Валентин Леженда - Античные хроники

Такими штуками еще не каждый умел пользоваться. Тут особо надо знать, что и как нажимать и, главное, каким концом держать оружие к цели.

— Я выставил самый слабый заряд, — принялся пояснять Гефест, надевая оружие на правую руку. — Думаю, одного залпа будет достаточно. Кстати, а что ты сделал с Аполлоном? У него сломана правая рука и левая нога да рассечена кожа на лбу.

— Выделывался много, — коротко ответил Геракл.

— А… ну да, это он любит. А теперь смотри… Оружие на руке Гефеста внезапно ожило. Вдоль

блестящего ствола побежали красные огоньки боевой готовности. Из маленького короткого дула выдвинулся тонкий мерцающий прицел. Синий лазерный луч забегал по обшивке космического корабля, ища в ней оставленную молотом Геракла вмятину. Затем ствол гранатомета внезапно потемнел, и… прозвучал выстрел.

У Геракла заложило уши.

Великий герой недовольно тряхнул головой. К сожалению, он ровным счетом так ничего и не увидел, лишь на месте сделанной им вмятины возникла аккуратная круглая дыра с красными, быстро остывающими краями.

С шипением на свежую пробоину опустилась металлическая заплата. Звездолет среагировал на полученное повреждение. Включилась автоматическая система защиты от разгерметизации.

— Бинго! — весело закричал Гефест, опуская оружие.

Что и говорить, сработано было первоклассно.

— Не понял, это он мне? — Алкидий нервно переглянулся с не ожидавшим такого поворота дел Фе-мистоклюсом.

Мраморная статуя, опустив голову, подобострастно застыла в двух шагах от обмерших у стены греков.

— Конечно, тебе, болван, — огрызнулся Фемистоклюс, стыдящийся своего недавнего страха, — ведь это ты на него… ну, сам знаешь.

Алкидий судорожно сглотнул.

— Эй, статуй! — тоненьким от ужаса голосом тихо позвал он.

Каменный Арес дернулся:

— Да, хозяин?

— Ты не мог бы освободить проход?

— Конечно, хозяин.

Развернувшись, Арес вышел из тупика и остановился посередине широкого коридора.

— Все, что ни случается, случается к лучшему, — заметил Фемистоклюс, втайне от друга проверяя свою набедренную повязку — не намокла ли?

Слава Крону, с повязкой все было в порядке. — Т-т-ты эт-т-т-о о ч-ч-чем? — шепотом спросил Алкидий.

— Я это о том, — принялся пояснять рыжебородый, — что мы с тобой нежданно-негаданно обрели могучего союзника. Теперь можем смело навестить плененного Зевса.

— Чт-т-т-о?

— Зевса, говорю, сейчас навестим. Да кончай ты трястись, тебе ведь статуем управлять нужно. Сейчас мы быстро, тут недалеко осталось.

Нужная дверь обнаружилась за очередным поворотом. Все еще дрожа, Алкидий повернулся к осторожно вышагивающему за спиной каменному изваянию.

— Статуй! — громко произнес грек. — Пожалуйста, открой нам вот это помещение.

— Да, хозяин, — проскрежетало из мраморной груди исполина, и Арес с легкостью высадил хлипкую дверь с трехзначным номером посередине.

Греки проворно заскочили в помещение, где и застали Зевса за очень странным занятием.

Громовержец сидел перед большим светящимся квадратом, на котором постоянно менялись красочные картинки.

Алкидий с Фемистоклюсом обалдело присмотрелись.

В светящемся квадрате занимались однополой любовью две красивые девушки, брюнетка и блондинка. Зевс настолько был увлечен созерцанием непристойной оргии, что не сразу отреагировал на оглушительный грохот, раздавшийся у него за спиной.

Греки, покраснев, отвели глаза. Зевс изумленно обернулся.

— Ага, пришли меня спасать? — Громовержец довольно осклабился, небрежным движением руки погасив светящийся квадрат. — Не обращайте внимания, это я на одном порносайте зависал, ведь Интернет для членов научной экспедиции все равно бесплатный.

Греки подавленно молчали. Зевс встал с летающего пуфа и, взглянув на развороченную дверь, округлил глаза:

— Вы и робота-погрузчика с собой привели… но… как вам удалось его подчинить?

Громовержец осторожно подошел к застывшему в коридоре изваянию.

— Ну… вообще-то, Алкидий на него… ЭтЭ-э… случайно помочился, — смущенно ответил Феми-стоклюс.

— Ага! — обрадовался Зевс, — Тогда все ясно, произошло короткое замыкание, и робот включился. Ну, вы… я прямо не нахожу слов. Герои!

Греки, понятное дело, зарделись, но на Тучегонителя по-прежнему смотрели с недоверием. Мало ли что тому в голову взбредет. Освободить-то они его освободили, но кто знает, как оно там дальше повернется?

— Догадываюсь, почему вы так на меня смотрите. — Громовержец хитро усмехнулся. — Хотите домой вернуться? Тогда идите за мной.

Не веря своим ушам, греки переглянулись. Может быть, владыка Олимпа так шутит? С головой у бедняги давно не все в порядке.

— Хотя секундочку, обождите.

Зевс внезапно встал на четвереньки и заглянул под кровать. Затем он, жестом подозвав статую Ареса, приказал ей взломать под кроватью пол.

Статуя безоговорочно подчинилась.

— Здесь у меня небольшой тайник, — быстро пояснил смертным Тучегонитель, — но открыть я его сам не могу, эти гады забрали у меня все ключи…

Из рваного пролома в полу Зевс извлек странный продолговатый ящик, покрытый темно-зелеными пятнами, и со словами «вот я им сейчас покажу!» лихо взвалил этот ящик себе на плечо.

— Ступайте за мной… Шли недолго.

Остановились в соседнем коридоре у круглой черной двери с нарисованной белой стрелкой, указывающей вверх. Зевс приложил к этой стрелке правую ладонь, и черная дверь ушла в сторону. Внутри оказалось тесное помешение со множеством удивительных божественных приборов. Грекам были знакомы лишь два удобных лежака по бокам комнаты, все остальное вызывало у них легкую оторопь.

— Значит, так. — Оставив загадочный зеленый ящик в коридоре, владыка Олимпа принялся ловко колдовать над какими-то перемигивающимися устройствами. — Это одноразовый космический челнок. Только не спрашивайте меня, как он работает, вам это знать ни к чему. Ложитесь в кресла.

Алкидий с Фемистоклюсом безропотно улеглись на удобные, располагающие ко сну лежаки. Зевс довольно хлопнул в ладоши:

— Ничего не бойтесь, я сейчас уйду, и мы с вами, пожалуй, больше никогда не увидимся. Как только гул и тряска прекратятся, повернете вот это круглое колесико на двери и выберетесь наружу уже в Греции. Удачи!

Громовержец почти вышел из маленького помещения, как вдруг, что-то вспомнив, вернулся.

— Рыжий, верни диктофон. — Владыка Олимпа протянул руку к Фемистоклюсу.

— Что?

— Диктофон.

— Ага, сейчас, — догадался грек, доставая из-за пазухи плоскую говорящую коробочку с прозрачным окошком.

— Передавайте привет Юпитеру, — весело усмехнулся Зевс и на этот раз действительно оставил смертных в одиночестве.

Маленькая комната вздрогнула, греков ощутимо тряхнуло, а затем на них обрушился монотонный вибрирующий гул.

— Алкидий, ты как? — во всю мощь глотки прокричал Фемистоклюс, вдавленный неизвестной силой в податливый лежак.

— Я нормально, — прокричал в ответ Алкидий. — А ты?

— Я тоже. —Рыжебородый грек рассмеялся. Теперь у них наверняка все будет хорошо. Фемистоклюс в этом ни секунды не сомневался.

P. S.

Вторая часть «Античных хроник» самая противоречивая в древней трилогии. Многое в этой запутанной истории так и осталось неясным.

Во-первых, пророчество, данное Эдипу. Не то боги были пьяны, не то древний хронист. Первое, конечно, вероятней, но все же…

Во-вторых, многочисленные хронологические нестыковки.

В-третьих, непонятно, как Аякс узнал о коварной задумке Клитемнестры.

В-четвертых, кто же, в конце концов, этот голый мужик на золотом горшке? Какова его роль во всем этом псевдодревнегреческом бреде?

И в-пятых (может, это и мелочь, но придраться все же стоит), каким образом у Аякса снова появился его любимый боевой рог, когда Одиссей лично выкинул его (рог) в море?

Что ж, пусть сии неувязки останутся на совести автора.

Пожелавший остаться неизвестным читатель

Остров Лесбос

Май — октябрь 2003 г.

Агамемнон — древнегреческий царь и вообще классный мужик.

Аякс, сын Оилея — великий греческий герой! Участник Троянской войны! Лучший друг царя Агамемнона. Неплохой поэт. (Правда, певец хреновый.)

Амброзия — напиток богов, аналог современного шампанского. Возможна как в жидком, так и в твердом виде.

Аргонавты (они же в некоторых источниках алконавты) — участники морского похода за золотым руном.

Аполлон — прекрасный сын Зевса, самовлюбленный, тщеславный кретин.

Антифат — кровожадный царь древнегреческих людоедов.

Агасфер (он же Вечный Жид) — собирательный образ семитского народа.

Афамант — правитель Беотии, садист и неврастеник.

Амик — сумасшедший царь бобриков.