Виктор Моключенко - Круги на воде

- Да, римская ересь, помню. Она навязывалась людям в те времена, когда властолюбцы пытались разорвать единое тело святой апостольской церкви на две противоборствующие стороны. И поправьте меня, если я не прав, но разве не храм стал орудием примирения, пойдя на самые крайние меры и вместе с тем во всеуслышание провозгласив, что Христос не только пророк, подобно пророку Мухаммеду, но и Сын Божий, сам призвавший их к служению?

- Но не было ли насилием над людьми навязывать позицию храма и традиции, культуру востока, поглотившей все остальные?

- О чем вы говорите, какое насилие? Ислам самое миролюбивое течение, которое есть и было! Которое вывело народы востока не только под руку единого Аллаха, от многобожия и дикости нравов, но привело к пониманию единства Логоса, в милости даровавшего миру и Мухаммеда и ислам, для того что бы они были носителями торжества истины и любви, без лицеприятия на веру и обычаи! О каком насилии воли можно говорить, если европейская культура, не только не потеряла, но обогатилось во много раз подобно смоковнице, приняв миролюбие и мудрость востока? Нет никакого смешения – европейская культура и традиции так же богата и открыта востоку, как и восток, открыт всем. То, что вы говорите, это некое средневековье и дикость.

- Но разве не было насильственного смешивания христианства и ислама и выяснения, чья вера истеннее?

- А, теперь я понял – засмеялся Елизарий – вы консультанты в фильме?

- Да это так – подтвердил Стас и незаметно пнул под столом Бискви, который явно хотел добавить что-то от себя.

- Тогда все понятно. Вы так сказать реконструируете, вытаскиваете наружу все заблуждения и прелести мира бывшие на пути эволюции человека, что бы показать тернистый, нелегкий путь становления. Тогда я охотно помогу и отвечу вопросом на вопрос – а разве не сам Мухаммед перед своим уходом сказал о том, что в ритуальном христианстве, при слепом исполнении обрядов язычества ничуть не меньше, нежели на востоке до принятия единого Аллаха? Разве не ему явился Спаситель мира, свидетельствуя единство Троицы в богосыновстве? Каждый народ идет тем путем, что ближе его корням, и если человек посвященный небу в исламе дорастает зрелости в своей душе до принятия Единого Христа, то это празднуется как величайшее торжество всей общиной.

- А если наоборот, человек уходит в ислам?

- То это означает, что он даже к единобожию не пришел, будучи формально христианином, а по сути, язычником. И если он сам имеет такое желание, то пусть сначала от своего атавистического атеизма придет к покорности пред Богом, и какая разница, если мы все приходим к единству Логоса?

- И разве не было войн за веру, доказывание кто прав, а кто виноват, разве не было воскликов – «убей неверного»?

- Почему же, подстрекатели смуты были всегда, но храм быстро пресекал сепаратистские наклонности к разжиганию вражды, указывая: не форма поклонения важна, а глубина веры и доверие Богу. И разве в храме одни только исповедники ислама? В нем во все времена были и иудеи, и буддисты, и христиане, славящие Бога по разному, но служа единому Логосу. Потому нет, да и не может быть никакого насилия в вере и обычаях при понимании сути, ибо это все равно, если бы члены тела стали спорить кто важнее. Потому исповедники ислама также являются членами единой и вселенской апостольской церкви. Вот я сейчас выслушал в мечети чудеснейшую проповедь о миролюбии и согласии, между тем, не нарушая порядка службы, пытаясь выглядеть невеждой, и распевать песнопения по Василию Великому. Вот это как раз и было бы тем искусственным смешением религиозных форм еще необходимых миру, о которых вы и говорили. В экуменестическом порыве соединения внешнего без понимания сути внутренней. Многие мои прихожане наизусть знают суры Корана, а вот у соседей – он кивнул на мечеть – знают Евангелие. Так что все то, что вы описываете, есть ошибки становления человека в Боге. Первые шаги, когда он, будучи сам еще язычником обращает внимание на формы, не имея сил разобраться в сути. Да вы и сами можете посмотреть, вот он, храм, скрыт за деревьями, достаточно иметь желание, встать и пройти от первого до последнего шага.

Мы миновали многоголосую толпу рабочих, которая уже собрала трибуны и теперь расставляла декорации, и нам подумалось, что мы точно так же на Хире расставляли декорации того, что желал свершить Господь. Пока мы шли погруженные в мысли, то не заметили, что Елизарий давно отворил двери и куда-то исчез, а вместо него нас встретило глубокое молчание. Тихо трещали свечи, строгие лица взирали с икон и у многих были тонкие, благородные черты сынов востока, свидетельствуя о том, что не было напрасным ни наше метание по пустыне, ни наша неуклюжая, но горячая проповедь Мухаммеду о мире и единстве. Пространство перед нами всколыхнулось, словно рябь от брошенного в гладкое зеркало воды камня и пошло кругами. И нам подумалось, что мы увидели и узнали лишь маленькую часть того что натворили в своем исконном стремлении ко благу, получая круги следствий. И хотелось верить, надеяться, что все что мы сделали не так, Господь да выведет на благо. Не важно, язычник ты или иудей, христианин или сторонник ислама, но в этом мире ты тот, с кого начинал строиться великий храм.

Одной легендой больше, одной легендой меньше и как позже утверждал юный послушник, консультант который был прислан храмом, в описании двух странных рыцарей прибывших незадолго до него, он с изумлением узнал великих магистров основателей Раави и Ста ибн Или, которые бродят в песках времени от столетия к столетию, замыкая в спирали времен то, чему должно свершится изначально.

Легенды легендами, а отчитываться нам пришлось за дела вполне реальные. Если учесть что наше дело изменило реальность мировой линии настолько, что было проще заново сотворить мир, вновь нарекая имена тварям и растениям, произрастающим по роду и семени, нежели корректировать изменившуюся ткань. Тут, извините, никакой коррекции не хватит. В общем, предаваясь данным философским мыслям, мы стояли у кабинета начальства и радостно дышали полной грудью, благо дышать нам осталось уже не долго. Наконец, дверь отворилась, оттуда заструился неземной свет, хотя в голову лезло не совсем удачное сравнение с крематорием. Мы стали у порога и решительно подняли на архангела глаза. Будь что будет, дважды второй смертью не умирают. И если Михаил, грозный покровитель востока, с чьей подачи, кстати, мы и отправились в это турне, смотрел сочувствующе, то сидящий рядом Гавриил не обещал ничего хорошего.

- Ну и что вы скажете? – обратился к нам Михаил.

- А что сказать? Молодцы – неожиданно молвил Гавриил – ты был прав: предсказуемо все кроме человеческой глупости. Против которой, как сказал классик, сами боги бессильны.

У нас отнялся дар речи, сразу у всех и была маленькая надежда, что у Бискви он пропал насовсем.

- Джедай и его павиан: их глупость и наивная детская непосредственность, явились настолько мощным фактором неожиданности, что смешала низшим все карты. И  почему им так везет?

- Все-таки люди, любимое творение Господа, они и сами не знают что в их природе. В том числе и дар творить добро даже посредством глупости, руководствуясь интуицией, что имеет связь с сердцем в обход разума.

- Светлейшие Серафимы, можно ли узнать о сроках развоплощения? Ожидание смерти хуже самой смерти.

- Точных сроков не скажу – ответил покровитель востока, но нашивки черного ангела ты стер полностью, даже с лихвой и возвращен в прежний чин.

Стас смотрел на напарника, который неожиданно стал на колени окутанный столпом небесного пламени. Пришлось закрыть глаза, чтобы не ослепнуть, а в следующее мгновение рядом со мной стоял ангел с сияющими крыльями.

- Стас, ты уж прости, но в прошлый раз возвращение Равену ангельского чина было неправомочно. Через ступень сотворения не прыгнешь, но ему было дозволено оставаться человеком, а сегодня он полностью прощен. А что касаемо тебя, то я разрешаю.

- Что разрешаете?

- Спрашивать разрешаю, а вопросов у тебя всегда больше, чем существует ответов.

Не часто архистратиг разрешает задавать вопросы, еще бы исполнил пару желаний в придачу.

- Тогда давайте с самого начала…

- Вначале было Слово…

- Нет, не настолько сначала!

- Ильин, тебя никто не учил ставить вопросы корректно и беречь время, как свое, так и других?

- Извините, я думал, вы поймете.

- Я-то понимаю, но все же надеюсь на встречное понимание тех, кто задает вопросы.

- Что послужило отправной точкой нашей миссии вниз, отчего такая срочность и почему именно Мухаммед?

- Ильин, я так вижу, что ты никогда не задавал вопрос, почему тебя несет в самую гущу событий и формируется вектор нестабильности?