Сергей Шведов - На Муромской дороге

Балабанов, слегка ошалевший от безбрежного политического плюрализма, отправился спать уже в первом часу, но отдохновению предавался недолго. На этот раз проснулся он не от звука шагов, а от деликатного покашливания двигателя внутреннего сгорания под окнами. Балабанов отмобилизовался мгновенно, и встревоженным соколом взлетел с постели. Предчувствия его не обманули: под окнами стоял «Воронок» и кажется даже тот самый, который увёз в ночь Семёна Мансурова. Пака Балабанов натягивал на себя одежду, уверенные шаги зазвучали уже едва ли не у самой его квартиры. Однако стука в дверь Балабанов так и не дождался. Зато кто-то откровенно наглый стал беспардонно ковыряться в замке то ли ключом, то ли отмычкой. Прикинув в уме возможное соотношение сил, Балабанов пришёл к выводу, что самое время спасаться бегством. К сожалению, путь к спасительному лифту пролегал через коридор, где шаркали по линолеуму чьи-то грязноватые подошвы. Недолго думая, Балабанов завернулся в простыню и натянул на себя снятую со стены жутковатую африканскую личину. Личины, к слову, были привезены с Чёрного континента покойным папой Марианны, который по роду профессии был этнографом, и имел отношение к загадочным культам. В любой другой ситуации Балабанов ни за что бы не стал прятаться за личину специфического назначения, но в данном случае у него просто не было выбора. Взломщиков было трое, они почему-то не рискнули включить свет в чужой квартире и сейчас осторожно шарили по стенам электрическими фонариками. Конечно, это могли быть и просто воры, но предчувствие подсказывало Балабанову, что, скорее всего, взломщиков привёл к нему в гости политический интерес.

Луч фонарика задержался на прикрывающей Балабановскую физиономию личине и почему-то задрожал. Похоже, кто-то просто не поверил своим глазам. Балабанов пошевелился. На его движение отреагировали уже все три фонарика. Балабанов взмахнул завёрнутыми в простынь руками, как белый лебедь крылами, и зловеще захохотал. В ответ раздался вопль, потом что-то грохнулось со страшным шумом на пол. Лучики фонариков заметались по стенам, высвечивая висевшие на них личины, которых числом было семь, не считая той, что сейчас украшала Балабанова. Впечатление от происходящего было настолько жуткое, что запаниковал даже сам сибиряк, рванувший в коридор прямо через распростёртое на полу тело, мимоходом угодив в подвернувшуюся ненароком челюсть. В ответ послышались такие вопли, что у отважного сибиряка волосы зашевелились на голове. Кто-то невидимый двинул ему кулаком в спину, буквально выбросив из гостиной. Майор едва успел скользнуть в комнату с чудесным шкафом, как мимо него к выходу из квартиры с воплями протопали взломщики, а потом что-то загремело, загрохотало, но уже на лестнице в подъезде. Не желая больше оставаться в квартире и не рискуя воспользоваться лестницей, где его могли поджидать опомнившиеся неприятели, майор без раздумий открыл дверцы шкафа, предварительно избавившись от простыни и личины. Заветный шкаф принял беглеца как родного, а лифт плавно понёс его вниз, туда, где пролегали доступные лишь избранным почти что сказочные пути дороги.

К сожалению, и на сказочных путях-дорогах с неосторожными путниками случаются неприятности. Балабанов не успел сделать и двух шагов по ковровому покрытию тоннеля, как на него сверху обрушилось нечто и, как в таких случаях говорят поэты, свет померк в его очах.

Очнулся Балабанов в незнакомом помещении, в окружении лиц не то что бы совершенно злодейских, но и не отмеченных печатью доброты и высокого интеллекта. Майор почесал вполне приличных размеров шишку на голове и вслух процитировал классика современной российской литературы Будимира Ковыля.

– Мы очень сожалеем, мистер Балабан, что наше с вами знакомство началось со столь обидного недоразумения.

Говорил некто, прятавшийся на дальнем конце длинного стола и отгороженный от щурившихся Балабановских глаз яркой электрической лампой. Обладатели не отмеченных интеллектом лиц помогли майору подняться и подвели к столу, где он и утвердился на предупредительно подставленном под его задницу стуле. Свет лампы уже не резал Балабанову глаза, и он мог без помех разглядывать сидевшего перед ним господина. Незнакомец был сухощав, почти полностью лыс, а нависающий на тонкую нижнюю губу нос и вовсе придавал ему сходство с хищной птицей, и смотрел он на пленника тоже по-птичьи – боком. Было во всём его облике что-то неуловимо неродное, а потому Балабанов насторожился.

– С кем имею честь? – спросил он сухо. – И на каком основании вы захватили майора российской милиции?

– Боже упаси, мистер Балабан, никто и не собирался вас захватывать, – с мягкой улыбкой отозвался сухощавый незнакомец. – Мы уважаем законы этой страны. Вам на голову упал кирпич, а мои люди вас подобрали, чтобы оказать немедленную помощь. К тому же, по моим сведениям, вы не майор милиции, хотя в кармане у вас действительно лежит удостоверение на имя Балабанова.

– И кто же я, по-вашему? – Вы резидент юпитерианской разведки, готовящий совместно с неким Мыскиным похищение президента Потомакской державы. Вы не против, если наш с вами разговор будет сниматься на видеокамеру?

– Допустим, против. Это что-нибудь изменит? – Разумеется, нёт. В данном случае, я рассчитывал всего лишь на ответный жест вежливости. Вежливость – это самое ценное, что есть в нас землянах, но вам уроженцу другой планеты этого не понять.

– Зато я понял, что имею дело с коллегой. Может, вы назовёте своё имя? – Вы проницательны, господин Барановский. А что касается имени, то зовите меня мистер Джо.

Конечно, о резиденте юпитерианской разведки мистер Джо мог узнать и у Химкина, но журналист ничего не знал о визите Балабанова к Мыскину, и о случившемся там разговоре, когда майор действительно упомянул вскольз о готовящемся похищении президента Жоры.

– Меня вам сдал фрэнд Боб. Вот и верь после этого янки. – Мистер Робертсон патриот, он не мог оставить без внимания инопланетную угрозу старушке Земле. Кстати, вам известно, что отец Робертсона-младшего мистер Робертсон-старший очень влиятельный конгрессмен-демократ от штата Оклахома.

– Рад за него, – сказал Балабанов. – Рад, что он конгрессмен, но сочувствую по поводу сына-дебила.

– Так сразу и дебила, – укоризненно покачал головой мистер Джо. – Боб всего лишь три месяца назад окончил разведывательную школу. Это его дебют на привычном нам с вами поприще, так давайте же подбодрим начинающего коллегу.

– Пусть земля ему будет пухом, – с охотою откликнулся Балабанов.

– Это юпитерианское выражение? – насторожился мистер Джо. – Безусловно, – подтвердил Балабанов. – Означающее что-то вроде-мягкой ему посадки. – Кстати, мистер Балабан, с вами в гостях у Мыскина был мулат, вы не подскажете, на какую разведку он работает?

– Никакой он ни мулат, – возмутился Балабанов. – Это арап Петра Великого. Раньше он жил в Петербурге. Но, как только питерские подались в Москву, он решил от них не отставать.

– А вы не подскажете, какого он года рождения? – Точно сказать не могу, но родился он в конце семнадцатого века. – Завидное долголетие, – покачал головой мистер Джо. – Призрак как-никак. А фантомы, как вам известно, очень долго живут. – А вы сами мистер Балабан, родились на Юпитере?

– Нет, я родился в Сибири, но мои дедушки и бабушки были родом оттуда. Вы слышали о Тунгусском метеорите?

– Только в общих чертах. – Это, разумеется, был не метеорит, а космический корабль, на подлете к Земле он потерпел аварию, и посадка оказалась менее мягкой, чем хотелось бы. – А как вы поддерживаете связь с родной планетой?

– Через пианистку Кэт. Она слушает музыку небесных сфер, кодирует и пересылает мне электронной почтой.

– Вы знаете, мистер Балабан, у меня создаётся впечатление, что вас очень сильно ударили кирпичом по голове. Для резидента разведки, пусть даже и юпитерианской, вы слишком уж откровенны.

– Видите ли, мистер Джо, я откровенен только потому, что ни один здравомыслящий человек мне не поверит. И если вы явитесь в свой замечательный Конгресс с записью нашего разговора, то деньги на звёздные войны вам вряд ли дадут, зато отправят в психиатрическую лечебницу.

– Не знаю, огорчу я вас или обрадую, но вы слишком хорошего мнения о нашем Конгрессе, господин Балабан.

По лицу мистера Джо скользнула ироническая улыбка, и Балабанову пришло в голову, что он действительно слишком уж разоткровенничался, с сотрудником потомакских спецслужб, что, чего доброго, может обернуться издержками для Юпитера.

– Так зачем вам понадобился наш президент, мистер Балабан? – А кто вам сказал, что он мне нужен?

– Но вы ведь собираетесь его похитить? Возможно, даже переправить на Юпитер. – А что, ваш Жора владеет особо ценной информацией? По внешнему виду не скажешь. – Я ценю ваш юмор, мистер резидент, – мягко улыбнулся американец. – Но по нашим сведениям вы уже давно готовите ограбление форта Нокс, и я не исключаю, что именно для этой цели вам понадобился президент.