Светлана Багдерина - Жар-птица

После обеда, отличавшегося от исполинского ужина только отсутствием свечей, магистр Круббле, взмахом руки отослав мыться посуду со стола, проводил лукоморцев в северную башню в библиотеку, где их уже ждали Криббль и Краббле.

— Вот это да!.. — восхищенно выдохнул Иван, едва переступив порог сего книжного святилища. — «Черный парус на горизонте» — первое издание! «Щит смерти»! «Красный дракон на кровавом поле»! Сергий, смотри, смотри!!! «Приключения лукоморских витязей»! А вот «Последний поход гвардии скелетов»! А эти я не читал!.. А там что?.. Да это же…

— Хе-хе-хе, — мелкий дребезжащий смешок привел царевича в чувства как ушат нашатыря.

— Кхм, извините, — засмущался он. — Я просто читать очень люблю… То есть, я хотел сказать…

— Ничего зазорного в этом нет, принц Айвен, — лукаво улыбнулся из тощенькой бородки магистр Краббле. — не ты один тут читатель.

— Просто я не думал здесь увидеть ТАКИЕ книги, — не переставал оправдываться Иванушка, прилюдно уличенный в постыдной, недостойной настоящего витязя страсти — книголюбии. — Я скорее ожидал что-нибудь вроде «Практического курса высшей магии», или «Регистра заклинаний», или…

— И «Практический курс» есть, и «Регистр», — выступил вперед магистр Криббль, — Но на дальних полках.

— Там нет ничего такого, чего мы бы не знали, — самодовольно подтвердил магистр Круббле. — Тем более, что половину из них мы написали сами.

— Но это все работа, — поднял палец Краббле. — А увлечение — увлечением. У нас с коллегами оно одно, — и он, взмахнув рукой, указал на бесчисленные «Скитания», «Похождения» и «Походы».

— Нет ничего лучше, чем после рутинной возни с кровью девственниц, рогами драконов, перьями единорогов и лунным сиянием в таблетках прийти в старую добрую библиотеку, погрузиться в удобное кресло и окунуться в мир приключений.

— Кто из нас не мечтал на жесткой скамье школы магов оказаться на их месте…

— Бродить по свету с мечом, щитом и верным другом, совершать подвиги, открывать неведомые земли…

— И однажды нам с коллегами пришла в голову такая идея…

— Да, мы решили, что если нам не суждено отправиться в дальние странствия самим, то мы все равно можем кое-что для отважных героев сделать.

— Вот ты, например, Серджиу, какие артефакты знаешь?

— Арто… что?

— Артефакты. Магические предметы, за которыми героям приходится идти за тридевять земель, рискуя жизнью.

— А-а. Так бы сразу и сказали. Ковер-самолет, — стал загибать пальцы Волк. — Меч-кладенец. Шапка-невидимка. Хорошо бы такую иметь, кстати, — воспользовавшись случаем, прозрачно намекнул он.

— Сапоги-скороходы, — подсказал царевич.

— Скатерть-самобранка. Тоже вещь ценная. Или поваренная книга для Ивана. С большими картинками.

— Тебе что — не нравится, как я готовлю? — удивился Иванушка.

— Да нет, что ты, как ты только мог такое подумать! Но скатерть была бы лучше — хуже бы все равно не было.

— Вот-вот. Видите? Целая куча вещей, которые, как правило, бывают разбросаны по всему миру, и в поисках которых герои проводят большую часть времени, вместо того, чтобы сражаться со злодеями и чудовищами и защищать слабых и сирых.

— И тогда мы решили провести магический эксперимент. Доставайте, коллега Криббль!

И по этой команде из-под стола на белый свет была извлечена пара сапог.

— Ну, как? — с гордостью скрестил на груди руки Краббле.

Друзья подошли поближе.

— Сорок первый размер, подошва толстая, подковки, гвозди стальные, носок усиленный — пинаться хорошо — хорошая обувь, — с видом знатока одобрил Волк. — А кожа какая?

— Это из кожи заменителя.

— Кого-о?

— Заменителя. Огромное животное — с каждого получается по два квадратных километра кожи. Очень практично и недорого. За ним будущее, я считаю.

— Это сапоги-скороходы? — уточнил Иван.

— Это шапка-невидимка, скатерть-самобранка, и кое-что еще, — с видом отца вундеркинда на родительском собрании пояснил Криббль.

— Да я серьезно спросил, — обиделся Иванушка.

— А мы серьезно ответили, — заулыбались волшебники. — Как мы уже упоминали, наша идея — совместить свойства нескольких артефактов в одном. Подумав, мы взяли за основу сапоги-скороходы, в силу своей функциональности — подумав недолго, вы тоже придете к этому очевидному решению — и после пяти лет работы это теперь и скатерть-самобранка, и шапка-невидимка, и сумка-все-вместимка, и меч-кладенец, и гусли-самогуды, и трансформатор.

— Гусли?!

— Меч?!

— Ну, не совсем, чтобы гусли, конечно — в силу определенных законов магии звук получается, скорее, как у саксофона, чем как у струнных, но мы над этим будем еще работать, и надеемся в следующем выпуске предложить выбор, как минимум, из пятнадцати инструментов.

— А что касается меча, то главное здесь — идея. Идея меча — оружие. Но поскольку, как вы совершенно справедливо заметили, наш артефакт на меч похож очень слабо…

— Чтобы не сказать, что не похож вовсе…

— То мы решили немного изменить принцип действия, и в результате получился совсем неплохой огнемет — результаты испытаний вполне обнадеживают.

— Пожар в подвале пришлось тушить три часа, — хихикнул магистр Краббле.

— Потому, что от вашего самогудения у нас у всех голова разболелась, и вместо заклинаний мы были вынуждены использовать ведра и воду, как какие-нибудь крестьяне, уважаемый коллега, — не остался в долгу магистр Криббль.

— Ну же, коллеги, полно вам спорить, — приобнял за плечи надувшихся друг на друга волшебников магистр Круббле. — Мы же до сих пор не сказали молодым людям, о какой помощи мы бы хотели их попросить.

— Нас?! — в один голос воскликнули Иван и Сергий.

— Да, отважные наши герои, именно вас. Мы создали этот невиданный в истории магии артефакт, и сейчас, когда наша работа завершена, он должен попасть в руки, или, вернее, в ноги тех, для кого он был предназначен — бродячим рыцарям, искателям приключений, вроде вас. Чудо-сапоги должны быть испытаны в дорогах и сражениях, стихиях и пирах… Теперь они должны получить свою, самостоятельную жизнь, — глаза старика увлажнились непрошенной слезой. — И мы бы хотели попросить не отказать нам в любезности и взять на испытания наше детище, плод многолетнего труда…

— А что такое тр… трын… тарс…

— …ешеньки-матрешеньки, ну ничегошеньки себе! — обалдело выдохнул Серый, не в силах оторвать глаз от широкой обугленной полосы в зеленой шапке леса под ними. — А ну-ка, дай я!..

Иван передал ему сапог, и Волк, инстинктивно приняв позу Рэмбо на афише — потому, что никакую иную позу человеческое существо с ТАКИМ орудием подмышкой, принять не может по определению, выплюнул слова заклинания:

— Криббль! Краббле! Круббле! — и из голенища мгновенно вырвался на свободу ревущий столб огня, поразивший притихший лес в самое сердце.

— Это невероятно! — как завороженный, покачал головой царевич. — Это поразительно!

— Криббль! К…

— Хватит, не надо больше — деревья же жалко! — немедленно ухватил Серого за руку Иван. — Давай лучше еще что-нибудь опробуем!

— Ага! А сам сколько раз-то стрелял!

— Сколько? Всего раза два… три…

— Как же! Три! Двадцать три! А мне так и разика жалко!

— Да не жалко мне, мне лес…

— Ладно, рассказывай, лес, лес! Тогда я сейчас первый невидимость опробовать буду! Дай-ка сюда это руководство — что там сказать надо… Ну-ка… Сейчас… Ага, вот, нашел… «Надеть сапоги…» Отдавай, Иван, второй. В одном сапоге стоять — примета плохая.

— Почему плохая?

— Не отдашь — узнаешь. Так, дальше… Сказать: «Криббль, Круббле, Краббле…» Сказал. А сейчас я еще постреляю. Бе-бе-бе!

А в это время в дверь дома старого Ханса раздался нерешительный стук.

Мудрец, несмотря на то, что ожидал его и боялся вот уже целый день, вздрогнул, ссутулился еще больше, и медленно закрыв огромный полуистлевший том, лежавший перед ним на столе, обреченно кивнул седой косматой головой.

— Войдите.

Со скрипом тяжелая дверь растворилась, и на пороге показались мэр Ингота и главы гильдий.

— Мудрейший… — дрожащим от слез голосом начал было мастер Холл, но, взглянув на Ханса, понял, что тот уже все знает, и тоненько взвыв, выбежал на улицу.

— Это были его сыновья, — угрюмо проговорил высокий темноволосый меняла. — Они бросились отомстить за гибель сестры, и…

— Я знаю… — скорее почувствовалось, чем прошелестело в воздухе.

— Мудрейший, доколе!!!.. — бросился к нему и сжал своими мясистыми лапами его тонкую, как птичья лапка, руку пекарь. — Ты же волшебник!!! Сделай же что-нибудь!!!.. Помоги!!!

Тонкие, почти нереальные черты лица старого Ханса исказились знакомой болью.

— Я не могу… Мой дар — дар предсказания… Он не может повредить Вертизелю. Я могу только предсказывать новые смерти, — горько прошептал старец. — Зачем вы снова пришли ко мне…