Третья грань реальности (СИ) - Людвиг Светлана Дмитриевна

Внезапно погасли свечи – я и не заметила людей, которые этим занимались.

– Здесь чародеи работают? – спросила я шёпотом у вампира. – Так быстро всё потухло.

– Нет, электричество, – усмехнулся Лейф. – Если интересно будет, позже объясню.

Яркий луч осветил сцену и появились актёры. Не знаю, чем все так восторгаются в театрах, но меня мало трогало.

Главная героиня приехала из небольшого графства Вейн в столицу Аквитании. У неё появилось безумное количество поклонников, она была любима, желанна, но ей хотелось только одного. Все столичные врачи и чародеи безуспешно бились над её проблемой: она не могла иметь детей. Богатства, любовь, дружба – всё было положено на алтарь, но ничего сделать не смогли.

Казалось бы, по больному, но я её не понимала. У неё было всё, а она зациклилась на одном. Я ведь такая же, но хотя бы пытаюсь идти дальше. Ребёнок – это здорово, но жизнь не только в детях.

И вот эта женщина, рискуя собой, вытащила из огня маленькую девочку, у которой умерли родители в этом пожаре, не осталось больше ничего. И в конце только главная героиня стоит лицом к залу, а девочка осторожно подходит и спрашивает:

– Я ведь тебе нужна?

Простенько, а фраза как плотину прорвала. В горле встал ком и уже через минуту хлынули слёзы. Положив бинокль на колени, я закрыла лицо руками и заревела, закусив губы, чтобы среди аплодисментов не услышали. Зал встал, Лейф под снисходительные взгляды билетёрш вытащил на меня из ложи, с любезной улыбкой отдал бинокли и, накинув на меня шаль, вывел на улицу.

До посольства мы добрались быстро. А там вампир отмахнулся от друга и, по-прежнему держа меня за плечи, проводил в комнату. Сел на кровать, прижал к себе и начал что-то успокаивающее шептать.

– Не знал, что ты настолько впечатлительная, – заметил он, когда я обессиленно затихла.

– Прости, не понимаю, что нашло, – честно призналась я. – Я ведь с того самого дня, скоро уж семь лет как, не плакала вообще. Зря, наверное. Накопилось, и вот.

– Что тебя так зацепило?

– Последняя фраза. Почему-то нашу историю напомнило. Я ведь пока тебя ждала, больше всего переживала, что не нужна, раз ты не едешь. Обратил и бросил. Ну да хватит об этом, – встрепенулась я, поняв, что сболтнула лишнего. – Наверное, нам теперь в Вейн? Но куда там? И что это на графство?

– Оно небольшое совсем – не потеряемся. Там вампиры живут. У меня оттуда отец уехал.

Из распахнутого настежь окна неприятно дуло. В комнате было свежо, как называли это мужчины, и стоял холод собачий по моему личному мнению. С удовольствием бы всё закрыла, но даже заикнуться боялась, молча поминая добрым словом оставленный в спальне жакет. Морис – наш гостеприимный хозяин и посол в империи – сопротивлялся моему присутствию до последнего.

Не сказать, чтоб я сильно хотела сидеть с ними, но Лейф сделал такое несчастное лицо, когда старый друг предложил побеседовать наедине… Пришлось выручать.

Сначала вампир рассказывал о нашей поездке: что удалось узнать, рассуждал о ресурсах стран в коалиции. Когда речь зашла об амулете цели, Морис откровенно скривился, но сперва не перебил – дослушал до конца, который почему-то наступил на чудесах в музее, а потом спросил:

– И куда вы теперь?

– В Вейн, – беззаботно отозвался Лейф. Но я как чувствовала, что что-то произойдёт.

Посол взял минуту на раздумья. Следующий вопрос он подбирал тщательно, стараясь сформулировать его точно и лаконично. В итоге вышло:

– Спятил?

Как я поняла, это был самый цензурный вариант из возможных.

– Отчего же? Почему я не могу направиться в Вейн? – любезно переспросил тайный советник, совершенно не обидевшись.

– Не самое приятное и гостеприимное графство.

– У меня есть телохранитель.

Морис картинно закатил глаза, и в этом было всё: от безысходности до желания стукнуть.

– Это даже не смешно, – не стесняясь заметил посол, глядя на меня в упор.

– Напрасно ты так. Эния действительно хорошая чародейка.

– Не сомневаюсь. Просто у любого человека есть предел. Она способна помочь в стычке с бандитами, но не с целым графством.

– В любом случае, я уже всё решил, – отрезал Лейф и, кажется, нажал на какую-то особую «точку».

– Да ты баран! – взорвался Морис, подскакивая с места. Он начал мерить комнату шагами, точно маятник. Хотелось попросить его не усиливать сквозняк, но в жаркую речь я и вклиниться не смогла. – Бараном всегда был и будешь! Ни капельки благоразумия у тебя не прибавилось с тех пор, как гвардию бросил. Тебе после войны золотые горы сулили, титулы – нет, жену одну не оставишь! Наскрёб денег на какую-то каморку, едва в долги не влез, вымолил захудалое местечко в министерстве торговли. И только-только дела пошли на лад, сорвался в отпуск, из которого вышел на полдня позже – чуть увольнение не подписали! Искал до последнего! И где она сейчас твоя зазноба? Та, ради которой ты пахал как проклятый, «чтобы имя было на слуху и смогла тебя найти»? Прекрати упрямиться – не лезь в Вейн за какой-то мистикой, оттуда живым не вернёшься. Давай лучше подумаем, не сможем ли мы с императором схитрить. А если не придумаем, так уж кто-кто, а ты стране нужней живым.

– Не понимаю, почему ты уверен, что меня убьют, – холодно заметил Лейф, сохраняя каменную маску на лице.

А я внезапно подскочила и бросилась заваривать чай. Горячий, обжигающий, как раз то, что нужно – меня начало трясти. То ли от холода, то ли от пылкого монолога Мориса. История с его стороны выглядела оборвано и непонятно, но я-то знала недостающие детали. И восстановив всю картину, поняв, что случилось на самом деле, а не только с моей стороны, я почувствовала невыразимый… стыд.

Да, Лейф меня не любил – нельзя влюбиться в незнакомого человека. Но этот самообман – всё, чем я могла его попрекнуть. Ради случайной девчонки он перевернул всю жизнь, думал больше, чем о себе. И даже если б сунулся к нам в усадьбу, мелкий чиновник без роду-племени, куда спровадил бы его Генрих? Как бы встретила я сама? Какой случился бы конфуз и скандал, сбеги с таким графская сестра? Мой уход в чародейки и то, поди, скромнее обсуждали.

Я ни о чём не думала, когда ждала его. У меня в жизни вообще не было проблем, не считая войны! А он заботился и о жилье, и о работе. И чем я отплатила? Оставила жить с чувством вины за благородный поступок? Ведь в любой же момент могла отыскать, попросить хоть Вильфрида, хоть Лаврика, но даже не подумала. Не зная обстоятельств, сделала из него мерзавца. Ещё и возмущалась, что он на женщин смотрит.

Какая же я… дрянь!

– Морис, кончай увёртки, – вдруг раздражённо потребовал Лейф, – говори прямо. Эния в курсе, что я вампир, поэтому все твои «вас там съедят и покусают» смотрятся нелепо. Кровь вампира жуткая гадость – своих они не трогают.

Фраза вернула меня в реальность – я поняла, что чай уже давно готов, и отнесла мужчинам на столик. Сама же устроилась глотать кипяток возле окна.

– Совсем обезумел или тайком хотя бы годик встречался с чародейкой? – скептически уточнил посол. – Умоляю, скажи что второе, иначе я слишком расстроюсь.

– Мы знакомы семь лет, – пришла я на помощь. Не представляю, какую выволочку получил бы вампир, озвучь, что нашему роману несколько дней.

– Уже не полное безрассудство. Прошу прощения, госпожа Эния, за моё поведение, но наш Лейф умудряется терять голову на ровном месте, когда вопрос касается женщин.

– Так говоришь, будто я бегаю за каждой юбкой, – пожаловался вампир устало.

– Мне и одной хватило, которую ты обратил в вампира, а потом всё терзался. Выдумал, что она из-за тебя пострадала, хотя, наверняка, получила силу да хорошо устроилась. Это ты у нас благородный, а кто похитрее с гипнозом разойдётся.

– Морис, не при дамах!

– Я собирался поговорить с глазу на глаз, но ты же сам не захотел!

– Ничего страшного, – вмешалась я в горячий спор, вздохнув. – Господин Морис может говорить при мне то, что считает нужным.