Лоуренс Уотт-Эванс - Волшебная дорога

- Что?

- За проход через мост взимается плата, точно так же, как Карен хотел брать деньги с тех, кто пересекает Ангароссу.

Келдер остановился.

- Сколько?

- По большому медяку с каждого взрослого, дети и скотина пропускаются бесплатно.

Значит, три медяка, за него, Ирит и Эздрела. За Ашу платить не нужно.

- Я перелечу... или переплыву, - продолжила Ирит. - Сто лет не плавала рыбкой. Встретимся на том берегу.

Тогда два медяка. Келдер прикинул, сколько у них денег. Ему очень не хотелось расставаться с лишней монетой.

- Может, я тоже переплыву реку?

- А ты хорошо плаваешь? - спросила Ирит. - Река широкая, да и плыть придется в темноте.

- Я никогда не плавал, - признался Келдер. - В Шуларе этим заниматься негде.

- Значит, ты утонешь, глупый, - заулыбалась Ирит. - Плавать надо учиться. А так ты просто пойдешь ко дну.

- Понятно, - разочарованно протянул Келдер.

- Пошли! - позвала Аша.

Она в дискуссии не участвовала и убежала далеко вперед.

Келдер и Ирит последовали за ней.

У моста охранников не оказалось, и Келдер даже подумал, не устарела ли информация Ирит. Об этом он и сказал, остановившись у первого факела.

- Вряд ли, - покачала головой Летунья. - думаю, что они на другой стороне моста. Но даже если их нет, я все равно хочу поплавать. Давно не была рыбкой! - Она прижалась к Келдеру, чмокнула его в щечку, перелезла через ограждение и прыгнула в темноту.

Келдер попытался проследить за ней взглядом, но ничего не увидел. Поэтому тяжело вздохнул и повел Ашу и Эздрела дальше.

Ирит насчет охраны не ошиблась. Выйдя на середину моста, они услышали громкие голоса, доносящиеся с противоположного берега. Говорили стражники на этшарском, произнося слова точно так же, как Азрая. Рассказывали друг другу похабные анекдоты. Заметив путников, они прервали разговор лишь для того, чтобы получить свои законные медяки, после чего вернулись к прерванному занятию, более не обращая на троицу ни малейшего внимания.

Когда мост остался позади, Келдер остановился и огляделся. Ни Ирит, ни гостиницы. Правда, Летунья сказала, что гостиница на противоположном склоне низкого холма, поднимающегося прямо за мостом, но Эздрел едва держался на ногах, и Келдер опасался, сможет ли старик пройти оставшиеся ярды.

- Вы идите вперед, - решил он, хотя ему не хотелось посылать пьяницу и ребенка в кромешную тьму. - А я подожду Ирит.

- Я могу подождать, - вызвалась Аша.

Келдер прикинул, что оставлять девочку одну совсем уж негоже.

Но прежде чем он ответил, раздался дрожащий голос:

- Я здесь.

Келдер повернулся: девушка поднималась по узкой тропинке, ведущей к реке. Даже в слабом отсвете факелов он видел, что одежда ее промокла насквозь и прилипла к телу, а волосы висят мокрыми патлами.

Келдер смотрел на Ирит не без удовольствия - мокрая туника только подчеркивала достоинства великолепной фигуры Летуньи, но надо было быть слепым, чтобы не заметить - девушка совсем продрогла.

- Что случилось? - спросил он, подавая Ирит руку и помогая ей выбраться на дорогу. - Разве одежда не изменяет свой облик вместе с тобой.

- Изменяет, - кивнула Ирит. - Я такая дура.

- Почему? - удивилась Аша.

Ирит лишь фыркнула, и Келдер почувствовал, что она дрожит.

- Поговорить мы еще успеем. Пошли в гостиницу. Там ты обсохнешь и согреешься.

Спорить никто не стал, все четверо двинулись вверх по склону. Вода с туники и волос Ирит капала в пыль. Промок и рукав Келдера на той руке, которой он обнимал девушку.

Подъем казался длиннее, чем он предполагал, гостиница стояла не у вершины холма, а у подножия.

Эздрел впервые за последние дни проявлял активность, вероятно, потому, что беспокоился из-за Ирит.

- У тебя есть одеяло, Келдер? - спросил старик, когда они только поднимались на холм.

Келдер выругал себя за глупость, не останавливаясь, выхватил из заплечного мешка одеяло и накинул на плечи Летуньи.

В конце концов они добрались до гостиницы, обошли ее, остановились перед закрытой дверью, освещенной факелом. Вывеска отсутствовала, сквозь щели в ставнях пробивался свет. Вроде бы внутри кто-то был, но Келдер поначалу не решался даже постучать.

- Ты уверена, что это гостиница? - спросил он Ирит.

- Уверена.

Летунья решительно открыла дверь и переступила порог.

Шум, свет и тепло окутали Келдера, едва он проследовал за Ирит в просторный уютный зал с десятком столов разной формы. У одного из них, стоящего в углу, толпилось с полдюжины мужчин. Еще двое, сидевшие друг против друга, сцепив руки, мерились силой. Лица их покраснели от напряжения. Есть никто не ел, но некоторые из болельщиков держали в руках стаканы.

Каменные стены прорезали несколько дверей и окон, закрытых ставнями, в дальней стене в камине полыхал огонь. На каминной доске выстроились пивные кружки, а над ними в проволочных петлях висел боевой меч.

Прибытие четверки для большинства осталось незамеченным, лишь мужчина лет тридцати, с каштановыми волосами, в фартуке, посмотрел на них и воскликнул: “Ирит”!

- Валдер[3]! - ответила Ирит на торговом наречии. - Как поживаешь?

- Отлично, - ответил мужчина на том же языке. - А как ты?

- Я ужасно замерзла и промокла, - раздраженно бросила Ирит, - в остальном полный порядок.

- Так иди скорее к огню. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли выпить чего-нибудь теплого. Тетта!

Из двери, ведущей на кухню, выглянула служанка и вопросительно посмотрела на хозяина.

- Подбрось в огонь пару поленьев. И попроси кого-нибудь принести чаю. Котелок ведь еще горячий?

Сам он уже разворачивал стол и ставил стулья поближе к камину.

Тем временем поединок по армрестлингу завершился, свидетельством чему стали радостные вопли половины болельщиков.

- Здорово он тебя приложил, Келдер! - послышался громкий крик, и Келдер невольно оглянулся.

- Как насчет двух из трех? - раздался другой голос.

- Я уже выиграл два из трех! - ответили ему.

- Тогда три из пяти!

- Заметано, ставлю большой медяк.

- Согласен.

Начавшие было расходиться болельщики вновь сбились в кучу. Тетта ретировалась на кухню, Валдер развел руками, показывая, что тут он бессилен, и указал на стулья.

Усталые путники тут же расселись: Ирит - в центре, Эздрел - по ее левую руку, Келдер - по правую, Аша - справа от Келдера. Какое-то время они молчали, согревая руки и ноги, а Валдер шуровал кочергой в камине, громко требуя, чтобы принесли еще дров.

Появилась Тетта с охапкой поленьев, за ней - юноша с металлическим подносом, на котором стояли чайник и с полдюжины чашек.

- Вы не сказали, сколько нужно чашек, сэр, - обратился он к Валдеру. - Этих хватит?

- Похоже на то. - Валдер взял у него поднос. Тетта положила поленья на подставку и начала по одному бросать их в огонь. Хозяин гостиницы разлил чай и начал раздавать чашки дорогим гостям.

Эздрел поначалу чашки и не увидел, а когда понял, что перед ним поставили, с отвращением отвернулся.

- А нет ли, часом, у вас чего-нибудь покрепче, сэр? - спросил он. - Капелька ушки согреет меня куда лучше, я уверен.

Валдер посмотрел на остальных, и Келдер, успев перехватить его взгляд, покачал головой.

- Очень сожалею, - ответил хозяин гостиницы, - но эти шумливые пьяницы прикончили все мои запасы. - Он указал на болельщиков, толпящихся возле силачей. - Так что сегодня крепкого у меня не подают.

Ирит, пригубив чашку с чаем, улыбнулась Валдеру. Эздрел уставился в пол, Тетта, отправив в камин последнее полено, направилась в кухню. Валдер налил себе чаю, сел рядом с Ашей и повернулся к Летунье:

- А теперь, Ирит, расскажи, как тебе удалось так промокнуть. Дождя не было уже целое шестиночье.

- Да, Ирит, - подала голос Аша. - Почему ты такая мокрая?

- Я превращалась в рыбу, - ответила Ирит.

- Но почему ты оказалась в мокрой одежде, вновь приняв человеческий облик? - спросил Келдер.

- По собственной глупости. - Ирит хихикнула. Горячий чай, струящееся от камина тепло значительно улучшили ее настроение. - Я превратилась в рыбу, чтобы переплыть реку и не платить за проход через мост. В воду попала без проблем, прыгнула и в воздухе стала рыбой. Добралась до противоположного берега, следуя по мостовым быкам. Внизу темно, а рыбы в темноте видят не лучше людей.

- Я как-то об этом не подумал! - воскликнул Келдер.

- Естественно, - кивнула Ирит. - Я, кстати тоже, но я уже бывала рыбой, а ты - нет.

- Продолжай, - вмешался Валдер. - Внизу было темно...

- Совершенно, но дорогу я нашла. У рыб развито чувство направления, даже в стоячей воде. Если же есть течение, ориентироваться им совсем просто. Как - объяснить не могу, но рыбы это умеют.

У Келдера ее слова удивления не вызвали. Все говорили, что у различных тварей различные же органы чувств.

- Я добралась до берега и только там вспомнила, почему уже сотню лет не превращалась в рыбу.