А. Котенко - Занимательная география

Она стояла и недоуменно смотрела на руку, точнее, на пальцы, которые тут же покрылись мелкими язвочками.

– Больно! - возмутился питомец Дэна.

– Мне тоже, недотрога! - надулась она, показывая животному указательный и средний палец знаком 'Виктори'.

Однако о победе речь пока не шла. Оба пальца девушки болели так, что без целебной магии она еще с месяц не сможет даже карандаш в руку взять.

– Ыть! - догадался дракон.

Алина посмотрела под ноги. Там, где свалился недопоэт, благодаря слизи оказалось выжженными на земле несколько плешек.

– Его увезли в Варну, - серьезно глядя на дракона сказала волшебница, а потом уже, обращаясь к медсестре, протянула руку, - Аспи, вылечи.

Не то, чтобы эльфийка горела желанием помогать напарнице некроманта, но пришлось. Сама она себя плохо чувствовала, и не решилась бы сесть за руль. А для того, чтобы спасти ее любимого Дэна, нужно было ехать в Варну. Не дракона же за баранку усаживать, а волшебница не согласится вести машину с больной рукой.

– Только ради Дэна, - фыркнула она.

– Эгоистка, - ответила волшебница, - если бы твоя жизнь не зависела от него, ты бы в его сторону даже не посмотрела.

– Кто знает, - уклончиво ответила медсестра, направляясь к машине после непродолжительной процедуры.

– Я тебя не попросила, а ты не догадалась, что нашему писателю тоже не мешало бы язву залечить.

– Это ты язва, а заодно и стерва, - грозно посмотрела на Алину эльфийка и, выйдя из машины вылечила и дракончика.

И вот джип мчится в Варну. Питомец Дэна с Аспи видят десятые сны, а Алина, которая до сегодняшнего дня ни разу не вела машину больше километра, вполне сносно управлялась с баранкой. Уроки вождения преподнес ей брат, когда она напросилась с ним в командировку до Барнаула. Он был дальнобойщиком. В те часы, когда водителю хотелось спать, сестренка предлагала - что она днем вести будет, а он - по ночам, в итоге быстрее доберутся и денег премиальных получат. Костик соглашался и учил Алину, как управлять КАМАЗом. Волшебница, а тогда обычная девушка, Лина, каждый час делала передышку, а потом, собравшись с духом, продолжала покорять Алтайские трассы.

Джип, правда, очень сильно отличался от грузовика, но Алина быстро сообразила, какой рычаг где находится и аккуратно вела машину. До виртуоза Дэна ей, правда, было еще далеко, поэтому больше первослойных шестидесяти километров в час девушка не развивала и не включала реактивные двигатели. По ее расчетам, до Варны оставалось часа два такой езды.

Все бы хорошо, но вдруг она резко затормозила, что спящие на заднем сиденье Аспи с драконом чуть не впечатались в передние кресла.

– Это что за выходки? - возмутилась медсестра.

Но пыл ее тут же прошел, стоило эльфийке увидеть, как волшебница сидит, скрючившись, приложив руки к сердцу. И на втором слое врачи приносят клятву Гиппократа, поэтому медсестра, поборов все равнодушие к напарнице Дэна, тут же открыла переднюю дверцу и вытащила девушку на свежий воздух.

– Что с тобой? - на ее лице читалось недоумение.

– Не могу… давит… - прошептала Алина, сев на землю у переднего колеса, - грудь давит… как тогда, на первом слое…

Медсестра тут же взяла ее за запястья и погрузилась в подсчеты пульса. Не прошло и минуты, как она заключила:

– Плохо дело.

Волшебница подняла на нее полные разочарования глаза.

– Я думала, - прошептала она, задыхаясь, - надеялась… что мое сердце…

Она взяла магичку за ледяные руки.

– Что и предполагала, - пробубнила под нос Аспи, массируя ей пальцы.

Но даже горячие эльфийские руки не согревали остывшие конечности, казалось даже, что холодок слетает с пальцев Алины и вселяется в тело медсестры.

– У тебя врожденный порок, - констатировала американка.

– И без тебя знала, - фыркнула волшебница, - но на втором слое, мне казалось, я обрела новое сердце.

Медсестра еще немного помассировала ее ледяные руки. Потом подула на свои, чтобы согреть остывшую плоть.

– Ты мертва, - сухо ответила она.

Алину словно стрелой пронзило. Она вытаращила глаза и схватилась обеими руками за грудь. Как только она оказалась отчужденной от первого слоя, то сразу подумала о смерти. Но потом целых три дня она убеждала себя, что жива и исцелилась от своих первослойных болезней. Но нет же, перед ней стоит воскресшая медсестричка и с уверенностью говорит, что она, волшебница Алина, умерла.

– Может, ты хочешь сказать, что я умру? - наклонив голову набок спросила она, вставая. - Не велико открытие. Все равно или поздно отправятся на третий слой.

Приступ прошел, и Алина чувствовала себя бодрячком, способным даже подшучивать.

– Нет, ты умерла. Я видела и твою смерть, и болезни. Или ты не хочешь верить той, которая хоть и слабо, но владеет медицинской магией?

У волшебницы не было причин отвергать сказанное эльфийкой.

– Передо мной открылось темное помещение. Конвейер. Ты стоишь рядом, и оттуда в коробку падают яркие пакетики.

Сухарики, догадалась Алина, но не стала озвучивать мысли, ровно как она умолчала и о том, что медсестра с завидной точностью описала место, в котором девушка потеряла сознание на первом слое.

– Ты смотришь на эти пакетики. А потом хватаешься за грудь. У тебя за спиной стоит напарник. Он трясет тебя за плечи. Но ты уже мертва. Твое сердце остановилось. А потом тебя призвали. Точно так же, как и меня. Но с первого слоя.

Алина вспомнила витраж, что видела в Пражском граде: широкоплечий мужчина с орлиным взглядом пары янтарных глаз. Это он протягивал к ней руки в момент смерти и просил о помощи, а она обозналась и спуталась с авантюристом Дэном. Или же…

– Венсеслас, - вспомнила Алина рассказы похищенного напарника.

Великий некромант сгинул пятьсот лет назад. Это знали все с первого класса начальной школы на втором слое, о чем эльфийка поспешила поведать глупой, по ее мнению, волшебнице. Но она не замечала Великого поблизости…

– Если в моем бренном теле поселилась душа Лины, - рассуждала та, - а когда Дэн пропал, я почувствовала себя плохо, значит, Венсеслас… Ну почему он не сказал, что призвал меня? Почему он скрывал от меня?

Еще один приступ заставил ее усесться в кресло водителя и помолчать. Заботливая медсестра попыталась провести несколько лечебных процедур, но то, что способно помочь живому телу, не давало никакого эффекта мертвому.

– Нам нужно срочно добраться до него, Алинка, - подытожила Аспи.

– Тогда остается мне вести эту посудину! - выпалил дракон.

Только не это! Обе мертвые красавицы пана Шпатни готовы были самоисцелиться, лишь бы не позволять этому созданию садиться за руль.

– Пан Шпатни, сэр, господин, Дэниэру-сан, товарищ, не знаю уже, как к вам и обращаться, - в отличие от противного Ытя, английский шпион был крайне вежлив.

Некромант, как и подобает при учтивой беседе с интеллигентным человеком, не был связан и не проявлял желания бегства, зато склизкий подхалим ученого то и дело норовил сотворить очередную пакость, но получал за это укоризненные 'не надо, не сейчас' от хозяина.

– Неужели вам не нравится мой гениальный проект, пан Шпатни?

Шуршунчик достал из кармана большую сигару и закурил. Он отошел к окну и любовался расцветающей в садах у Фифы сакурой. Хотя, ни один из цветов не интересовал сумасшедшего ученого, он выдерживал ту паузу, которой должно быть достаточно пленнику, чтобы изречь заветное 'да'. Но тот не спешил с ответом.

– Может, я сниму с его правой руки ногти? - предложил Ыть.

Но садистский план остался без одобрения, и неугомонный паршивец принялся высказывать идеи разных пыток:

– Я бы его четвертовал… но тогда наш проект, сэр… значит, нужно снять скальп, или… это… кастрировать… Хотя, нет… это тоже скучно и не модно…

И тут подхалим завелся. Садистские развлечения вылетали из его уст словно автоматная очередь:

– А как насчет духовки, а комнаты с опускающимся потолком, а мертвецы в запертом чулане? А живой меч для харакири? Нет, это все скучно! Давайте превратим некроманта в голема! О! Точно!

– Все же у тебя есть зачатки интеллекта, - ухмыльнулся Шуршунчик.

А потом, уже глядя на Дэна, сумасшедший ученый произнес:

– Коли некромант не хочет добровольно подписать контракт, мы сделаем из него раба, правда?

Перспектива стать каменным истуканом парню вовсе не понравилась. Еще будучи в Праге, он хотел рассказать Алине историю о Фаусте-младшем, брате доктора, продавшего душу Дьяволу.

Парень возжелал служить в армии, только не наделен он был даром боевого мага. Фауст-джуниор, или просто Эдик, родился поваром. Почему он невзлюбил данное от природы - не ясно, но вопреки дару, он начал коллекционировать дома оружие: мечи, кинжалы, даже катану ему из Японии доставили. Когда Эдик стал взрослым, он вопреки природе записался на курсы для боевых магов. Однако получались у парня только бытовые файерболы, слабенькие потоки воды для мытья посуды и бумажные журавлики. Больше ничего не давалось, даже на меч заклинания не ложились: проскочит хиленькая искра по лезвию и затухнет на кончике. Заряженным такой магией оружием только мышей пугать, и то, вряд ли. Прослышал старший брат о тайной мечте Эдика стать воином, и попросил своего мастера, не иначе как Дьявола, устроить судьбу парня. Не боялся младший Фауст, что договор с работодателем брата может выйти боком, согласился. Да, стал Эдвард сильным боевым магом, никто его не мог победить, но отдал он за это свою человеческую плоть и стал големом с душой человека. Несчастны были те девушки, что влюбились в парня с каменной кожей.