Александр Бережной - Палач, гном и рабыня

- Кровь и пепел, неужто я обоих угробила? Вот незадача... Хотя, этот еще не до конца мертв...

А потом чья-то рука нежно погладила человека по щеке, унося ломающую тело боль. Одновременно он почувсвовал, как темный смерч вторгается в его разум, переворачивая воспоминания, нарушая структуру личности и погружая разум в хаос. Произнесенные глубоким женсим голосом слова были последним, что он услышал перед погружением в пучину безумия:

- Знаешь не много... Но не будь вас, придурков, я б еще долго ждала подходящего шанса освободиться. В благодарность позволю тебе прожить еще две секунды.

Эти две секунды показались несчастному безумцу вечностью, в течение которых твари хаоса рвали его мозг на части.

Глава девятнадцатая

Перед глазами на миг потемнело. Когда же зрение вернулось к Кибару, то он решил, что снова умер, и на этот раз правильно. Правда, не так воин представлял себе чертоги предков. Просторный круглый зал, погруженный в полумрак. Стены, потолок, поддерживающие его колонны - все создано переплетением разноцветных ветвей живого камня. Хрустальный пол расколот на множество кусков. Разделенные трещинами - шириной иногда в три шага! - глыбы упрямо не падали в раскинувшуюся под ними тьму. От падения их спасала ассиметричная сеть из стальных цепей, натянутых над самым полом. Вбитые сквозь отверстия в звеньях металлические штыри фиксировали каждый обломок в нескольких местах, едва не пронзая его насквозь. Приглядевшись, Кибар увидел еще одну вещь, не дающую опоре под ногами рухнуть к мельтешащим во мраке внизу багровым искрам. Серебряная паутина, раскинувшаяся по всему залу, чьи нити тянулись к потолку и стенам, были вплавлены в колонны и толщу пола. Эти нити были туго натянуты, и тихо гудели на разные лады, словно струны потревоженной лютни.

А в нескольких шагах от Кибара, придавливая своим поручнем сразу несколько цепей, стоял трон Даорут. И на нем сидел в расслабленной позе безоружный гном в желто-черной безрукавке и обруче главы клана. Он был настолько стар, что даже борода поредела, а иссохшая кожа пошла пигментными пятнами. Невольно воин опустил взгляд себе под ноги, разглядывая свое отражение в полированном хрустале. Он был одет так же, но внешность и возраст сохранил. А на левом боку из-за пояса торчала рукоять меча.

"Несомненно, это и есть пятый клинок," - подумал Кибар, касаясь покрывающей черен чешуи. И замер, услышав, как его мысль разносится по залу, словно произнесенная вслух.

"Во имя недр, какой позор! Вместо того, чтобы приветствовать предка, он думает о мечах!" - несмотря на старческое дребезжание, гнев и железная воля чувствовались в голосе предыдущего мон Даорут.

"Приветствую тебя, - Кибар раскрыл рот по привычке, пусть в этом и не было нужды, - Прости, я не успел оставить потомства. Но я не последний из старших родов, так что клан Даорут воспрянет даже после моей смерти!"

"Твое тело еще не умерло, - ответил старик, - И призвал я тебя в эти чертоги предков, что бы ты отдал мне его!"

"Что?!"

"Отдай мне свое тело! - казалось, предыдущий мон чуть помолодел, таким огнем зажглись его глаза, - Не способный видеть дальше своего меча не достоин править! Твоя глупая одержимость поверхностью приведет клан к гибели! Я не могу оставаться в чертогах предков, пока мою ношу несет такой как ты! Пусть ты жив, а я мертв, но я могу поменяться с тобой местами!"

Кибар засмеялся. Не было нужды прятать свои эмоции.

"Ты не прав, старик. Мы оба мертвецы. Только ты не можешь с этим смириться."

"Что ты несешь?! У тебя бьется сердце, ты ходишь среди живых! Ты жив! Отдай мне жизнь!" - старик стал подниматься. Глаза провалились, кожа обтянула череп, местами лопнув и обнажив кость. Кибар опустил левую руку на пояс, чтобы придержать ножны.

"Это ничего не значит. Единственная разница между нами - я не забыл про свой меч."

Кибар оказался рядом со своим предшественником мгновенно. Свистнула сталь, и лезвие, размываясь в сверкающую дугу, обрушилось на так и не успевшего встать мертвеца. Где-то на середине движения воин понял, что его оружие изменилось - и теперь он держит в руках то самое стальное чудовище, дар Серого Зеркала. Не в силах сдержать инерцию тяжелого клинка, воин продолжил движение. Огромный меч рассек тело предыдущего главы клана Даорут, разбил трон, разорвал несколько нитей серебряной паутины и разрубил пару цепей. Острие с гулким звоном воткнулось в не успевший упасть в пропасть обломок пола, превратив его в водопад искрящихся осколков, устремившихся вниз, во мрак.

Изо всех сил рванув оружие на себя, воин отскочил назад, подальше от расширяющегося провала. Лишь убедившись, что осыпалось всего несколько кусков пола, он посмотрел на остатки своего противника. От трона остались стремительно рассыпающиеся серым прахом обрубки. От предыдущего мона Даорут не осталось ничего.

Кибар встал на ноги и осторожно подошел поближе к обвалившемуся участку. Как раз в этот миг еще одна глыба хрусталя, свисавшая всего на одной цепи, сорвалась вниз. Жалобно зазвенели лопающиеся нити паутины. Глыба упала на особо крупное скопление мельтешащих во мраке багровых огоньков - словно кучка углей на пепелище - и, к удивлению гнома, разбилась на куски.

- Твою мать! Ты что творишь, недомерок?!

Среди скопления медленно блуждающих огоньков зажглись еще два - побольше и поярче. Они висели неподвижно рядом друг с другом... Кибар с ужасом понял, что это глаза. Что-то, живущее во мраке внизу, проснулось. И его взгляд сложно было назвать благожелательным.

- Да, мертвого хрыча завалил, поздравляю. Пусть и моей силой воспользовался, победа есть победа. Но на хрена на меня камни ронять? Что ты тут вообще понаматериализовывал, самурай недоделанный?

Воин решил, что оскорбления стоит пропустить мимо ушей. Тем более непонятные.

"Я не понимаю. Кто ты? Что тут происходит? Почему чертоги предков выглядят так?"

Существо во тьме засмеялось. Этот смех заметался по всему пространству, отражаясь от стен, искажаясь и резонируя среди переплетений камня и стали. Казалось, будто хохочет целая толпа.

- Чертоги предков?! Ну, насмешил! Этот зал - воплощение твоего разума, твоей личности. Хрусталь памяти, цепи долга, серебряная паутина чести - ты сам ведь придумал эти образы. Неужели не узнаешь?

"Не понимаю. Почему тогда..." - закончить вопрос Кибар не успел.

- Конечно не понимаешь... Ладно, давай еще раз. Тебе подарили доспех. А в доспехе была душа этого старого хрыча. Он и попытался под шумок завоевать твое тело. По-хорошему, у него могло получиться - мне особой разницы нет, кто из вас покойников будет роль отыгрывать. Но я недавно усилил твою ментальную сопротивляемость, так что по-тихому не вышло. Пока все понятно?

- Что такое ментальная сопротивляемость?

- Броня разума. То, что не дает духам и магам захватить его.

- Зачем ты ее мне усилил?

- Потому что тот милый обруч, который ты напялил на свою бритую башку, как символ власти, пытался промыть тебе мозг... эээ... короче, заставить тебя забыть даже мысль о возвращении на поверхность. А меня это не устраивает, вот и пришлось с ним немного пободаться - помнишь небось, что у тебя голова болела несколько дней после церемонии.

Кибар оторопело молчал.

- Что, не знаешь, что спросить? - весело спросил обитатель тьмы. - Бывает. Ладно, пока ты думаешь, объясню еще раз, с самого начала. Причем, даже специально таким языком, чтоб твоего скудного запаса знаний хватило для понимания, - последовала непродолжительная пауза, после чего раздался громкий шлепок, словно существо - если оно конечно человекоподобное - хлопнуло себя по лбу:

- А ведь я тоже могу... Секунду. - Рядом с багровыми огоньками- глазами замерцала маленькая искорка. Судя по издаваемым звукам, существо извлекло откуда-то трубку. - Так вот... Давным-давно жуткий катаклизм вынудил предков народа гномов уйти под землю, чтобы выжить. Они владели многими знаниями, и мудрые правители для облегчения своего нелегкого труда создали себе духа-помощника. Он наблюдал за всеми обитателями тогда немногочисленных чертогов, помогал предотвращать беды, помогал искать руды и налаживать добычу пищи... Много чего делал, короче, и в подчинении у него было тьма духов и големов попроще. Управлял им совет мудрецов с помощью специальных обручей. Но время шло, и запертый в пещерах народ стал вырождаться. Нет, не телом - ведь ваши мудрецы постарались и создали основателей старших родов - более сильных, более долгоживущих, чем прочие. Но вот с культурой и знаниями дело обстояло хуже. Вынужденные каждый день бороться с наводнившими из-за катастрофы недра тварями, вы многое забыли, многое утратили... Потерялось и знание о духе-хранителе, умение управлять им. И теперь уже не совет управлял могущественным слугой, а хранитель управлял советом через надетые на бритые головы обручи. И до сих пор управляет. Он не желает зла, этот дух, он просто действует согласно последним полученным приказам. Например, поддерживать боеспособность народа. А поскольку всех опасных тварей рядом со своими чертогами гномы уже истребили, он вынужден стравливать кланы между собой, чтобы воины не забыли цвет крови. Или запрет на выход на поверхность... И пусть там давно живут другие народы, и вполне могут поселиться и гномы, нет никого, кто бы объяснил это древнему хранителю... Если б он мог, то никто бы и никогда не вышел из-под гор. Но всему народу сразу дух приказать не может, да и на старейшин в полной мере влияет только когда они рядом с его вместилищем. Зато можно контакты с поверхностью ограничить, а тем, кто пробыл там слишком долго, подстраивать различные несчастные случаи, ибо опасны они по его мнению.