Саша Суздаль - Кот в красной шляпе

- Я? С чего это ты решил?

- А кто тогда?

- Ну-у-у…

- Вот!!! – с видом победителя поднялся Дан, здороваясь с Хенком.

- О чём это вы? – спросил тот.

- О совместной учебе магов и фей.

А-а-а! Одобряю! – сказал Хенк. – Вы мне нужны.

Он вкратце рассказал о проблеме, а Берко Лова выложил рисунки. Дан глянул на них, ничего не понимая. Лана взяла в руки рисунки и долго рассматривала.

- Я знаю это место, - сказала она, - это место силы на Земле, кажется, оно называется ОРУ.

- Откуда ты знаешь, - спросил Дан, присматриваясь к рисунку.

- Мы с Адамом приезжали к Мише и с такого ОРУ попали сюда.

- Да, ты, кажется, права, - сказал Дан, - это действительно ОРУ, открытое распределительное устройство.

- А как оно попало в Тизер? – спросил Хенк.

- Да, странно, сказала Лана, - и зверь этот …

- Эораптор… - задумчиво сказал Дан.

Черный человек в черной шляпе пробежал город Габро, никого особо не напугав, так как в это вечернее время на улицах города никто особо не шлялся - все предпочитали сидеть возле теплого очага. А поэтому черный человек двинулся дальше по заснеженной дороге в хорошем темпе, нигде не останавливаясь. Под утро черный человек догнал Ивана Ивановича и Васю Филимонова, которые, переночевав в стоге сена, поутру шагали в столицу. Черный человек на секунду остановился, посмотрел на них, и сказал: - «Аномалия»! - и двинулся дальше, в направлении города Актин.

- Сам ты аномалия! – в сердцах сказал Иван Иванович, провожая его взглядом. Вася Филимонов поддержал его. Мысленно.

Через полчаса черный человек встретился с каретой Розарии Дюмон, которая, услышав издалека цокот копыт, думала, что встретит встречную карету или, по крайней мере, всадника, но вид черного человека и то, как он молчаливо пробежал мимо, поразил её чрезвычайно. Она очень сожалела, что с ней нет попутчика или попутчицы, а с молчаливым возницей много не поговоришь. Розария без надежды смотрела на дорогу, вспоминала Перчика, и думала о том, что, возможно, она поступила опрометчиво, надеясь найти его в огромной стране. Разгоралось утро и солнце, светившее справа от дороги, бросало лучи прямо в лицо и это зимнеё тепло ласкало щёки и вместе с легким морозцем румянило их, как спелый плод. Что-то блеснуло впереди, Розария передвинулась к левой двери и открыла окно. Действительно, по дороге вышагивали два человека в плащах, довольно странного вида. «Везет мне сегодня на странных людей», - подумала Розария, наблюдая за ними. Когда подъехали ближе, она тронула возницу и остановила карету.

- Вы не подскажете, далеко до столицы? – обратился к ней старший из пешеходов, немолодой, чернявый, но поседевший человек, с живыми черными глазами. Его попутчик, молодой красивый парень, стоял рядом и немного иронично смотрел на старшего путника и Розарию.

- Если вы будете идти пешком - то очень далеко, - сообщила Розария, - а зачем вам в столицу.

- Понимаете девушка…

- Меня зовут Розария.

- Понимаете, Розария, мы, вообще, не отсюда, а с Земли, - с сомнением сказал Иван Иванович, - и хотели бы найти человека, который бы нам всё объяснил и помог, - выпалил одним духом Иван Иванович, ожидая, как девушка покрутит пальцем у виска, а Вася ехидно скажет: «Я же вам говорил!»

- Вы нашли этого человека, сказала Розария, - заставив Васю удивлённо открыть рот.

- Вы знаете, как нам помочь? - растерянно спросил Иван Иванович.

- Не я, - сказала Розария и увидела скисшие лица, - но мой друг и его друзья всё знают о Земле. У нас уже был человек с Земли.

- А как… - начал Иван Иванович, но Розария его перебила, и открыла дверку:

- Садитесь, нам с вами по пути.

- Я не отдам письма,- сказал упрямо Манк Крион.

- Дубина ты корявая, сколько раз тебе повторять – это приказ Байли, нашей королевы, - кипятилась Леметрия, удивляясь самой себе – вывести её из себя было довольно сложно. Обычно она действовала мягкими, дипломатичными способами, где надо – уговаривая, иногда – чуть-чуть лести, почему бы не сказать человеку приятное. Но такого упрямца Леметрия ещё не видала.

- Что бы ты ни говорила – письма не получишь, - сказал Манк.

- Хорошо, - успокоилась Леметрия, - тогда я возвращаюсь к Байли и докладываю, что вы, вместо того, чтобы доставлять письмо, кувыркались в постели – свидетелей более, чем достаточно.

- Это не честно, - вскинул голову Манк.

- А то честно, что королева приказала отдать мне письмо, а я, как дура, сижу перед болваном и доказываю ему очевидное, - опять вскипела Леметрия.

- Манк, отдай ей письмо, - сказала Арис, улыбаясь Манку мягкой улыбкой. Манк засветился, потянулся к ней, но увидел возмущенную Леметрию и полез в карман.

- На, забирай!

- Давно бы так, - сказала Леметрия, запихивая конверт во внутренний карман – Байли приказала уничтожить письмо, но не будет же она уничтожать его сейчас – при всех. Особенно при Манке.

- Ты извини, - сказала она Манку, - я тут наговорила всякого.

- Да ладно, - смирился Манк, - с кем не бывает.

- Вы сейчас куда? – спросила Леметрия. Манк оглянулся на Арис и сказал:

- Мне надо одно письмо доставить … долг… в Боро.

- Так может вы захватите Чери и Фогги? – Манк переглянулся с Арис, - и Парка возьмете, - Манк нахмурился.

- Да вы не беспокойтесь, Парк прекрасно управляет флаэсиной и не будет вам помехой, - сказала Леметрия, глядя на Манка.

- Ладно, - сдался Манк, - а ты куда?

- А я помчусь к Байли? – сказала радостно Леметрия, в первую очередь она собиралась мчаться к Перчику.

- И ты это…, - начал Манк, покраснев.

- Да ты что Манк, никому, - сказала Леметрия счастливо улыбаясь, - я ведь тоже люблю.

Они расстались друзьями. Леметрия круто развернула флаэсину и помчалась навстречу своей судьбе.

Вторая волна репликации оказалась намного хуже, чем предполагали Координаторы и Хранители. Жители города Тизер были разбужены среди ночи небольшим землетрясением и грохотом. Когда они выглянули в окна, то увидели в небе невиданные доселе небесные огни, высвечивающие всеми цветами радуги, как огромные закрученные в разные фигуры шторы.

Иван Иванович и Вася Филимонов подъезжающие вместе с Розарией к городу Габро, услышали грохот и увидели небесные огни.

- Иван Иванович, Розария смотрите – северное сияние, - сказал Вася, выглядывая в окно и показывая Розарии на небо.

- Я такого никогда не видела, - сказала Розария, выглядывая через Васю в окно, предусмотрительно придавил его грудью. Вася, как джентльмен, поддерживал её, прижимая к себе. Взаимная симпатия у них, возникла спонтанно и сразу, что несказанно удивило их обоих, так как каждый на это время имел сердечную половинку. Иван Иванович ни одобрял Васю, но и не порицал, а придерживался той философии, что дело молодое и всё притрётся.

- Действительно, северное сияние, - подтвердил Иван Иванович, за долгую производственную жизнь успевший побывать и на «северах» и на «югах».

Когда жители Тизера вышли утром на улицу, то увидели на противоположном берегу речки Таун, в том месте, где поймали неизвестного зверя, непонятное здание цилиндрической формы и черного цвета. Окон у здания не было, как и дверей. Посланный для разведки помощник председателя совета Берко Лова, стучал по стенам, рубил их топором и даже пытался долбить ломом, но так и не смог причинить цилиндру ни малейшего урона, чего не мог сказать о себе – вырвавшийся из рук лом упал ему на ногу, так что назад его несли на руках. Председатель совета города Мирони написал пространное письмо и отправил его в Боро.

Отражение второй волны репликации, ломая временные и пространственные рамки, независимый наблюдатель, если бы он там был, мог наблюдать в городе Санкт-Петербурге, в летний день, в 12 часов дня на Сенатской площади, где многочисленные группы туристов осматривали памятник Петру первому, который на глазах у зрителей растаял в воздуха, как будто его никогда и не было, а вместо него возникла странная кожистая птица, именуемая у палеонтологов птеродактилем. Птичка сделала над Санкт-Петербургом круг и, по странному стечению обстоятельств, приземлилась на балкон, где в это время отдыхал от трудов правильных попугай Кеша. Кеша, увидев полутораметровую птичку, сказал: «Гитлер капут» - и благополучно выпал в осадок на дно трёхлитровой банки, случайно оставленной хозяйкой Леной на балконе. Когда птичка улетела, Кеша выбрался из банки, шатаясь перековылял через порог балкона, и упал рядом с ним вверх ногами, сказав на прощанье: «Писец!»

Не успели зрители на Сенатской площади удивиться столь странному исчезновению памятника, как на зеленом поле, ближе к Адмиралтейскому проезду, ниоткуда появился зеленовато-коричневый динозавр диплодок, а рядом с ним, как грибы, выросли еще несколько таких же динозавров. Туристы вначале захлопали, принимая это зрелище за представление, и побежали толпами фотографировать динозавров, но восторг быстро сменился ужасом - близко подошедший к хвосту японец, весь в белом, мгновенным движением хвоста динозавра был рассечен пополам и отброшен на плиты, возле пустого места памятнику Петру первому. Люди в ужасе смотрели на обрубки тела, залитые кровью, кричали и бросались в рассыпную, выбегая на Адмиралтейскую набережную, под колёса автомобилей, где тут же образовалась пробка.