Александра Христова - Мертвое солнце

Да-а-а… Вид у эльфеныша что надо: когда-то светло-бежевые штаны и белоснежная рубашка теперь щеголяли креативной расцветкой в виде пятен всех форм, видов и цветов радуги. Правый рукав рубашки отсутствовал начисто, а то место, к которому он ранее крепился, было обуглено и выглядело так, словно на него выплеснули кислоту. Волосы, ранее забранные в аккуратную, сложного плетения косу, теперь стояли дыбом и были покрыты сажей, причем не равномерно, а пятнами, так что Лэй сейчас походил на больного ветрянкой леопарда.

К слову о волосах. Я ведь так и не знаю, что мне накрутили на голове близняшки! Надеюсь, не локоны-пружинки…

Пощупав свою многострадальную, уже начавшую подсыхать голову, я обнаружил целый ворох тонких косичек, стянутых на уровне шеи лентой в пучок. Удобно-то как… Нигде ничего не выбивается, ничто ни за что не цепляется… Надо бы спросить, какое заклинание эльфиечки использовали для создания всей этой конструкции — пригодится. Не всю же жизнь мне с плетенкой ходить!

То, что девочки явно не вручную заплетали мне волосы, было абсолютно ясно любому гордому обладателю длинных кос. Даже в четыре руки они вряд ли бы справились к настоящему моменту. Так что от передачи мне заклинания не отвертятся!..

Тем временем, Лэй подошел к бочке и, буркнув что-то среднее между «привет» и «глаза б мои вас не видели», макнул голову в воду. Меня передернуло. Бр-р-р… Вода же ледяная! Бочка всю ночь, наверняка, на улице простояла! Да не на верхних ярусах, а на холодной и (я покосился на небольшую лужицу возле сапога) сырой земле. А он туда с головой… Как так можно?..

Вопросительно посмотрев на недоуменно пожавшую плечами Рию, я принялся считать пузыри, пускаемые светлым княжичем. На двадцать девятом он вынырнул, отдышался, прислушался к чему-то… и снова нырнул в бочку, на этот раз едва ли не по пояс. Это что, такой способ лечения похмелья? Ор-ригинально…

Мне же повезло гораздо больше — моя регенерация, как оказалось, великолепно справляется не только с ранами, но и с такой низменной и тривиальной вещью, как похмелье. Так что я был уже практически бодр, как огурчик! То ли дело — эльф…

Ох… кхе-кхе…

Пока мой вчерашний собутыльник пытался привести себя в относительный порядок, я поднял взгляд к небу, в надежде поймать пару лучиков солнца…

От открывшейся картины у меня перехватило дух. Красота-то какая!..

Высокие, уходящие к небесам, и невероятно толстые стволы деревьев, на ветвях которых покоятся дома, домики и полноценные древесные замки, причем не в один ярус, а, как минимум, в пять. К тому же, это ажурное золотисто-зеленое сверкающее великолепие связано между собой невесомыми, словно сотканными из паутины, мостиками и тонкими канатами, по которым бегали особо прыткие эльфы — на моих глазах маленькая, не старше сорока лет, эльфиечка шустро перебежала по длиннющему канату с одного дерева на другое. Весь город — прошу прощения, та'ал — искрился и сверкал в пробивающихся меж листвы лучах солнца, словно большая елочная игрушка…

У меня просто не хватило слов, чтобы описать всю ту красоту, что предстала перед моими глазами. Я не поэт и не художник… Но, думается мне, даже у величайших художников и поэтов не получилось бы передать все великолепие эльфийского леса…

— Нравится? — Поинтересовалась у меня за спиной гордая за свой народ бабуля. Я только завороженно кивнул, не в силах оторвать взгляд от этой красоты. «Хоть здесь писатели не ошиблись,» — мелькнула в моей голове мысль. — «Эльфийские города еще более прекрасны, чем я себе представлял.» И это обычный, ничем не примечательный та'ал! Что же будет в эльфийской столице?..

Тем временем, эльфеныш закончил, наконец, подводно-похмельные процедуры и вынырнул из бочки уже с вполне вменяемым видом. По крайней мере, оглядев себя, он поморщился и бросил чистящее заклинание. Ишь ты! Чистюля… Даже не смотря на то, что его одежду проще выкинуть, чем постирать, все равно пытается отчистить от непонятных пятен. Я, вон… А собственно, во что я одет?

Наконец-то сподобившись оглядеть свой наряд, я поперхнулся и закашлялся, пытаясь подавить непрошенное веселье. Если Лэй в своей одежде походил на искупавшегося в речке около химзавода, то меня можно выставлять вместо пугала — ручаюсь, ни одна птица даже близко не подлетит к полю, пока там будет стоять такое.

Сизо-буро-фиолетовая с подозрительными красными пятнами рубашка с обугленными лохмотьями вместо рукавов и подола, еще вчера имевшая благородный полуночно-синий оттенок; все в дырах и подпалинах кожаные штаны… Ну, а в довершение, мои любимые сапоги вместо черных стали равномерно-светло-серыми… в синее пятнышко…

Да-а-а…

Обменявшись взглядами с тихонько хихикающим Лэем, я только вздохнул. Интересно, что же мы вчера такого натворили, что теперь выглядим, как пара нищих оборванцев?

И что по поводу нашего с княжичем такого вида скажет мой пока незнакомый эльфийский дедушка?..

Вздохнув и закатив глаза к небесам, Риа пробормотала себе под нос что-то, напоминающее: «…И в кого они такие?..», — а потом перевела взгляд на нас.

— Ну, и как вы объясните свое вчерашнее поведение? — Поинтересовалась она.

Э-э-э… А что вчера было?

Покопавшись в памяти, я обнаружил, что там зияет вселенских размеров черная дыра. Воспоминания о вчерашнем вечере обрывались на том моменте, как мне пришлось залпом осушить кружку с вином. Потом — какая-то каша из смутных обрывков, больше похожая на бред алкоголика.

Переведя взгляд на сосредоточенно хмурящего брови княжича, я усмехнулся: похоже, незапланированным склерозом сегодня страдаю не я один…

А, нет. Похоже, Лэй помнит несколько больше, чем я — иначе с чего бы у него так округлились глаза? Да и нервное хихиканье не прибавляет мне оптимизма…

Что же вчера произошло?!

Видя, что память не желает к нам возвращаться, эльфиечка, сжалившись, начала рассказывать:

— Вы вчера ухитрились разгромить алхимическую лабораторию Ордевиния ара Перрети («Ой!» — Вжал голову в плечи княжич), вскипятить озеро с любимыми рыбками Янилии арэ Мессарэ («Мама»… — Лэй начал тихонько поскуливать от ужаса), разорили ферму по выведению боевых химер, при этом оглушив охрану и поломав сигнализацию (эльфеныш несколько нервно сглотнул), и ухитрились запечатлеть на себя целую стаю новорожденных ш'шэври («Ыть…»), устроили пляски в княжеском саду под абсолютно невыносимую для слуха музыку и, под конец, перецеловали всех придворных дам! — Казалось, эльфиечку больше всего возмущает именно наше распутное поведение. И что такого? Не мужчин же целовали!..

— …Я уж не говорю про вытоптанные клумбы, поломанные деревья и пожар, возникший на месте бывшей лаборатории. Хорошо хоть, вовремя потушить успели, — добила нас Риа.

— Это все? — Жалобно протянул я, тогда как Лэй активно прикидывался кустиком. Вон, даже позеленел, бедняга. Не иначе, для маскировки… Хотя, кто его знает? Хм, синеть стал… Удивительные метаморфозы… Интересно, в княжескую родословную случайно не затесался какой-нибудь шальной хамелеон?

— Ну, еще где-то с полторы сотни более мелких прегрешений, — слова бабули стали последним гвоздем в крышку нашего с княжичем гроба.

Лэй начал судорожно хватать ртом воздух, а я сел, где стоял. Вот это номер!

Интересно, после такого меня из леса не выгонят, поддав коленом напоследок? Так, чтобы я летел отсюда до самого острова нимф без остановок — может, хоть там мои способности к разрушению всего вокруг хоть немного, ну, хоть чуть-чуть притихнут? И кто такие ш'шэври, может мне кто-нибудь объяснить?!..

Этот вопрос я и задал вслух, после чего на меня с изумлением уставились две пары глаз: янтарно-желтые и светло-зеленые.

— Ты действительно этого не знаешь? — С изумлением спросил меня Лэй, уже вернувший нормальный румянец. Быстро же он пришел в себя…

— А откуда я должен это знать? — Вздернутая бровь и ехидная усмешка показали эльфам всю глубину моего невежества в вопросах различных видов боевых химер. — Мне об этом никто не рассказывал.

— Да-а-а… — Задумчиво поскреб в затылке княжич. — Даже не знаю, что тебе сказать… Ш'шэври — это ш'шэври. Их не описывать, их видеть надо.

Очень информативно.

Постарался выразить взглядом все, что я думаю о таких объясняющих. Эльфеныш проникся и принялся что-то сбивчиво объяснять.

— Это крылатые химеры, — вмешалась Риа. — Причем, предназначенные для длительного патрулирования воздушного пространства. Их вывели специально во время давней войны с сильфами — очень, знаешь ли, неприятно, когда на тебя с небес внезапно сваливается вооруженный всем, чем только можно, отряд. Война закончилась, причины забылись, а ш'шэври остались. Их очень любят использовать пограничники.