Ольга Мяхар - А обещали сказку…

– Хорт.

– Отвали. – Спокойно и чуть нагловато. Только взгляд – все такой же пронзительный. Люблю его.

– Так. Понятно. Значит… в царство ночи не пойдешь?

А чего это он такой спокойный? Отрицательно мотаю головой. Алые глаза сужаются, но мне… улыбаются в ответ.

– Что ж…

– Ты ведь все понимаешь? – Не удержалась. Блин, только дешевой мелодрамы для полного счастья мне и не хватает.

– Я-то все понимаю. – Вирх подходит к поваленному дереву, садится на ствол и смотрит на меня. – Не совсем все понимаешь здесь ты.

Уведёт силой. Перед глазами мелькнула жуткая картинка: меня за волосы, с матюгами волокут к свет… темному будущему. Я –. вся в крови. Он тоже. Оба злые и сражаемся до конца.

– И… что же я не так понимаю?

Вампир усмехнулся, волосы упали на глаза, а пальцы поднятой правой руки щелкнули. Миг…

Лес начал облезать, словно обои со старых стен. (Перед глазами немного поплыла картинка, пришлось их прикрыть.) Два.

Хорт сжал мои плечи сильнее и… исчез. (Сердце не выдержало и рухнуло вниз.) Три.

Больничная койка. Провода, аппараты, персонал и… усталый Вирх, так похожий на Хорта… или Хорт, похожий на Вирха? Сидит передо мной и смотрит устало и спокойно. Вокруг него тоже трубки и провода. Но он сидит с каким-то обручем на лбу. Напротив. Четыре…

Боль вонзается в мозг, тело сводит судорогами, кто-то кричит, все суетятся, а я все так же смотрю в его глаза. Черные, как у Хорта. Алые… как у Вирха. Цвет – меняющийся от настроения. Сейчас – алый. Как и был у вампира.

Сижу в лесу. Мне плохо, меня рвет. Вирх – все там же на дереве. Он, оказывается, умеет насылать глюки.

– Урод. – Снова рвет. Бли-ин, как же мне плохо. Все тело болит, а голова – словно колокол, по которому не хило двинули большой палкой.

– Марина.

– Что?!

– Ну хватит. Ты заигралась. Давай, вспоминай. Зажмуриваюсь и встряхиваю головой.

– Где Хорт?!

– Его нет. И никогда не было.

– А…

– И Вирха не было. И феи и Мурза и всего этого! Марина, это твоя фантазия, твой мир! Ты в коме уже третий год! Я согласился на эксперимент, чтобы достучаться до тебя, но все пошло наперекос. Ты расщепила мою личность и в одну вселилась сама, чуть не переломав мне все нейронные сети разом, а во второй… во второй признала меня и снова влюбилась, Марина. Но нет Хорта, нет Вирха. Есть я! Твой муж. Вирт.

Хочется ругаться. Круто он мне мозги компостирует. Это… так сразу и не додумаешься, что, блин, загружен в матрицу…

– Марина. – Голос – бесконечно усталый.

Он встает и делает шаг вперед. Между мной и ним тут же возникает прозрачная стена. Я… Оно само.

– Вот видишь – это твой мир, твоё сознание. Тебе даже говорить и чертить ничего не надо – все появляется по первому желанию. И… если ты захочешь – меня здесь уже через пол мига не будет.

Сажусь, пытаюсь рассмотреть его лицо и понимаю, что как-то тихо стало. Или я оглохла… или птицы сдохли. Заодно и Мурз убег, фея где-то тырится. И Хорт пропал. Я что, вправду сошла с ума?

– Ты не сошла с ума! – Рычание. – Просто… тебя очень сильно… обидели. Ты попала в переплет и чуть не погибла, с тех пор в коме. Врачи говорили, что еще полгода и вытащить тебя не удастся… Смотрю на него.

А ведь действительно, Вирх и Хорт были так похожи. Только один – чуть более утонченный, а второй – чуть более родной. Так. Это все мелочи. Просто передо мной стоит некто высокий, красивый, с черными глазами и взъерошенными волосами. Он сильный и находится чуть ли не на расстоянии вытянутой руки. А еще он сказал, что уже мой муж. Я еще и замужем? …

Мы говорили долго. До утра.

Он рассказал мне, как мы познакомились (Я его сбила. Он выжил и влюбился.), как встречались (Мне понравилось то свидание, где мы катались на живом драконе. Я пробилась в мысли рептилии, и мы врезались в дом.), как он дарил мне подарки (Среди прочих – один черный котенок, которого я назвала Мурзом. Везде гадил, драл шторы, никого не признавал и громко орал по поводу и без. Вирт не придушил его только из великой любви ко мне.). Он говорил о моих привычках (сплю долго), недостатках (храплю), и достоинствах (вожу машины с бешеной скоростью… так, впрочем, мы и познакомились).

Рассказал пару шуток из жизни (макароны, свисающие с потолка, одежда с дырами в виде утюга), сказал… что скучает. Что не может без меня. Что уже три года ходит в больницу каждый день просто чтобы увидеть мое лицо, что… что разделившись в моем сознании на Вирха и Хорта – бешено ревновал друг к другу. Что очень хочет… чтобы я наконец-то открыла глаза. И обещает беречь отныне и навсегда так, что ни одна сволочь больше не сможет приблизиться ко мне.

А еще обещал сказку. Сказал – на этот раз настоящую, сказал… больше не надо бояться, что хэппи энда не будет или меня снова обманут…. Что все будет хорошо. …

Так я и уснула рядом с ним, отделенная прозрачной стеной и слушая го голос. Тихий, мягкий и ласковый. Словно говорил он с маленьким недоверчивым котенком, а не собственной взбалмошной женой. Странно, все так странно. И полное ощущение, что я все-таки сошла с ума. В тот день, когда повстречала фею.