Дуглас Хилл - Заварушка на Фраксилии

И Вадиманию, куда направлялся наш корабль и откуда я должен был тайно вывезти бесценное сокровище царебога.

Но я не сомневался в успехе. Ультрабезопасность и экстранадежность, которыми славилась Вадимания, за несколько сотен лет обескуражили не одну тысячу шпионов.

С другой стороны, Фраксилия не настолько важная планета, чтобы привлечь внимание даже самого захудалого из соглядатаев.

— Может, и так, — согласилась Мела, когда я поделился с ней своими соображениями. — Но все равно нам нужна информация.

И моя неутомимая спутница пустилась в тщательное изучение всех сведений, какие Поси сумела раздобыть по Фраксилии. Сославшись на неотложные дела, я сделал несколько звонков в разные концы Федерации, притворяясь, будто прощупываю почву в поисках заказов или же ненароком упоминая, что нахожусь совсем в другом секторе галактики, якобы занятый перевозкой несуществующего груза для несуществующих клиентов. Таким образом мне удалось создать несложную, но довольно эффективную дымовую завесу, которая должна была скрыть наш след.

Через некоторое время Мела потребовала, чтобы я посмотрел кое-что из того, что ей показалось заслуживающим внимания. В основном это были документальные съемки, полученные в одной благотворительной видеоинформационной компании и касающиеся правления царебога. Помимо набора кадров, демонстрирующих с разных точек резиденцию царебога, именуемую «Божественным святилищем», похожую на обычный планетоид и немногим более симпатичную, смотреть, по счастью, оказалось нечего. Самое сильное впечатление на меня произвел гарнизон Святилища, набранный из убивоидов — специализированных, чудовищно дорогих человекоподобных солдат. Внутрь Святилища создателей фильма не допустили, но мне было небезынтересно услышать о довольно любопытных порядках, установленных там царебогом, в частности, об основном его времяпрепровождении — посещении юных наложниц в гареме.

— Теперь хотя бы можно не сомневаться в его ориентации: он гетеро, — сказал я Меле.

Она холодно взглянула на меня и перекрутила пленку вперед.

Никакие из полученных по Фраксилии данных не были засекречены. Досадно много места отводилось утомительным подробностям контраста между головокружительной расточительностью царебога и предельной нищетой его подданных. Мы услышали также множество былей и небылиц о поразительном долголетии царебога, о его священной мощи и иных серхъестественных качествах и способностях. К окончанию просмотра у меня окрепла уверенность, что раз фраксилийцы настолько покорны, чтобы мириться с нищетой, отведенной им в удел, и столь глупы, что верят в святость своего правителя, они вряд ли способны представлять угрозу как для него самого, так и для моей миссии.

Поэтому я пренебрег настойчивыми призывами Мелы разделить ее справедливое негодование по поводу царящей на Фраксилии несправедливости и удалился к себе в каюту к галавизору, развеять скуку. Я оставался у себя до конца биодня — пока нас не попросили о встрече ардакканианцы.

Ничего необычного в подобном звонке не было, как не было ничего необычного в ранее полученном сообщении от фраксилийцев. С тех пор, как мы с Мелой сделали своим домом корабль и космос, общаться с нами приходится в основном посредством комм-лучевой связи. Номер канала, по которому можно с нами связаться, есть в любом галактическом справочнике делового человека. Необычным было содержание просьбы, с которой к нам обращались во второй раз за короткий срок. Ардакканианцы просили о тайной встрече.

— Таинственность и паранойя, как видно, заразны, — пожаловался я Меле.

— Так было всегда, — отозвалась она. Мела вела через Поси переговоры с вызвавшим нас кораблем — договаривалась о встрече, одновременно отдавая интеллектоиду указания касательно изменения курса.

После этого (чего еще ждать от современных девиц?) Мела запросила у Поси все возможные данные о планете Ардакка.

Не успел я рта открыть, чтобы предупредить новый поток вызывающих головную боль сведений, как Поси приятно меня удивила. Оказалось, об Ардакке почти ничего нет даже в федеральном энциклобанке. Мне не пришлось просить Поси составить краткий обзор: все, что ей удалось наскрести, уложилось в несколько минут.

Во-первых, мы узнали, что Ардакка — одна из редких и странных закрытых планет. Далее говорилось, что Ардакка населена людьми и входит в Федерацию, но только теоретически. Эмиссары этой планеты очень редко посещали ОФ-Централ, а на самой планете дипломатов с других миров не принимали. Более того, инопланетников на Ардакку вообще пускали с огромной неохотой и отдавали предпочтение техникам различных специальностей, строго-настрого наказывая им держаться только в особых указанных зонах и ни в коем случае не встречаться с представителями местного населения.

Тем не менее, инопланетникам удавалось пробраться на Ардакку под личиной ученых. Некоторые действительно посещали планету из любопытства, но таких было немного. В основном на Ардакку рвались шпионы. Но ни тем, ни другим не удалось узнать ничего особенно путного. Настоящие дипломированные ученые попадали в такие же стесненные условия, как и упомянутые выше техники, и довольно скоро разочарованно отбывали восвояси. Занимающиеся Ардаккой шпионы в большинстве своем оказывались растяпами и неумехами, поскольку всех их очень быстро разоблачали и выдворяли вон.

Но, как оказалось, по большому счету всем на это было наплевать. Завершал справку вывод: Ардакка — планета маленькая, захолустная, ей в общем нечего предложить галактике, и населена она в основном хмурыми необщительными людьми, ведущими малоинтересное, небогатое событиями существование. Согласно общепринятым воззрениям, на планете построено недружелюбное общество, отправляющее особый строгий религиозный культ. И все махнули на Ардакку рукой — пусть себе живет, как ей нравится.

И вот теперь несколько отщепенцев из эдакого интравертного мира мчались по линиям Сети, чтобы встретиться со мной и Мелой.

Перспектива подобной встречи меня радовала мало. По всему выходило, что ардакканианцы — суровые пуритане и отшельники, то есть принадлежат к наименее любимому мной типу людей. Звуки, долетевшие до наших ушей из динамиков комма, полностью подтвердили это подозрение и добавили новый штрих к облику ожидаемых посетителей. Будучи (по официальным данным, и это было особенно странно) внешне весьма симпатичными, ардакканианцы оказались столь замкнутыми, что не пожелали вступить с нами в визуальный контакт.

— Чтоб повидаться с ними, придется сделать приличный крюк, — проворчал я, обращаясь к Меле, которая заканчивала диктовать Поси новый маршрут к месту встречи.

Мела пожала плечами.

— Подумаешь, лишняя пара дней! Контракт с Фраксилией никуда не денется, он лежит у тебя в кармане. А мне очень любопытно повидать людей с планеты, окруженной такой тайной. Разве тебе это не интересно, Дел?

— Не очень, — буркнул я.

— Тогда смотри на это, — сказала Мела с улыбкой превосходства, — как на дополнительную возможность несколько дней забивать голову белибердой, которую передают по галавидению.

— По галавизору показывают очень много познавательных и информационных программ, — оскорбился я.

— Знаю-знаю. Только ты у нас больно разборчив. Смотришь что угодно кроме них.

Хорошо зная, что, когда Мела в таком настроении, говорить с ней бесполезно, я вернулся в свою каюту — как раз вовремя, чтобы успеть к повторению очередной серии «Паракосмического пилота» Гарри Гарриноса. Один биодень мирно и безмятежно сменился другим, наш корабль мчался на суперсвете по Галактической Сети, и ничего значительного с нами не происходило. До тех пор, пока на борт не поднялись ардакканианцы.

Их появление было поистине из ряда вон выходящим событием. Ардакканианцы прибыли на старинном, заметно помятом фрегате класса «Стелла», выпуск которых прекратили еще до моего появления на свет, и тоннажем намного уступающем нашему с Мелой «Звездному свету». Это пробудило во мне чувство приятного удовлетворения. Отвалив от своего корабля на стареньком боте, гости направились в нашу сторону.

Как выяснилось впоследствии, многое из того, что я увидел, ровным счетом ничего не значило.

Желая угодить строгим пуританам, я скрепя сердце облачился в один из самых своих консервативных нарядов — жемчужно-серый с голубым отливом, с серебристым воротником, манжетами и поясом, — надел серебристый головной обруч и завершил ансамбль простыми контрастными башмаками, серыми с голубым. Внешность людей, появившихся из шлюза, так меня поразила, что я не сразу сообразил — они перебрались со своего бота на корабль в открытом космосе без скафандров!

Их было четверо, трое мужчин и женщина, но это я узнал чуть погодя, поскольку с первого взгляда разобрать, кто есть кто, было невозможно. Я заметил, что ардакканианцы высоки ростом и широкоплечи, а походка у них уверенная, пружинистая и грациозная, как у атлетов — участников Галактических игр. На всех четверых были длинные темно-синие плащи до пят, скрывавшие очертания тел, но лица потрясали красотой. Густые темные волосы, большие темные глаза, бледная чистая кожа, скульптурные профили, прямые носы и сильные линии ртов… все четверо были непохожи и одновременно похожи друг на друга, как дальние родственники, несущие в себе одну основную семейную черту.