Дмитрий Рыков - Гол-2018

Из машины выскочил Ларс, долго тряс Даниле руку и выражал восхищение увиденным позавчера. Наконец, сели в салон.

Ехали быстро, старик смешно рассказывал, как после матча братался в баре с русскими, как он всем объяснял, что ходил с Королёвым на яхте, но ему никто не верил, пока он не предложил доказать свою правоту на кулаках, и какой-то невоспитанный славянин начал над ним подшучивать, да получил от старика мощную оплеуху.

Момент возвращения в отель он опустил – за него информацией поделился Ларс. Дед перещупал попы всех служащих отеля – представительниц слабого пола, а по дороге в номер пел на весь этаж матерную русскую речёвку, которую запомнил на стадионе.

В общем, повеселился.

Постепенно Андерса укачало, и он задремал – было заметно, что спать ему пришлось мало. Данила слушал восторженный рассказ полушёпотом Ларса о московских «тиольках» – не очень дёшево, но как же великолепно!

В самолёте сразу после взлёта Андерс предложил позавтракать, и вышколенная стюардесса начала радостно потчевать их разносолами. Пока Ноан в последний раз ел среднепрожаренный бифштекс с луком и яйцом, рыбак, лихо ему подмигнув, достал из наплечной сумки бутылку виски и выплеснул часть её содержимого в наполовину пустую чашку чаю.

– Да попроси, тебе нальют! – рассердился Королёв.

– А я и не додумался! – захохотал старик. Становясь всё более веселым, моряк поведал о следующем дне празднований, уже о другом баре и других слушателях – здесь, правда, обошлось без потасовки. Рассказал, какие жалкие и жадные лица были у сотрудников букмекерской конторы, когда они высчитывали его выигрыш и созванивались с головным офисом, и как подлец Ларс не выдержал и похвастался своему отцу, зятю Андерса, тот поделился «с моей дочерью, умник, а та, естественно, нашептала бабке! За утро четыре раза звонила, криком звала домой – приезжай, а то всё пропьёшь! Ну что это такое! Не дают выпить на старости лет!»

Попробовав три различных сорта купажированного виски под лейблом «блю», дедушка задремал. Не дав залезть в голову различным худым мыслям, поздоровался с Гипносом и Ноан.

Когда он открыл веки, то увидел хихикающую парочку – Ларса и стюардессу. Заметив пробуждение гостя, девушка поменяла выражение лица на строго-деловое и выпорхнула из салона.

– С кем ты из самолёта собрался по мобильному разговаривать? – показал Данила на телефон, который датчанин держал в руке.

– А… Это я её номер забивал, – довольно улыбнулся тот.

Сели мягко. Проходя контроль, Королёв старательно натягивал на глаза козырёк кепи, но перед пограничником пришлось её снять. Иммиграционный офицер несколько раз переводил глаза с раскрытого документа на самого прибывшего, затем страшная догадка пронзила его мозг, челюсть отвисла, и он онемел.

Ноан благодарно выхватил паспорт из рук служащего и вышел в зал.

У одной из стоек помятый Андерс, не мешкая, оформил аренду автомобиля и отправился вместе с внуком его забирать. Данила ждал их у дверей центрального выхода. Вскоре подъехала длиннющая машина зелёного цвета.

– Что за каракатица? – спросил кронянин, усаживаясь в салон. – Где её взял?

Пока Ларс выруливал на проезжую часть, обернувшийся с переднего сиденья дед сказал:

– Что дали в прокатном пункте, то и взял. Праворульный «Фольксваген Фаэтон» – это же феномен! – и захохотал.

Водитель пользовался данными навигатора, ехали быстро, моряк смешно повествовал о своих похождениях на южном британском побережье в бурной молодости. По дороге дед приложился к бутылке ещё пару раз, поэтому по приезду в Стоунхендж он был изрядно навеселе. Ноан подумал, что если тебе почти семьдесят лет, а ты вынужден ходить в море, чтобы в твоём же ресторане имелась свежая рыба, лишних двести пятьдесят тысяч букмекерских евро – вполне серьёзный повод «покачать насос» недельку, а то и больше. Интересно, какой фонтан алкоголя забьёт после того, как «Василеу» переведёт старику пять миллионов долларов?

Худо-бедно, вскоре доехали до Стоунхенджа.

Гость очень боялся скопления туристов, но, видимо, в этот период лета все путешественники мира только что возвратились из России и отдыхали дома.

– Спасибо, Андерс, спасибо, Ларс, – обнял он друзей недалеко от «памятника». – Езжайте, я остаюсь здесь.

– А обратно как попадёшь? – удивился старикан. – Делай свои дела, мы подождём!

– Нет, езжайте.

– Да тут же голое поле! Даже такси не взять!

– Я справлюсь.

– Ну, – пожал плечами моряк, – как скажешь. Когда через Атлантику пойдём?

– Я позвоню, как соберусь. Пока не до этого.

– Ну, ладно, – и они, пожав друг другу руки, расстались.

Друзья сели в зелёный тарантас и уехали.

Данила поднял голову. По небу бежали редкие серые тучки. Он выдохнул и направился к каменной гряде. Туристы, оказывается, здесь всё-таки имелись. От памятника культуры отделились две фигуры. Он кинул на них беглый взгляд – что здесь делают в ясный летний день два столь безукоризненно одетых джентльмена?

Джентльмены почему-то направились прямо к нему.

– Здравствуй, Ноан, – произнёс один из них.

– Здр… – хотел было по инерции ответить гость и поперхнулся.

К нему обратились на межгалактическом наречии! Космические Надзиратели! Откуда они здесь? Неужели…

– Здравствуйте, – ответил он.

– Ты запоздал с отбытием, – произнёс второй.

– Лучше поздно, чем никогда.

– Не понятно! – повысил голос первый.

– Земная поговорка. Зачем вы здесь?

– Догадайся.

– Неужели из-за меня? Блюстители законов Вселенной находят время для такого мелкого нарушителя, как я?

– Это раньше ты считался мелким нарушителем! Теперь ты – настоящий преступник! Ты вмешался в ход эволюции чужой цивилизации!

– Вам наплевать на эту цивилизацию. Даже Исследователи её покинули.

– Ты мог дать им знания! Даже против своей воли! Так как ты бахвалился своей неземной природой на футбольных полях, очень скоро люди могли выяснить, кто ты на самом деле, и получить от тебя то, что смогут узнать только через тысячи лет, если, конечно, доживут. Одно уравнение единства Вселенной чего стоит! Они свои физические законы не соединят ещё сотни лет! Земляне и так – на пороховой бочке, а тут ещё и ты со своим огнём познания, тоже мне, Прометей! Не терпится поджечь фитиль?

– Планета признана бесперспективной, Исследователей здесь нет, а вы что-то подозрительно хорошо осведомлены о местной мифологии…

– Это – наш сектор, – ответил за напарника второй. – Мы обязаны знать здесь всё.

– Следуй за нами, – сказал первый и достал маленькую чёрную палочку с красным наконечником.

– Как вы протащили неорганический транклюкатор через бета-измерение? – ошеломлённо спросил Ноан.

– Какой такой «транклюкатор»? – удивился главный Надзиратель. – Это обыкновенный распылитель.

– А говорите, обладаете знанием о планете. Это из фильма «Кин-дза-дза!» Земляне предугадали возникновение такого оружия. Раз – и нет существа.

– Через бета-измерение можно много чего протащить, – ответил второй. – Просто некоторые знают, как, а некоторые – не очень.

– А как же Закон о Доступности Информации? Оказывается, Надзирателям, а, следовательно, и властям известно несколько больше, чем обывателям? Ну и чем мы тогда отличаемся от неразвитых землян? У них ведь то же самое!

– Будь моя воля, – скрипнул зубами блюститель закона, – я бы тебя разложил на молекулы прямо здесь. Но ты – кронянин, и тебя должны судить.

– И что меня ждёт?

– Ничего хорошего, – ответил второй. – Три нориуса за мошенничество, три за пользование незарегистрированной транскабиной и двадцать за вмешательство в жизнь чужой цивилизации.

«Почти пятьдесят пять земных лет, – пронеслось в голове у горе-нарушителя. – Оно мне надо?»

– Не многовато? – спросил он вслух.

– Если бы цивилизация оказалась развита, то добавилось бы ещё десять нориусов. Так что легко отделался. Правда, всё равно придется попасть под «изменение сознания».

– Ну, это само собой.

– Идём! – поёжился обладатель смертельно опасного оружия. – Мне здесь холодно.

– Как вы меня нашли? – спросил гость уже на ходу.

– Как? Да Друм рассказал. Ещё и о разных прочих. За каждого ему сбросили по нориусу. Скоро выйдет наверх, одним словом.

«Да… А, может, – думал Ноан, – не именно земные люди мерзки, а просто природа общественных устройств мерзка сама по себе? Общность целей, коллективизм, единение – прекрасно. Но как сюда вписывается поощряемое доносительство, отречение от индивидуальности, отсутствие свободы воли, загнанные в подсознание эмоции?»

Дико скрипя тормозами, к стоянке подлетел зелёный «Фольксваген».

– Идёмте быстрей! – закричал неудачливый межпланетный путешественник.