Дуглас Адамс - Путеводитель вольного путешественника по Галактике (перевод С.Печкина)

— Да. Здравствуйте, — отозвался он. — Мистер Дент еще не пришел в чувство?

— На минуту допустим, что нет, — сказал Форд. — Допустим?

— Допустим, — вздохнул мистер Проссер.

— И допустим также, — продолжил Форд, — что он собирается лежать здесь весь день.

— Допустим. Ну, и что?

— То, что вам и вашим людям придется стоять весь день без работы, так?

— Возможно, возможно.

— Ну, а раз уж вы в любом случае согласились на это, то не обязательно ведь, чтобы он лежал здесь все время, так?

— Не понял.

— В сущности, он вам здесь не нужен, — терпеливо разъяснил Форд.

Мистер Проссер подумал об этом.

— Ну, не то, чтобы… — сказал он, — То есть, в общем, не нужен.

Проссер запутался. Он понимал, что кто-то из них двоих несет полную чушь.

Форд сказал:

— Тогда давайте представим себе, что он на самом деле тут. Тогда мы с ним сможем отлучиться в пивную на полчасика. Как вам такой план?

Мистер Проссер подумал, что план совершенно идиотский.

— Звучит вполне логично, — сказал он уверенным голосом, не понимая, кого и в чем он убеждает.

— А если потом вам понадобится отскочить на минуту, — добавил Форд, мы тоже вас всегда прикроем.

— Большое вам спасибо, — сказал мистер Проссер, уже не понимавший, что, собственно, творится, — большое вам спасибо, конечно, вы очень добры… — Он нахмурился, потом улыбнулся, потом попытался сделать и то, и другое одновременно, потерпел неудачу, схватился за свою меховую шапочку, и с силой нахлобучил ее себе на затылок. Ему оставалось только решить, что он выиграл.

— Итак, — продолжил Форд Префект, — подойдите, пожалуйста, и ложитесь вот сюда.

— Что? — спросил мистер Проссер.

— Ах, простите, — сказал Форд, — наверно, я выразился недостаточно ясно. Кто-то должен лежать перед бульдозерами, верно ведь? Иначе некому будет остановить их, если они начнут сносить дом мистера Дента, ведь так?

— Что? — снова спросил мистер Проссер.

— Это очень просто, — сказал Форд. — Мой подопечный, мистер Дент, утверждает, что он встанет из грязи только при том условии, что вы подойдете и займете его место.

— О чем это ты? — спросил Артур, но Форд незаметным пинком заставил его замолчать.

— То есть, вы хотите, чтобы я, — сказал мистер Проссер, пытаясь уложить эту мысль в голове, — взял и лег на землю?

— Да.

— Перед бульдозерами?

— Именно.

— Вместо мистера Дента?

— Конечно.

— В грязь?

— Естественно. Вот в эту, как вы ее называете, грязь.

Как только мистер Проссер понял, что, кажется, он все-таки проиграл, у него словно гора свалилась с плеч: это было гораздо больше похоже на жизнь, какой он ее знал. Он вздохнул.

— И тогда вы сможете сходить с мистером Дентом в пивную?

— Именно так. — сказал Форд.

Мистер Проссер нерешительно шагнул вперед и остановился.

— Вы обещаете?

— Обещаю, — сказал Форд. Он обратился к Артуру: — Ну, давай, вставай, уступи человеку место.

Артур встал, ощущая себе, как во сне.

Форд кивнул Проссеру, который медленно и печально уселся в грязь. Ему казалось, что вся его жизнь — какой-то сон, и иногда он задумывался, где же он в этом сне,[3] чей это сон и нравится ли он тому, кому снится. Грязь обволокла его зад и руки и заползла в ботинки.

Форд строго посмотрел на него.

— Только чур не сносить дом мистера Дента, пока его не будет, договорились? — сказал он.

— Сама мысль об этом, — проворчал мистер Проссер, — еще не начала даже подумывать о том, чтобы подыскать, — продолжал он, устраиваясь поудобнее, какую-нибудь возможность придти мне в голову.

Проссер увидел приближающегося представителя профсоюза бульдозеристов, втянул голову в плечи и закрыл глаза. Он попытался выдвинуть аргументы в пользу того, что сам он не душевнобольной. В этом вопросе он был далек от уверенности — голова его полнилась звоном, лошадьми, дымом и запахом крови. Это случалось с ним всегда, когда он чувствовал себя несчастным и обманутым, и объяснить этого себе он не мог. В неведомом нам высоком измерении могучий хан дымился от злости, а мистер Проссер только слегка вздрагивал и всхлипывал. В глазах у него защипало. Бюрократические препоны, сердитые люди, лежащие в грязи, неизвестные незнакомцы, подвергающие его необъяснимому унижению, и неопознанные армии всадников, смеющихся над ним в его голове — ну и денек!..

Ну и денек. Форд Префект знал, что вопрос, будет снесен дом Артура или нет, не стоит собачьего чиха.

Артур же не успокаивался.

— Но мы можем ему доверять? — спросил он.

— Я бы доверился ему до самого конца света, — сказал Форд.

— Ну, конечно, — сказал Артур, — А когда это будет?

— Примерно через двенадцать минут, — сказал Форд. — Идем, нам нужно выпить.

Вот что Энциклопедия Галактика говорит об алкоголе. Она говорит, что алкоголь — это бесцветная летучая жидкость, образующаяся в результате ферментации сахаров, и отмечает также ее опьяняющее действие на некоторые углеродные формы жизни.

В «Путеводителе вольного путешественника по Галактике» также упоминается алкоголь. Там написано, что лучший коктейль во Вселенной называется «Пангалактик-Горлодер».

Он пишет, что действие пангалактик-горлодера подобно тому, как если бы вам вдребезги разнесло череп лимонной корочкой, в которую завернут золотой кирпич.

«Путеводитель» также рассказывает, на каких планетах готовят лучший пангалактик-горлодер, сколько примерно с вас запросят за порцию, и какие добровольные организации впоследствии примут участие в вашей судьбе.

«Путеводитель» даже описывает, как самому приготовить этот напиток.

Возьмите содержимое одной бутылки марочного, хорошо выдержанного бормотурата, написано там.

Влейте его в одну часть воды из морей Сантрагинуса-V — О, вода сантрагинских морей! — написано там. О, сантрагинские рыбки!!!

Разведите в смеси три кубика арктурианского мегаджина (он должен быть хорошо охлажден, не то пары бензина могут взорваться).

Пропустите через нее четыре литра фаллианского болотного газа — в память всех счастливых путешественников, умерших от удовольствия на Болотах Фаллии.

При помощи серебряной ложечки добавьте одну часть квалактинского гипермятного экстракта, распространяющего головокружительные ароматы темных Квалактических Зон, тонкие, сладостные и таинственные.

Бросьте в смесь зуб алголианского Солнечного Тигра. Пронаблюдайте за тем, как он растворяется, внося в самое сердце напитка огни алголианских солнц.

Спрысните «замфуором».

Добавьте оливку.

Пейте…

Только…

Очень осторожно…

«Путеводитель вольного путешественника по Галактике» распродается значительно лучше, чем Энциклопедия Галактика.

— Шесть пинт темного, — сказал Форд Префект бармену «Коня и Конюха». И, пожалуйста, побыстрее: скоро конец света.

Бармен «Коня и Конюха», почтенный пожилой джентльмен, не заслуживал такого обращения. Он поправил очки на носу и мигнул глазами на Форда Префекта. Форд проигнорировал его и уставился в окно, поэтому бармен повернулся к Артуру, который беспомощно пожал плечами и ничего не сказал.

Тогда бармен промолвил:

— Вот как, сэр? Прекрасная погода по такому случаю, — и начал протягивать кружки. Он сделал еще одну попытку. — Так значит, вы идете сегодня на вечерний матч?

Форд посмотрел сквозь него.

— Нет. Без толку, — сказал он и снова отвернулся к окну.

— А что так? — спросил бармен. — Вы так уверены, сэр? У «Арсенала» нет шансов?

— Да нет, — ответил Форд, — просто скоро конец света.

— А, да, сэр, вы уже говорили, — сказал бармен, глядя поверх своих очков, на этот раз на Артура. — Если так, то «Арсеналу» просто повезло.

Форд поглядел на бармена, искренне удивленный:

— Я бы так не сказал, — промолвил он и нахмурился.

Бармен тяжело вздохнул.

— Вот ваши шесть пинт, — сказал он.

Артур виновато улыбнулся ему и снова пожал плечами. Он также повернулся и виновато улыбнулся всем присутствующим, на случай, если они слышали, о чем шла речь.

Но никто не слышал, и никто не смог понять, зачем Артур улыбается им.

Человек, сидевший рядом с Фордом за стойкой, поглядел на двух мужчин, на шесть пинт, стремительно провернул в голове необходимую арифметику, пришел к положительному ответу и улыбнулся Артуру с Фордом дурацкой, полной надежды, улыбкой.

— Отвали, — сказал Форд. — Это наше, — и посмотрел на него так, что и алголианский солнечный тигр понял бы, что не прав.

Форд шлепнул на стойку пятифунтовую бумажку.

— Сдачу оставьте себе, — сказал он.

— Как, с пятерки? Спасибо, сэр!

— У вас есть еще десять минут на то, чтобы ее потратить.