он. — Не то, чтобы я смог понять. Всю свою жизнь я занимался фиордами. В какой-то момент они вошли в моду, и я получил главный приз.

Старпердуппель повертел куб в руках и, пожав плечами, бросил в сторону, небрежно, но так, чтобы тот приземлился на что-нибудь мягкое.

— В этой новой Земле, которую мы сейчас строим, мне дали Африку. И я, конечно же, делаю ее со всеми фиордами, потому что я люблю их и я настолько старомоден, что позволяю себе считать, что они придают материку очень милый стиль, барокко, если хотите, или рококо. А мне говорят, что это недостаточно экваториально. Недостаточно экваториально! — Старпердуппель горестно рассмеялся. — Какая разница? Наука, конечно, далеко шагнула вперед, но я предпочитаю быть счастливым, чем делать все, как надо.

— И вам это удается?

— Нет. На этом-то все и стопорится.

— Жаль, — сказал Артур сочувственно. — Ваш образ жизни выглядел весьма симпатично.

Где-то в стене замигала маленькая белая лампочка.

— Идем, — сказал Старпердуппель. — Тебе предстоит встретиться с мышами. Твое появление на этой планете вызвало немалый интерес. Его уже назвали, как я слышал, третьим самым невероятным событием в истории Вселенной.

— Какие была первые два?

— О, скорее всего, чисто случайные совпадения, — ответил Старпердуппель. Он открыл дверь и пропустил Артура в нее.

Артур оглядел его, потом себя и поношенный халат, в котором он лежал в грязи утром в четверг.

— Похоже, и у меня серьезные проблемы с образом жизни, — пробормотал он про себя.

— Прошу прощения? — переспросил старец.

— Нет-нет, ничего, — ответил Артур. — Я пошутил.

Всем прекрасно известно, что легкомысленные слова могут стоить жизни, но мало кто понимает всю серьезность этой проблемы.

К примеру, в ту самую секунду, когда Артур произнес «у меня серьезные проблемы с образом жизни», в ткани временно-пространственного континуума образовалась причудливой формы дыра, по которой его слова перенеслись далеко-далеко назад во времени и на почти бесконечное расстояние в пространстве, в далекую галактику, где неведомые воинственные существа стояли наготове, собираясь начать ужасную межзвездную битву.

Предводители воюющих сторон встретились в последний раз.

Жуткое молчание царило над столом переговоров. Полководец в-л-хургов, великолепный в своих черных усыпанных алмазами боевых шортах, грозно глядя на военачальника г'гугвунтов, колышущегося перед ним в облаке зеленого удушливо-сладкого пара, и, чувствуя за своей спиной поддержку миллиона стремительных и вооруженных до зубов звездных крейсеров, ждущих одного лишь его слова, чтобы выпустить электрическую смерть из всех своих стволов, потребовал от мерзкого создания взять назад то, что оно сказало о его матушке.

Существо пошевелилось и забулькало, и в этот самый миг слова «у меня серьезные проблемы с образом жизни» вывалились из дыры на стол переговоров.

К несчастью, на языке в-л-хургов эти слова означают самое ужасное ругательство, какое только можно придумать, и тем ничего не оставалось, как только начать ужасную войну, длившуюся долгие века.

Разумеется, по здравом размышлении и по прошествии нескольких тысяч лет бойни и резни, выяснилось, что все это была лишь ужасная ошибка, и враждующие армии, уладив немногие остававшиеся у них разногласия, объединились в походе на нашу собственную галактику — из которой, как было выяснено со всей определенностью, прибыли обидные слова.

Еще несколько тысяч лет могучие боевые корабли бороздили просторы космоса и, наконец, с ревом и грохотом вошли в атмосферу первой встретившейся им планеты — по чистой случайности ею оказалась наша Земля — на которой из-за чудовищной ошибки в масштабе всю флотилию случайно проглотила поселковая дворняга.

Люди, изучающие запутанные игры причин и следствий в истории Вселенной, говорят, что такие истории случаются практически непрерывно, и мы не в силах их предотвратить.

— Такова жизнь, — говорят они.

После недолгой поездки авиетка с Артуром и престарелым магратеянином встала возле двери. Они вышли из машины и вошли в приемную, уставленную стеклянными столиками с кубками и призами. Почти тотчас же загорелась лампочка над дверью напротив, и открылась дверь в кабинет.

— Артур! Ты в порядке? — раздался тут голос.

— Кто, я? — переспросил Артур. — Ну, как сказать…

Света было маловато, и Артур не сразу разглядел Форда, Триллиан и Зафода за большим столом, великолепно уставленным экзотическими блюдами, незнакомыми яствами и причудливыми фруктами. Все трое с большим аппетитом закусывали.

— Как вы сюда попали? — строго спросил Артур.

— Да очень просто, — ответил Зафод, набрасываясь на кость с куском жареного мяса. — Наши хозяева сперва обработали нас газом, потом стерли память — в общем, вели себя непринужденно — а потом решили скомпенсировать это неплохим обедом. Вот, угощайся, — и Зафод выудил из супницы шмат дурно пахнущего мяса. — Это котлеты из веганского носорога. Тонкая штука, на любителя.

— Хозяева? — переспросил Артур. — Какие хозяева? Я не вижу тут никого…

Тоненький голосок произнес:

— Приятного аппетита, землянин.

Артур посмотрел по сторонам и вскрикнул от неожиданности:

— Фу! Тут мыши на столе!

Повисло неловкое молчание. Все укоризненно посмотрели на Артура.

Он же уставился на двух белых мышей на столе, сидевших в чем-то вроде бокалов для виски. Тишина заставила его оглядеть присутствующих.

— А! — вдруг понял он. — О! Прошу прощения. Я совсем не ожидал…

— Знакомьтесь, — сказала Триллиан. — Артур, это мышонок Бенджи.

— Привет! — сказал один из мышат. Усами он коснулся чего-то, похожего на сенсорную панель внутри своего бокала, и тот чуть подвинулся вперед.

— А это мышонок Фрэнки.

— Очень приятно, — сказал второй мышонок, и его бокалоподобный прибор сделал такое же движение.

Артур раскрыл рот.

— Но ведь это же те самые…

— Да, — подтвердила Триллиан, — это те самые мыши, которых я взяла с собой с Земли. — Она посмотрела ему в глаза со значением, и Артуру показалось, что он заметил легкое движение плечами. — Передайте-ка мне, пожалуйста, вон ту тарелку с копченым арктурианским мегаослом.

Старпердуппель вежливо кашлянул.

— Э-э, прошу прощения, — начал было он.

— Спасибо, Старпердуппель, — прервал его мышонок Бенджи, — вы свободны.

— Что? А… ну, что ж, — промолвил старец, несколько разочарованно, пожалуй, я вернусь к своим фиордам.

— Вы знаете, я думаю, это не нужно, — сказал мышонок Фрэнки. — Вполне возможно, что новая Земля нам не понадобится. — Он прищурил свои маленькие красные глазки. — Ведь у нас есть уроженец планеты, который был там за секунды до ее уничтожения.

— Что? — воскликнул Старпердуппель в ужасе. — Да вы с ума сошли! У меня же заготовлена тысяча ледников, готовых наползти на Африку!

— Ну, что ж, в следующий выходной хорошенько покатайтесь на лыжах, прежде чем демонтируете их, — ответил язвительно Фрэнки.

— На лыжах?! — вскричал старец. — Эти ледники — произведение искусства! Элегантно очерченные контуры, головокружительные ледяные пики, глубокие величественные пропасти! Кататься на лыжах по высокому искусству — это святотатство!

— Спасибо, Старпердуппель, — закончил Бенджи, — это все.

— Благодарю, сэр, — холодно сказал старик, — покорнейше благодарю. Прощай, землянин, — обратился он к Артуру. — Надеюсь, твой образ жизни выправится.

Коротко кивнув остальной компании, он повернулся и печально вышел из комнаты.

Артур глядел ему вслед, не зная, что сказать.

— Итак, — сказал наконец мышонок Бенджи, — за дело.

Форд и Зафод чокнулись бокалами:

— За дело! — воскликнули они.

— Пардон? — спросил Бенджи.

Форд обернулся:

— Мне показалось, это тост, — объяснил он.