Олег Шелонин - Царский сплетник и дочь тьмы

— Шведскую семью изображаем, — сердито буркнул Виталик, поднимаясь с пола. — Не видишь, что ли?

— Вот от тебя, племяшка, я этого не ожидал, — покачал головой Кощей.

— Нашли время шутки шутить! — рыкнула на них царица. — Дядя, твори портал, уходим.

— Портал нельзя, — мотнул головой Кощей, — по магическому следу вычислят.

— А как тогда? — заволновалась Василиса.

— Есть тут один тайный ход. О нем, кроме меня, никто не знает.

— Идите, — заторопил их сплетник, — я вас прикрою.

— А почему не с нами? — хмуро спросил Гордон, застегивая на поясе ремень.

— Фору вам даю. Задержу их здесь как можно дольше, а потом за Янкой рвану. Ее тоже надо выручать. С ней, правда, вся моя команда и Жучок с Васькой, но кто знает…

— Добро, — кивнула Василиса и повернулась к Кощею. — Что за ход?

— Тайный. Из одного надежного места прямо до вашей казны идет.

— Что?! — ахнул Гордон.

— Все разборки потом! — зашипела на него Василиса и начала выталкивать мужа из спальни.

Дождавшись ухода Кощея и царской четы, Виталик начал озираться, прикидывая, как будет держать оборону. Главное, создать уверенность у людей Дона, что царская чета все еще здесь. Следовательно, надо строить баррикады. Чего они, однако, ждут? Почему до сих пор не нападают? Наверное, хотят, чтобы здесь наверняка все заснули. Паузу делают. Прекрасно. Это нам на руку.

Сплетник взялся за спинку кровати, собираясь подтащить ее к двери, но тут услышал в коридоре шепот. Шептались до боли знакомые голоса.

— Да не шуми ты, сволочь. Тихо!

— Так не проходит же! Куда ты столько колбасы набрал, дятел!

— А сам сколько сметаны зачем туда напихал?

— Василису с Гордоном разбудишь, идиот!

— Да они уже, поди, дрыхнут давно!

Виталик выскользнул в коридор и в свете масляного светильника увидел Ваську с Жучком. Пушистые обормоты вытаскивали из тайного лаза, о котором наверняка ни Василиса, ни Гордон не знали, огромный мешок. Лаз был узкий. Мешок не пролезал.

— Та-а-ак… — побагровел Виталик.

— Тссс… — повернулись к нему обормоты, — …Василису разбудишь!

— Вы что здесь делаете? — с трудом сдерживая клокочущую внутри ярость, спросил сплетник.

— Нас Янка послала, — пропыхтел Васька, по-прежнему пытаясь вытащить мешок из лаза.

— Велела помогать тебе царскую семью спасать, — добавил Жучок.

— Вижу, как вы ее спасаете. Как вы посмели Янку бросить?!!

— Так она же приказала… — запаниковал Жучок.

— Сказала, что Дон призвал какого-то мощного демона. Василисе одной с ним не справиться, — мяукнул Васька. — Вот мы и…

— Пошли на царскую кухню воровать, — закончил за него Виталик.

— Почему сразу «воровать»? — возмутился Жучок.

— Да, почему «воровать»? — поддакнул Васька. — Мы провиантом запасаемся. Гордон сказал, что оборону долго придется держать.

— И когда он вам это сказал? — вкрадчиво спросил Виталик. — До того как с Василисой лег в постель или после?

— Ну-у-у… где-то посередине, — выдал Жучок.

— То есть в процессе, — хмыкнул Виталик.

— Ага, — дружно мотнули лобастыми головами Васька и Жучок.

— Заходите, — кивнул головой в сторону спальни сплетник. — Сейчас я вам устрою процесс.

— А может, не надо, Виталик? — заволновался кот.

— Надо, Васенька, надо.

Баюн понурил буйную голову и поплелся в спальню.

— А тебе особое приглашение требуется? — грозно посмотрел сплетник на Жучка. — Заходи!

Дождавшись, пока все не зашли в спальню, сплетник закрыл за ними дверь.

— Только не надо с нами делать ничего противоестественного, — взмолился Жучок.

— Не буду, — улыбнулся Виталик. — Вы это сделаете сами. Значит, так. За манкирование своими обязанностями…

— Чего? — вылупили глаза обормоты.

— Для особо одаренных поясняю: за неисполнение своих обязанностей охранников вам грозит как минимум кол, как максимум пожизненная кастрация…

— Лучше кол! — тут же сделал выбор Васька.

— …но у вас есть шанс реабилитироваться. Сейчас сюда нагрянет Дон со своей братвой и Лилией. Это тот самый демон, о котором Янка говорила. Для информации: Дон родной брат-близнец Гордона, но в отличие от него редиска еще та. Сволочь порядочная! Зовут его Гордей. Ваша задача их здесь задержать. Противоестественно.

— Это как? — затрепетали обормоты.

— Это просто. Ты у нас, Жучок, будешь кем?

— Кем?

— Вспоминай, в каком обличье к шемаханской царице ходил. Ну, и кем ты будешь?

— Царем-батюшкой, — расплылся Жучок и превратился в Гордона.

Виталик окинул его скептическим взглядом.

— Мантия с короной лишние. Все остальное тоже. Гордон обычно дрыхнет голышом. Быстро в постель!

— Гы-гы-гы… — закатился Васька, провожая глазами голого «Гордона», нырявшего в постель под одеяло.

— А ты чего ржешь? — усмехнулся сплетник. — Тебе отрабатывать номер за Василису.

— Что?!!

— Кастрация, — напомнил юноша.

— Я же просил кол!

— Гы-гы-гы… — закатился Жучок, глядя на голую «Василису», подкатывающуюся к нему под бочок.

— Похожа, — одобрительно кивнул Виталик, провожая «царицу-матушку» взглядом. — Только вот в бедрах оригинал чуток попышнее будет.

— Он Василису голой видел! — обрадовался Жучок.

— А давай его Янке сдадим!

— Значит, так, шантажисты. Этот номер не прокатит. А вот мой номер, если плохо будете изображать царицу-матушку и царя-батюшку в постели, пройдет на «ура». И никакая Янка вас от меня не спасет. Учтите, я буду рядом.

Виталик притушил свечу, скользнул к окну, открыл его, прислушался.

— Пока вроде все спокойно, — удовлетворенно хмыкнул юноша и спрятался за портьерой.

Потянулись томительные минуты ожидания.

— Ты чего-нибудь слышишь? — спросил Васька.

— Нет, — ответил Жучок, — а ты?

— Я тоже. Ну-ка понюхай воздух.

— Понюхал. Кошатиной пахнет.

— Какой кошатиной? Здесь псиной воняет!

— Кончайте прикалываться, — шикнул на них Виталик из-за портьеры.

Опять наступила тишина, но ненадолго. До сплетника донеслась подозрительная возня со стороны постели.

— Жучок, ты охренел? Куда лапы тянешь?

— Сплетник сказал, чтобы все было естественно…

— Какое естественно? Я же кот!

— Сейчас ты Василиса.

— Но это же противоестественно!

— О! То, что сплетник заказал.

— Да я тебе сейчас хвост оторву!

— Ую-уй! Это не хвост!

— Тихо, идиоты! — зашипел на них Виталик. — Сюда идут!

Но идиоты не унимались, а потому, когда в спальню вошел Дон с факелом в руке, он сразу увидел Василису, которая старательно душила Гордона, сидя на нем верхом. Слетевшее в процессе борьбы одеяло давало возможность полюбоваться «супругами», которые предстали перед ним во всей красе.

Оторопевший Дон точно так же, как и Кощей, задал гениальный вопрос:

— А чёй-то вы тут делаете?

Стул, запущенный нежной «женской» ручкой «Василисы», унес его обратно в коридор.

— Слышь, Гордон, этот Дон совсем оборзел. Он за нами подглядывает!

Дон ворвался обратно в спальню, на ходу сдергивая маску.

— Да как ты смеешь, ведьма, на меня, законного царя Всея Руси, руку поднимать!

— Ах, вас еще и двое! — возмутилась «Василиса», схватила табуретку и начала ею по всей спальне гонять Дона с Жучком.

— Меня-то за что? — верещал Жучок.

— За то, что чуть чести не лишил деву невинную! — мяукнула «Василиса».

На устроенный ими шум в комнату ворвалась Лилия, разумеется, в образе Василисы.

— Двоих мы не выдержим, — испуганно сказал Дону Жучок.

— Ага, — кивнул Дон.

— Тикаем!

Дурной пример заразителен. Дон чуть не выпрыгнул вслед за Жучком в окно, но его вовремя перехватила Лилия.

— Третий лишний, — опомнилась «Василиса» и тоже сиганула в окно, на лету превращаясь в Ваську.

В спальню вбежал один из людей Дона.

— Детей в детской нет!

— Ушли! — взвыл Гордей.

— Зато теперь ты главный, — проворковала Лилия. — Янка в темнице сидит, остальные в бегах. Так что трон уже твой.

Бешеный гнев, охвативший при этих словах Виталика, заставил его отшвырнуть в сторону портьеру и выскочить на середину разгромленной спальни, выхватывая саблю на лету.

— Не надо! Ты с двумя не справишься, а Янка велела тебя спасти во что бы то ни стало!

Маленькая ручонка Грини вцепилась в его палец, втянула в стену, и картина перед глазами сплетника резко изменилась.

— Какого хрена! — Виталик чуть не грохнулся на пол, запнувшись о какой-то ящик, появившийся под ногами. — Черт! Темно, хоть глаз коли. Ты куда меня занес?

— В сарай, — откликнулся Гриня.

— Какой еще сарай?

— На подворье старшей дочери Тишайшего. Я только туда могу тебя переносить, где сам раньше бывал или куда вхож мой хозяин.