Христо Поштаков - Меч, магия и челюсти

— Сейчас бы сюда Горо с его магией... — вслух размышлял Дзог.

— Ну нет, — упёрся рыцарь. — Хочешь магических осечек, сырого пороха и дезориентацию в пространстве? Будет Горо — будет всё это и даже больше!

— Ты прав, пусть лучше он тихо шарлатанствует в нашем замке, а вернёмся и пожурим старого как следует, зато здесь проблем не будет.

— Браво, Дзог, а теперь пора заняться разработкой дубля номер два твоего божественного номера.

Тем временем сержант Рок решал со своими бойцами, как пробраться к вражеским кораблям, снять охрану, погрузиться в воду и установить на них взрывчатку. Здесь особый фейерверк и не требовался — главное, сделать пробоины и затопить корабли. Непререкаем авторитет командира — его молча слушали и так же молча готовы были выполнять приказы.

В лагере бывших актёров разгорелась творческая дискуссия. Барди делал ставку на дымовую завесу и отвлекающие внимание взрывы. Исполнитель главной роли закатывал глаза, пытаясь объяснить «глупому потомку безволосых обезьян», что чрезмерные спецэффекты свидетельствуют о дурном вкусе, они не дадут раскрыться всей его театральной мощи и просто смажут впечатление...

Замок поверженного Диотемия использовался в двух целях: во-первых, там по-прежнему работал продуктовый рынок, во-вторых, поближе к съестному в безопасных комфортабельных постройках размещалось высшее командование витангов, прибывшее на тот момент в Сандирию. Территория замка тщательно охранялась даже при очевидном для витангов отсутствии посторонних угроз.

Несколько деморализованных командиров, которым посчастливилось стать свидетелями безобразий на озере, тоже находились в замке, и им верили примерно так же, как если бы в полицию заявился человек с сообщением, что его изнасиловали марсиане. Иными словами, им не поверили совсем...

Итак, около пяти утра спецназом были сняты посты охраны вокруг крепости. В пять тридцать открыты ворота замка, и параллельно заминированы днища почти всех кораблей. В пять тридцать пять обезврежены посты на территории замка, все отцы-командиры связаны по рукам и ногам в собственных постелях (если это кому-то интересно, в одной из них вместе с пожилым капитаном был обнаружен сенешаль Горголан, он густо краснел и отводил взгляд).

Пленных вывезли в лес, где Дзог дал плановый концерт с разъяснением и демонстрацией всех негативных последствий непослушания. На этот раз задание было ещё более жёстким. Вместо возвращения на родину и тихого возделывания земли под мычание коров воодушевлённый актёр предписал подданным своим «идти в болота всем войском, строить хижины и, питаясь кореньями, благодарить Братона за милость». В заключение «гневная жена» прорычала:

— И не смейте даже думать о подкреплении из Скандании, ваши мысли у меня как на ладони.

После этих слов пленным разрешили вернуться в замок, однако, как и рассчитывали ландрийцы, перепуганные дети Братона бросились на берег. Здесь их ждало полное разочарование (корабли в огне эффектных вспышек погрузились в море), которое быстро переросло в неустранимую панику.

Когда же они вернулись в замок, ворота захлопнулись намертво, отовсюду повалил дым, загрохотали «Дикари из Олбани» (любимая группа Розамунды), и в небо взлетели цветные сигнальные ракеты.

Одновременно совместная группировка солдат Рока и Барди катилась на джипах по наиболее крупным скоплениям витангов в Сандирии. Орудуя базуками и пулемётами, они срезали по сто—двести чёрных рыцарей в каждом пункте и мчались дальше. С воздуха атаковал дракон, натиск заканчивался как обычно — промывкой мозгов...

Пленных военачальников, психика которых уже не выдерживала груза крови и спецэффектов, отпустили с условием, что они пройдут по Сандирии, соберуг солдат, посвятят их в промысел Братонский и всей толпой уйдут в болота. Отцы-командиры повиновались, и только Горголан тряс головой, плакал, утверждая, что не имеет никакого отношения к народу витангов, что он — всего лишь невинная жертва собственной страсти, дитя порока и безотказный человек. Добрый Барди разрешил сенешалю остаться.

Толстяк, спасённый от посягательств комаров и пиявок, обнял уставшего юношу и от имени всего сандрийского народа торжественно попросил его принять бразды правления страной, ибо король Диотемий был насмерть замучен врагом, а прямых наследников престола не осталось. Это предложение показалось Барди более соблазнительным, чем стыдливые улыбки Горголана, ибо появилась возможность отблагодарить сержанта Рока за его неоценимую помощь.

— Как вам Пост губернатора Ландирии? — поинтересовался дважды король.

— Что ж, неплохо для начала, — улыбнулся бывалый спецназовец.

А Дзог, закончив моральное и физическое истребление витангов, перешёл к заботам семейным. Надо было проведать Гейлу, узнать, скоро ли яйца дойдут до кондиции, но идти к этой большой хвостатой стерве, и в одиночку... Робкий супруг жалостливо заскулил, и его друг Барди, знавший не понаслышке, какие бывают жёны, не отказал Дзогу составить компанию. Управление вооружёнными силами на время отсутствия главнокомандующего было передано губернатору Свенсону. Доблестная ландрийская армия готовилась к освобождению Кирикии.

Вместо Гейлы на трёх очаровательных яичках, каждым из которых можно было отдавить ногу, лежал свиток, видимо, с каким-то посланием. Рыцарь обошёл всю пещеру, а Дзог надорвал глотку, зовя супругу, но она так и не появилась. Письмо оказалось для Барди, и он прочёл его вслух:

«Человек по имени Барди, это я — Гейла.

Прочти моё послание Дзогу, оно написано под диктовку местным грамотеем, попавшимся мне на ужин (далее почерк заметно ухудшился). Короче, так, все мужики — сволочи и тупицы, и на уме у них одно — как бы кому под хвост заглянуть. Я — серьёзная девушка, я хочу жилище в тихом месте, работящего дракона и чего-нибудь вкусненького на ночь. Здесь же в последнее время целые деревни гибнут, грохает что-то, придурки в чёрном пытаются меня копьями забросать, а в зубы не даются. Кого я, по-вашему, должна есть в такой обстановке? И уснуть спокойно нельзя, и муж чёрт знает где, непонятно чем занимается, о моей шкуре не думает... А пещеру чинить? А вкусненькое приносить? А драконников высиживать? Я, что ли, должна всё это делать?

Короче, так, человек по имени Барди, сват ты оказался никудышный, зря я тебе поверила. Оставляю мужу яйца, мне они не нужны, пускай сам их высиживает, принимает вылупливание и воспитывает своих дракончиков.

А я улетаю навсегда, искать идеального дракона.

Всем пока!»

Дзог пару раз фыркал во время оглашения послания, но нельзя сказать, что расстроился. Скорее принял как должное...

— Мы бы не ужились, — философски подвёл он черту. — Улетела, и хорошо, сам справлюсь. Ты лучше посмотри, Барди, эти крошки, ну разве они не очаровательны?

— Да, — рассеянно ответил рыцарь. — Кругленькие такие... Но я не могу оставить тебя здесь, Дзог.

— Как не можешь... А кто будет согревать и лелеять моих сладеньких?

— Я знаю одну очень нежную сиделку, — нашёлся Барди. — Согревание твоих детей доставит ей кучу радости. Долетим до замка, возьмём её и вернёмся в пещеру, остаётся создать ей хоть какие-то условия для проживания.

— Приставим охрану!

— Разумеется.

Сенешаль бросился навстречу своему новому королю, едва завидел очертания дракона в небе.

— Ты нам и нужен, Горголан, — остановил его объятия Барди. — Собирайся, тебя ждёт великая миссия.

— Какая, ваше обворожительное величество?

— Подарить жизнь сразу трём очаровательным существам, — объявил Барди. — Вся Сандирия нуждается в жаре твоего страстного тела!

— Ах, трудно дышать! — Горголан дрожал от удовольствия. — Вы всегда понимали меня как никто другой!

Да, конечно, три не особо соблазнительных гигантских яйца — не совсем то, на что мог рассчитывать столь чувственный человек, но... Надо признать, что на третьи сутки он вошёл во вкус и охранники, стоявшие у входа в пещеру, всё чаще слышали из её глубин радостные стоны...

Воины объединённого королевства пересекли теперь уже условную границу между Сандирией и Ландирией, вошли в горное ущелье. Части противника громили по отработанной схеме. Победа следовала одна за другой.

Кирикия и сама неплохо отстаивала свою независимость, но помощь соседей приняла. В армию Барди вливались новые воины, кирикийцы встречали ландрийцев с искренней радостью. К концу шестого дня от начала операции все чёрные гады были уничтожены. Правитель освобождённой страны присягнул на верность великому Барди Ландрийскому, то есть добровольно вошёл в вассальную зависимость.

Слава, признание и любовь — всё это пришло к Барди, некогда голодному рыцарю в ржавых доспехах, не сразу, конечно, но, как видите, в полном объёме. Хельга, не раздумывая, вышла за него замуж, как только он явился после очередного похода, Рогональ и в этот раз не отказался благословить новую пару. Все спецназовцы получили солидные земельные наделы, крестьян, замки и решили остаться в Средневековье на постоянное жительство.